-Герои дикого Запада, - прочла она. Усмехнувшись, женщина  открыла книгу.

-Стреляйте! - услышал я крик. Взведя курок своего верного пистолета, ваш корреспондент  вскочил на коня. Лейтенант Хаим Горовиц, недавний выпускник Вест-Пойнта, племянник героя Войны за Независимость, перегнулся в седле: «Индейцы ушли за реку Огайо. Мы сейчас отправимся их догонять. Но вы, мистер Констан, останетесь здесь, мы не берем в рейды гражданских лиц».

Я обвел глазами бесконечную прерию и поиграл пистолетом: «Лейтенант Горовиц, я видел казнь короля Людовика и сражался в рядах, восставших в Вандее. Читатели не простят, если меня не будет в отряде».

-За вами будет некому присматривать, - отрезал  лейтенант.

Вместо ответа я прицелился. Птица, что вилась на высоте двухсот футов, в чистом, жарком летнем небе, камнем упала к нашим ногам. Лейтенант Горовиц  велел: «За мной!»

О, читатель! Даже мое перо бессильно останавливается, когда передо мной открываются просторы наших новых территорий...,- Марта отложила книгу и пробормотала: «Предположим, в Вандее она не сражалась, я ей все написала. Но кого это интересует, уже четыре тиража вышло».

Она взяла письмо от Эстер и вдохнула запах лаванды: «Хаим уже лейтенант, командует соединением разведчиков на Северо-Западной Территории. Натан учится в Йеле и одновременно посещает лекции в юридической школе мистера Рива, того адвоката, что вместе с Дэниелом,  выступал на процессе миссис Фримен, когда ее освобождали из рабства.

Милая Марта, я очень волнуюсь за Иосифа, хоть он и личный врач генерала Бонапарта, но все равно - участвует в сражениях. Джо меня, конечно, успокаивает в письмах. Я желаю твоей дочери и сыну счастливой свадьбы. Мы очень рады, что Тедди возвращается домой. Надеюсь, ты будешь его навещать, и мы сможем с тобой увидеться. Твоя любящая кузина, Эстер. Меир передает всем привет. Мы посылаем  маленькие подарки молодым, и дорогой племяннице Рэйчел».

-Маленькие, - ласково улыбнулась Марта, рассматривая футляры с бриллиантовыми брошками и запонками.

Она высунула голову из гардеробной: «Мадлен, надо детей собирать. Изабелла у нас пообедает и к себе отправится».

-Хорошо, тетя Марта, - Мадлен сняла шляпку, что она примеряла перед большим венецианским зеркалом: «Второй раз с вами, тетя Марта, к венцу пойдем, раз на репетиции невест будем заменять».

-Я так вообще - четвертый, - усмехнулась женщина и  замерла. От реки к лужайке поднималась пара - высокий, русоволосый юноша в алом мундире и стройная девушка в светлом, муслиновом платье, с распущенными по плечам черными волосами.

-Вы и есть тот самый Жюль, - смешливо сказала Мораг, искоса его рассматривая. «Мне тетя Мадлен все о вас рассказала, как вы в Бретани воевали. Вы уже капитан?»

-Лейтенант, - он покраснел. «Вы хорошо гребете, леди Кинтейл».

-Я  на озерах выросла, в Америке, - Мораг пожала плечами: «У него есть титул. Маркиз де Монтреваль. Я свой потеряю, когда за Тедди выйду замуж. Зато Тедди очень богат, у него больше полумиллиона фунтов. У Жюля  за душой, кроме имени и шпаги, и нет ничего. Можно  просто развлечься, Элиза его на пушечный выстрел к себе не подпускает, она очень скромная. А я, - Мораг чуть не рассмеялась вслух, - я - нет. Никто ничего не узнает».

С реки дул легкий ветер, от ее волос пахло какими-то цветами. Жюль спросил: «А что вы на реке делали, леди Кинтейл?»

-Каталась, - она накрутила на палец черный локон. «Я скучаю по Америке, ваша светлость, а здесь, почти так же красиво, как и дома».

-Что вы, - юноша улыбнулся, - просто Жюль. Мы с вами у алтаря будем стоять, то есть...- он смешался.  Мораг звонко рассмеялась: «Ничего страшного. Будем, но не вместе. Тедди завтра приезжает, со своим шафером, а ваш шафер уже здесь, - она тихонько вздохнула:

-Если бы я тогда была умнее, я бы бросила Тедди и соблазнила его светлость. Была бы герцогиней. Он мою маму любил, в молодости, все говорят, что я на нее похожа. Мэри не удалось, впрочем, она некрасивая, не то, что я. Так и останется старой девой, зачахнет в своем Стокгольме.

-Да, - она еще раз незаметно посмотрела на Жюля, -  а теперь он привез себе эту Мадлен, бесприданницу, еще и брата ее на себя взвалил. Тетя Марта говорила - Мадлен в одном платье из Бретани уехала. И она немолода, тридцать лет, - девушка внезапно остановилась, налетев на что-то.

Марта стояла, посреди дорожки, улыбаясь. «Здравствуй, милый Жюль, - сказала женщина, - наконец-то».

Юноша поцеловал ей руку. Марта велела: «Ты, дорогая, пойди в детские, помоги Мадлен уложить вещи. Тетя Изабелла у нас пообедает, и вы  уедете к ней в имение».

Мораг, было, открыла рот, но Марта добавила: «Твой жених завтра появится. Сама понимаешь, не след вам под одной крышей жить. Элиза перед самым венчанием приедет, утром. Так что Жюль у нас остановится».

Она взяла  юношу под руку и повела к дому. Мораг, сжав губы,  раздраженно отбросив какой-то камешек, пробормотала: «Очень хорошо, что мы с Тедди в Америку уезжаем. Надеюсь, она к нам в гости не соберется. Я бы не вынесла, если  бы мы с ней на одном континенте жили. Нечего так трястись над своим Жюлем, никому он не нужен, кроме Элизы, - Мораг вскинула голову, и выпрямила спину. Взбежав в детские, она увидела Мадлен - та стояла в кладовой, снимая с полок пеленки.

-Корова коровой, и что только его светлость в ней нашел, - Мораг посмотрела на домашнее платье женщины. Мораг улыбнулась: «Давайте, я вам помогу, тетя  Мадлен».

Рэйчел отступила на шаг и поправила  вуаль на черноволосой, изящной голове Мораг: «Очень красиво».

-У Элизы диадема будет, с бриллиантами, - Мораг оглядела себя в зеркало и незаметно раздула ноздри, - а я, словно нищенка  - с одним венком.

Белый шелк платья облегал стройную фигуру, кружевной шлейф накидки спускался на персидский ковер. Мораг подняла руку и посмотрела на свои холеные пальцы.

-Здесь будет кольцо, уже скоро - победно подумала девушка. «Никогда в жизни больше к очагу не подойду. В Бостоне наймем слуг, горничную. Тедди купит мне фортепьяно, у нас будут приемы..., И драгоценности он мне будет покупать. Я не как мама - та до сих пор с тем кольцом ходит, что кузнец в Питтсбурге смастерил. У нее и бриллиантов нет. А у меня будут».

Рэйчел оправила свое лазоревое платье. Мораг  зорко посмотрела на ее грудь: «Новая брошка? Это тебе Пьетро подарил?»

Девушка покраснела: «Что ты, она дорогая, мы себе никогда такого не сможем позволить. Тетя Эстер и дядя Меир прислали, из Америки. Но ведь у тебя тоже брошь, - недоуменно сказала Рэйчел.

-У нее больше, - пригляделась Мораг. «Конечно, она, хоть и крестилась, все равно еврейка, Горовиц. Понятно, почему тетя Эстер и дядя Меир на нее деньги тратят».

Франческо постучал в дверь: «Рэйчел, папа ждет, внизу».

Мораг подождала, пока Рэйчел поднимет ей шлейф. Выходя из спальни, девушка хмыкнула: «Даже не с кем поговорить было. Франческо пятнадцать лет, он ребенок совсем, а Пьетро или за книгами сидит, или от Рэйчел не отходит. Как она может с ним жить? Она же мне рассказывала - сама обеды варит, сама стирает…, Всего две комнаты у них. Еще и в школе церковной преподает. В жизни больше к доске не встану, я на это шесть лет потратила».

Изабелла ждала ее внизу, держа на руках Джона-младшего.

-Малышки заснули, а граф Хантингтон, - она покачала мальчика, - еще гуляет. Сейчас вы уедете, и мы с ним ляжем. Иди сюда, - она поцеловала Мораг в  лоб и шепнула: «Будь счастлива, милая».

-Буду, - твердо сказала себе Мораг, оглядывая красивую, с мраморными статуями, переднюю,  зеркала в резных рамах, широкую, устланную коврами лестницу. В открытых шкафах вдоль стен  стояло арабское серебро и китайский фарфор.

-Надо будет дом в Бостоне перестроить, - напомнила себе Мораг, опираясь на руку Франческо, поднимаясь в карету. Рэйчел расправила ее шлейф и Джованни улыбнулся: «Ты вся сияешь, милая».

-Перестроить дом, - думала Мораг, глядя на зеленые, просторные поля вдоль реки, - купить усадьбу в деревне, заказать мне платья, завести выезд…, У Тедди столько денег, что на все мои прихоти хватит…