-Правильно, - согласился Джон. Герцог велел себе: «Когда все это закончится, поедешь, найдешь их...- он глубоко вздохнул, - и похоронишь там, на кладбище Мадлен, в семейном склепе».
-А Констанца пропала, - грустно добавила Элиза. Джон невольно улыбнулся: «Дядя Дэниел ее искать поехал, он выполнит то, что обещал».
-Тогда хорошо, - Элиза все не выпускала его руки. Девочка, страстно, проговорила:
-Надо быстрее атаковать Ренн, я принесла сведения о солдатах. Там Жюль, мой друг, вы нас на рынке видели. Деметр его, наверняка, в тюрьму посадил. Он ведь маркиз де Монтреваль, Жюль, - объяснила Элиза.
-А эта девушка, там, на рынке…, - Джон почувствовал, что краснеет и усмехнулся: «Хорошо, что темно уже, Элиза не заметит».
Сестра прихлопнула комара на шее: «Как отойдешь от костра, они сразу лезут. У нас в замке их тоже много - озеро рядом. Это старшая сестра Жюля, Мадлен, она послушница, тайно. Раньше в монастыре жила, а теперь - в миру».
Элиза пристроила голову у него на коленях. Джон, достав трубку, закурив, неслышно вздохнул:
-Послушница, значит…, А ты уже и придумал себе что-то, дурак. Как с Мэри - девочка сюда не из-за тебя поехала, нужен ты ей, а потому, что характером - вся в дядю своего. Он и после расстрела выжил, и экипаж фрегата подбил на сторону американцев перейти. Кровь Ворона. Так тому и быть. А Мэри, - он внезапно улыбнулся, - я сделаю предложение, о которого она не сможет отказаться. Папа был бы доволен.
Элиза зевнула. Джон спохватился: «Сейчас к маме тебя отведу».
-Покури еще, - сонно велела ему сестра. «Хотя бы комары не кусают».
-Ренн мы атакуем, - задумчиво проговорил Джон, гладя ее белокурую голову. «Это я тебе обещаю, сестричка».
-Просто потому, что там люди в опасности, - сказал себе мужчина. Закрыв глаза, Джон не удержался, - представил себе светло-русые, распущенные по плечам волосы, серо-голубые глаза. Он увидел всю ее - высокую, тонкую, выходящую из озера, окутанную туманом.
-Прощай, Джиневра, - грустно вздохнул Джон, глядя вдаль, на белую пелену над болотом.
Ему снился расстрел. Он стоял у каменной стены, под мелким дождем, отстранив повязку, глядя на взвод солдат Национальной Гвардии, что поднимали ружья. ««Пока не закрою глаз, стреляйте в сердце», - громко приказал генерал. Услышав первые залпы , он пошел навстречу солдатам, не останавливаясь, пока не упал посреди тюремного двора, в луже темной, быстрой крови.
Де Шаретт открыл глаза. Отерев пот со лба, потянувшись за трубкой, накинув куртку, он вышел из землянки. Лагерь спал. Де Шаретт, прислушавшись, уловил чьи-то легкие шаги. Марта появилась из темноты. Она шла, склонив голову, засунув руки в карманы. Де Шаретт, раздув ноздри, спросил: «Он приехал тебя забрать, потому что вы с ним были любовниками? Или до сих пор - любовники?»
Марта остановилась, будто на что-то натолкнувшись. Женщина гневно ответила: «Он приехал потому, что он джентльмен, он - наш с Элизой родственник, а мы в опасности…Месье де Шаретт, да как вы смеете…»
Ее зеленые глаза играли, переливались в свете бледной, полной луны. Кровь бросилась ему в голову. Генерал шагнул на тропинку, и, обняв ее, - женщина чуть вскрикнула, - прижал к себе:
-Я заберу тебя в землянку, прямо сейчас, и ты станешь моей женой. Завтра привезут кюре, и он обвенчает нас, Марта. Тогда и ты, и Элиза действительно - будете в безопасности. Я за вас отдам свою жизнь.
Марта молчала. Генерал ощутил, как стучит ее сердце.
-Я прошу тебя, - де Шаретт опустился на колени, - прошу, Марта…, Не заставляй меня совершать поступков, недостойных дворянина, ибо видит Бог, - он все не выпускал ее из рук, - я готов на все, чтобы ты осталась со мной. Ты же знаешь…, - горько добавил он. Марта спокойно ответила: «Знаю. Однако я вас не люблю, месье де Шаретт, и было бы бесчестным обманывать вас. Выпустите меня, - она попыталась вырваться. Генерал, подхватив ее на руки, шепнул: «Поздно, Марта. Обратного пути нет».
-Оставьте! - сдавлено закричала женщина. «Или я буду стрелять!»
-Стрелять буду я, - раздался сзади спокойный голос. Де Шаретт почувствовал, как ему в спину уперлось дуло пистолета.
-Что за черт, - выругался он, на мгновение, разомкнув руки. Марта спрыгнула на тропинку. Достав оружие, наставив его на генерала, женщина приказала: «Идите к себе, месье де Шаретт, завтра будет длинный день».
С болота тянуло гнилой, холодной сыростью, наверху, над их головами, ветер шуршал в кронах деревьев.
-Извинитесь, - потребовал Питер у де Шаретта: «Дворянин не может себя так вести, месье генерал».
-Каждая шваль мне будет указывать, - пробормотал де Шаретт. Он с удовольствием увидел, как покраснело лицо Питера. «Тем более, - он показал на Марту, - ее любовник».
Питер опустил пистолет, Марта услышала звонкую пощечину. Де Шаретт, потирая лицо, холодно пообещал: «Я вам ее кровью верну, месье Кроу. На рассвете. Выбор оружия за вами, - добавил генерал. Поклонившись, печатая шаг, де Шаретт пошел к своей землянке.
-Генерал! - ее голос был высоким, ломким, она так и стояла с пистолетом в руках. Де Шаретт обернулся и Марта гневно сказала:
-Вы оба, - она повела оружием в сторону Питера, - сейчас отправитесь спать. Никакой дуэли не будет, вы, кажется, с ума сошли. Нам надо атаковать Ренн, а не заниматься, - женщина поморщилась, - мелкими склоками».
Де Шаретт угрюмо сказал: «Он меня оскорбил, ваша светлость».
-А вы, - Питер шагнул к нему, - оскорбили мою родственницу, преследуя ее, пытаясь взять силой...
Марта вздохнула и выстрелила в воздух. Птицы сорвались с веток, испуганно хлопая крыльями.
Женщина дернула углом рта: «Я тут самая титулованная, я вдовствующая герцогиня, и я, месье де Шаретт, - запрещаю вам драться. Я прощаю вас, - она повернулась к Питеру: «И тебе тоже запрещаю. Исполняйте распоряжение, - Марта убрала пистолет и подышала на руки.
-Так, значит, вы его любите? - ядовито спросил де Шаретт. «Так идите к нему, идите, он вас ждет, не зря же он сюда приехал».
-Генерал, - устало сказала Марта, - вы рискуете еще одной пощечиной, и я имею на нее полное право. Я никого не люблю, ни вас, ни месье Кроу. Хватит об этом, - она замотала вокруг шеи шарф: «Пожмите друг другу руки и расходитесь. Нам еще воевать вместе, не забывайте».
Питер посмотрел на ее худое, бледное, лицо. Под большими глазами залегли темные круги. «Не заставляйте меня обнажать оружие, - усмехнулась Марта, засунув руки в карманы, - месье де Шаретт, протягивайте руку, протягивайте».
Питер пожал сильные пальцы, и женщина мимолетно улыбнулась: «Вот и славно. Идите спать, господа, встретимся завтра на военном совете».
Ее шаги затихли. Де Шаретт поглядел на сомкнувшийся, непроницаемый, белый туман: «Я хочу попросить прощения, месье Кроу. Но вы сами понимаете, с тех пор, как ее светлость сюда приехала, зимой, я больше, ни о ком и думать не могу…»
-Не надо, месье де Шаретт, - Питер положил ему руку на плечо. «И вы меня простите».
-У меня медовуха есть, - сказал генерал. «Пойдемте, я вам покажу карты Ренна. У вас, я вижу, голова на плечах хорошая, хоть, наверное, и не воевали никогда. Подумаем вместе, как нам будет лучше организовать атаку».
-Не воевал, - признал Питер. Посмотрев на тропинку, что терялась в тумане, он горько подумал: «Ты все услышал. Не любит. Ладно, сделай то, что должно, привези всех домой, и просто оставайся ее другом».
-Но с удовольствием помогу, - добавил он.
В землянке было накурено, на грубо сколоченном, деревянном столе лежали карты городских укреплений.
Генерал оглядел совет: «Месье Кроу-младший, мадемуазель Кроу, и мадемуазель Элиза сегодня же вечером отправляются в Ренн, на телеге с картошкой, - он усмехнулся. «Там они забирают вещи, лежащие в подполе у маркизы де Монтреваль. После этого месье Кроу начинает, так сказать, инженерную подготовку».
