– Твой – третьеклассник старшей школы. Ушел из клуба?
– Да, летом.
Разумеется, не только брат, но и все его одноклассники два месяца назад, отыграв летний чемпионат, покинули клуб. Сейчас в команде остались только второклассники и мы, первоклашки.
Весной я новичком пришел в бейсбольную секцию. Мой тренер и старшие одноклубники питали в отношении меня большие надежды: ведь я – младший брат известного стартового питчера Хидэо Коминато. А релиф-питчер[380] Тонодзава поглядывал на меня с ненавистью в классе клуба. Но я прекрасным образом обманул все ожидания, оправдав только надежды Тонодзавы. Сейчас я всего лишь член вспомогательного состава клуба, который стремится стать питчером. Вспомогательный заменяет отсутствующих игроков. И в строгом смысле, наверное, я даже никакой не вспомогательный. Это ж скольким игрокам надо пропустить матч, чтобы я появился на поле? В клубе – десять второклассников, пятнадцать первоклассников. Даже если у всего состава команды случится понос, я все равно останусь сидеть на скамейке запасных.
– Братишка, ты говорил, твой брательник будет участвовать в Косиэне[381]?
Нисикимо называл меня «братишкой», а моего старшего брата – «брательником». Немудрено запутаться.
– Косиэн – это круть. Важная цель. Я и не слышал, чтоб хоть кто-то из нашего Задрищенска участвовал в чемпионате. Серьезное дело. Вот она, молодость…
– Ему не хватило одного шага до Косиэна, – сказал я.
У Нисикимо челюсть опустилась вниз. Лицо его стало похоже на деревянную маску, которую носят в каких-нибудь дальних странах люди с копьями.
– Правда?
– Дошел до финала регионального чемпионата. Да.
Ударился, прокрутился, покатился.
– Если б победил, попал бы на Косиэн.
Хидэо, под стать своему имени, был героем, который привел неприметную бейсбольную команду старшей школы из неприметного городка к одному шагу до Косиэна. Когда он шел по улице, люди, фанаты школьного бейсбола, показывали на него пальцами. Вплоть до лета второго класса он даже релиф-питчером не был, но после того, как к осени того же года овладел бомбическим форкболом, стал массово делать страйкауты[382]. Брат обошел Тонодзаву и поднялся до уровня питчера № 1. Ударные способности команды были по-прежнему низкие, но она практически не лишалась очков, а если зарабатывала хотя бы одно, то как никогда была близка к победе. Иногда парни даже выигрывали игру, когда сохраняли полученное при уоке (бэйс он болз)[383] или мертвом мяче (дедбол)[384] очко, не сделав ни одного хита[385]. Большой приток новичков в этом году случился благодаря игре брата, и, конечно же, все хотели быть питчерами. Сейчас я мог оказаться на питчерской горке только во время подготовки поля после тренировок. Я и сам поражался, насколько разными могут быть два брата.
Само по себе имя Синъя никуда не годилось. По сравнению с Хидэо – имя какого-то неудачника. Когда-то – когда, не помню – я смотрел по телику передачу, где один селеб рассказывал о происхождении своего имени, у которого вместо иероглифа «фу» (= широко распространяться) был похожий на него иероглиф «син», как китайская династия Цин. Вроде его отец хотел, чтобы сыночек стал особенным, вот и добавил ему этот иероглиф. Может, и мой папаша об этом задумывался. Я раньше слышал от предков историю про день, когда я родился, но даже в этом рассказе главная роль отводилась брату. Посмотрев в мой открытый рот младенца, брат решил, что у меня выпали все зубы, и очень распереживался.
– Во как… Оставалось совсем чуть-чуть, а они проиграли, блин… Но всё равно крутыши. Я в море был, а тут такие дела… Урасима Таро[386] хренов.
Нисикимо занимался рыбным промыслом в открытом море, ходил на тунца. Сюда, в свой родной город, он возвращался раз в два-три месяца. Вроде как жил такой жизнью уже около тридцати лет подряд. Я не знал, есть ли у него семья. Он всегда сидел один на краю волнореза, глядя в море, с удочкой в руке. Все это я услышал от брата – сам же впервые увидел его минут двадцать назад.
Изначально в этом порту тренировался мой брат.
При форкболе большая нагрузка на локоть, и тренер Симои велел брату не перетруждаться на тренировках, бросая мяч. Но брат сделал вид, что подчинился, а на самом деле каждый день рано утром продолжал упражняться. Если б он этого не делал, наша команда точно не дошла бы до финала на региональном чемпионате.
В глубине рыбацкого порта за большим складом. Тайное место для тренировок, которое нашел брат. Его видно с моря, но не видно со стороны дороги, так что никаких проблем, даже если тренер Симои будет проходить мимо. Брат, как человек ответственный, заранее переговорил с представителем профсоюза рыбаков. А тот, вроде случайно, оказался фанатом бейсбола и даже с большой радостью разрешил брату тренировки, сказав: «Пользуйся на здоровье. Я сам все объясню нашим ребятам из профсоюза».
Брат познакомился с Нисикимо на третий день самостоятельных утренних тренировок. В первый и во второй день он кидал мяч в стену склада, но его беспокоило, как бы жесткий бейсбольный мяч не повредил бетон, и через каждые несколько мячей он вынужден был подбегать к стене и проверять, всё ли в порядке. Это заметил Нисикимо, который ловил рыбу с волнореза. Вдруг он встал и пропал куда-то, а потом появился, таща на спине мат. Даже не знаю, как можно иначе использовать этот когда-то бывший белым, жесткий мат из спортивного зала, кроме как в спорте. Как бы там ни было, неважно, откуда Нисикимо притащил этот таинственный мат. Он поставил его к стене, сказав: «С этой хреновиной будет получше». Брат день за днем кидал мяч в мат, а теперь это делаю я.
Нисикимо – редкая фамилия, но вот какими иероглифами она пишется, брат не знал. Для японца у Нисикимо слишком прямой нос, так что вероятность того, что он иностранец, не нулевая.
– Это форкбол?
– Откуда вы знаете?
Честно говоря, мой форкбол вообще не падал.
– Да твой брательник только его и тренировал. Он же – р-раз – и падает, да? Крыльев-то у него нет, а он так проворачивается в воздухе – и о-па… Очень круто. У брательника твоего он прям обалдеть как падал.
– Да-а, падал же, правда?
Старший брат продолжал оттачивать бросок своего волшебного мяча – и точь-в-точь как в подростковой манге привел слабую команду за один шаг до Косиэна. А младший, подражая старшему, продолжал свои тренировки в то же время, в том же месте, бросая мяч методом, очень отдаленно напоминающим форкбол. Старший показал ему, как держать мяч. При броске он осознанно сохранял позу брата, но, сколько ни кидал мяч, ничего не получалось. А сейчас какой там волшебный мяч – просто мяч, который летит прямо, на низкой скорости…
– А твой брательник что будет делать после ухода из секции?
Ударился, прокрутился, покатился.
– Говорил, что пойдет в университетскую команду.
Тренер Симои получил для него рекомендацию, так что, конечно, вопрос выбора не стоял.
– О как… Я вот тоже вчера ушел на покой. Думал, что-нибудь полезное услышу…
Ударился, прокрутился, покатился.
– Правда?
– Угу. Деньжат себе немного поднакопил. Могу в море и не выходить уже. Значит, университетская команда… В нашей дыре и нет таких… Что ж делать-то а?..
Нисикимо озабоченно почесал свою коротко стриженную седую голову. Такое впечатление, что он действительно хотел почерпнуть для себя какую-то информацию из профориентации ученика старшей школы.
– О, прилетели, смотри-ка…
Нисикимо, сложив ладонь козырьком и приставив ее ко лбу, посмотрел в сторону моря. Под лучами утреннего солнца в нашу сторону летела стая чаек. Они собирались здесь каждый раз во время моих тренировок.
