Сегодня оба выглядели особенно довольными и улыбались.

Причем улыбались именно Залу.

– В чем дело? – спросил он, отложив буррито.

Ху усмехнулся.

– В исследовательском отделе появилась новая девушка.

– Женщина, – поправила его Джуди.

– Новая женщина, – согласился Ху с подчеркнутой серьезностью.

Джуди накрыла ладонь Зала своей рукой.

– И она не замужем, – добавила она.

Зал застонал. Почти все, кого он знал и кто был в отношениях, так или иначе пытались свести его с кем-то – подругой или знакомой.

– Оставьте мальчика в покое, – прорычал Бернард. – Если наш маленький Зал хочет жить монахом, пусть так и будет.

Он откусил кусочек своего странно пахнущего вчерашнего ужина.

– Она симпатичная, – заметил Ху, продолжая есть.

– И умная, – добавила Джуди.

– Спасибо, – ответил Зал, – но я в порядке.

– Ну, если что, то ее зовут Вайолет, и она работает в исследовательском отделе, – сказал Ху, пожимая плечами. – Я могу замолвить за тебя словечко или, если ты как-нибудь окажешься там…

– Нет, спасибо.

– Ну как знаешь.

Разговор переключился на проект ДТС, который стал новой любимой темой всех сотрудников компании. На обратном пути к кабинкам Зал, не выдержав, спросил Бернарда:

– Почему все всегда пытаются меня женить?

– Я нет, – ответил Бернард с улыбкой.

– И я это ценю. Но все же?

– Наверное, это потому, что от тебя исходит какая-то грустная, жалкая атмосфера, – предположил Бернард. – Как будто твоя социальная жизнь состоит из сидения дома, поедания нездоровой пищи и онлайн-игр.

– Ты тоже играешь в онлайн-игры! – подметил Зал.

Бернард рассмеялся:

– Но я женат, так что это не жалко. Это просто моя незрелость.

– Спасибо, утешил, – ответил Зал с сарказмом.

Бернард остановился у своей кабинки и обернулся.

– Но если ты решишь прогуляться до исследовательского отдела, просто дай мне знать.

Хорхе Гитеррес проснулся с тяжелым чувством.

Вчерашняя ярмарка вакансий, о которой он солгал Беверли, прошла из рук вон плохо. Не то чтобы он получил мало стоящих предложений – их не было вовсе. Полный провал. Поздно вечером, проверяя почту перед сном, он увидел вежливые, но холодные отказы от трех из четырех компаний, куда отправлял резюме. Скорость их ответов лишь подтвердила очевидное: он им не нужен.

Сегодня, похоже, день будет не лучше. Мысль о растущей горе счетов сдавила его желудок тревожным узлом. Беверли все еще работала, но ее зарплаты едва хватало на покрытие текущих расходов. Основные счета держались на нем, и, если деньги не начнут поступать в ближайшее время, он просто не представлял, как они выкрутятся.

Утро Хорхе провел, уставившись в экран ноутбука, перебирая списки вакансий. После обеда он планировал обойти несколько компаний лично, оставив свои анкеты, даже если там пока не требовались сотрудники. Хоть и слабая, но надежда теплилась: вдруг кто-то вспомнит о нем, когда появится свободное место.

На обед он согласился встретиться с сестрой Розитой – она настояла, пообещав заплатить. Однако теперь жалел об этом, и бесплатная еда уже не казалась столь заманчивой. Розита наверняка начнет читать ему нотации, напоминая, что он сам виноват: не стоило бросать старую работу, пока не нашел новую. А Хорхе не готов был сейчас слушать нравоучения.

Он все чаще задумывался, что сестра могла бы помогать ему чуть больше. Она была замужем за известным писателем, и, хотя сама уверяла, что Тодд скорее знаменит, чем богат, и что их финансовое положение – всего лишь средний класс, Хорхе ей не верил. У них был собственный дом, ипотеку они давно выплатили. А в прошлом году Розита с Тоддом умудрились дважды слетать на Гавайи – зимой и летом.

Хорхе с Беверли не были в отпуске уже три года. Три. Года.

Для встречи с сестрой он выбрал нейтральную территорию – ресторан «Эль Ранчито», мексиканское заведение в старом стиле, принадлежащее Карлосу Руису, давнему другу их отца. Но Карлоса сегодня не было. Как и его сына с дочерьми. Хорхе не узнал никого в зале и невольно задумался: неужели Руисы продали ресторан? Он ведь очень давно здесь не был.

– Похоже, ни гуакамоле, ни бесплатных напитков нам сегодня не светит, – заметила Розита, очевидно, поймав ту же мысль, что и Хорхе.

– Ты думаешь, ресторан продали? – спросил он, нахмурившись.

Розита махнула официантке – женщине с ярким макияжем в нелепых мексиканских юбке и блузке.

– Не подскажете, господин Руис на месте? – спросила она.

– Который? Младший или старший? – уточнила официантка, а потом покачала головой. – Хотя это неважно. Они оба в другом ресторане.

Хорхе и Розита переглянулись.

– Они открыли еще один ресторан? – удивилась Розита.

Официантка нахмурилась:

– Да уже три года как. «Эль Ранчито», на Центральной улице.

– А мы давно здесь не были, – признался Хорхе, натянуто улыбнувшись.

Чипсы и сальсу принесли еще до того, как они успели сделать заказ, и к возвращению официантки тарелка уже опустела. Воспользовавшись предложением Розиты заплатить, Хорхе выбрал «Номер четыре» – огромное блюдо, включающее буррито с курицей, сырную энчиладу, тако «Карне Асада», рис и фасоль. Кто знает, когда ему снова удастся так поесть?

Как он и предполагал, Розита сразу начала упрекать его в том, что он ушел с работы, не подыскав ничего взамен. Это было настолько ожидаемо, что Хорхе не удивился бы, узнав, что она с Беверли обсуждала это за его спиной. Мысль о таком «заговоре» только сильнее укрепила его сопротивление. Он начал оправдываться и отбивать ее предложения, даже если в глубине души понимал, что они звучат разумно. Его упрямство казалось нелогичным, но он ни за что не собирался прислушиваться к советам сестры. Он сам вляпался в эту ситуацию и сам из нее выберется.

Пока Розита говорила, Хорхе отвлекся на изучение интерьера. Раньше он никогда не обращал внимания на детали, но теперь, оглядываясь вокруг, заметил, насколько все выглядело безвкусно и стереотипно. Тусклый свет скрывал явные недостатки, но красная кабинка, в которой они сидели, была украшена огромной картиной с тореадором, нарисованной на черном бархате и вставленной в помпезную золотую раму. С потолка в обеденной зоне свисала гирлянда разноцветных бумажных фонариков, словно вырезанных детскими ножницами. Рядом с входом притулилась неуклюжая серебристая статуэтка Дон Кихота. А на обложке меню красовалась та же карикатура, что и на вывеске: мексиканец, спящий под гигантским сомбреро.

Как он раньше не замечал, насколько нелепо выглядели эти декорации? Хорхе задумался: может, новый ресторан Руисов выглядит иначе.

Очнувшись от своих мыслей, он заметил, что Розита ждет ответа на какой-то вопрос. Вместо того чтобы признаться, что не слушал, он решил сменить тему.

– Ты уже беременна? Мама спрашивает, – выпалил он.

– А Беверли? – тут же выстрелила в ответ Розита.

Хорхе улыбнулся. Смена темы удалась, и он даже одержал небольшую победу. С матерью он не разговаривал уже… сколько? Звонки за границу стоили дорого, да и у них всегда были одни и те же вопросы. Хорхе точно знал, что первый из них неизбежно будет о детях, если он решится позвонить. Поэтому пока он избегал бесед с матерью.

Так разговор постепенно перешел от обсуждения его проблем к воспоминаниям о том, как у них обстояли дела с родителями, и остаток обеда прошел на удивление спокойно.

– Так что ты собираешься делать с работой? – спросила Розита, пока они ждали счет. – Есть какие-нибудь идеи?

– Я думал, ты мне поможешь, – отозвался Хорхе.

Она нахмурилась:

– Я?

– Ну да, ты же работаешь в окружной системе. Есть там какие-нибудь вакансии?

– Я проверю. Хотя ты и сам можешь это сделать.

– Могу, но ты могла бы замолвить за меня словечко. В конце концов, я не чужой.

– Кумовство в округе не работает.

– Это работает везде.