– Если все офисы закроют, как тогда люди будут сдавать экзамен по вождению? – задался вопросом Кен, глядя на Мердока с неподдельным беспокойством.

Мердок развел руками:

– Я не знаю. И, честно говоря, это не наша забота. Наша задача – просто установить эти обновления. Мы должны показывать результаты. И быстро.

Он обвел взглядом зал, удостоверившись, что все его слушают:

– Забудьте о своих грандиозных планах по полной переработке программ или добавлению новых модулей. Все это пока подождет. У вас у каждого есть предварительный список изменений, которые нужно внедрить, – это в приоритете. Включая основные архитектурные обновления. Я хочу, чтобы все, что вы делаете, согласовывалось со мной. И неважно, добавляете ли вы новую последовательность кода или просто меняете количество символов в каком-то поле. Все должно пройти через меня, прежде чем это выйдет в свет.

Обычно на подобных собраниях вопросов было больше. Даже если никто ничего не спрашивал, Мердок часто затягивал обсуждение просто потому, что ему нравилось слушать самого себя. Но на этот раз он неожиданно быстро завершил встречу, махнув рукой и отправив всех обратно к работе.

Зал медленно шел к своей кабинке, размышляя о том странном дерьме, которое они с Бернардом обнаружили утром. Стоит ли рассказать об этом Мердоку?

– Как думаешь, что нам делать? – спросил он, повернувшись к Бернарду.

– То, что нам скажут, чувак, – невозмутимо ответил тот, плюхнувшись за свой компьютер и включая монитор.

– Я слышала об Автоинспекции, – сказала Вайолет за обедом. – Все в шоке.

Зал не смог сдержать улыбки:

– Серьезно?

– Угу.

В комнате отдыха, кроме Бернарда, никого не было. Зал поймал взгляд друга, и тот слегка кивнул ему, как бы ободряя. Он прочистил горло.

– Да. Я подумал, не поговорить ли мне с тобой об этом. О ДТС.

– А что, появилась новая информация?

Зал обдумывал, как лучше сказать то, что хотел.

– Я искал информацию, проверяя систему, и наткнулся на твое имя. Это не было вторжением в частную жизнь. Я не пытался шпионить, честно…

Она улыбнулась:

– Ты пытался меня пробить. Но это ничего страшного. Думаешь, я ничего о тебе не узнала? Я же занимаюсь исследованиями, помнишь?

– Правда? – удивился он. – И что же ты нашла?

– Не волнуйся. Все в порядке. Вернемся к нашему вопросу. Ты искал меня и…

– И… в общем каталоге водительских прав рядом с твоим именем стояла звездочка. Когда я нажал на нее, то попал в список незамужних водителей, живущих со своими семьями.

Она приподняла бровь:

– Это немного личное. Они отслеживают и эту информацию?

– Видимо, да. В этом списке рядом с твоим именем стояла еще и красная точка. Ты не знаешь, что это может значить? У тебя много штрафов, аварий или…

Она покачала головой:

– Ничего подобного.

– Ты не сделала ничего такого, что могло бы…

Зазвонил мобильный телефон Вайолет.

– Подожди секунду. – Она достала телефон из сумочки и коснулась экрана. – Алло?

Зал смотрел, как выражение ее лица менялось от любопытства к замешательству. Нахмурившись, она протянула ему телефон:

– Это тебя.

Кто-то звонил ему по телефону Вайолет?

– Алло? – нерешительно произнес он.

– Мистер Томбасян? Это Эл из Департамента автотранспорта. Как у вас дела?

Что это, черт возьми?

– Отлично, – осторожно ответил Зал. – А в чем, собственно, дело?

– Отлично, отлично. Я звоню, чтобы спросить, почему вы обедаете в комнате отдыха отдела «Дейта Инишиативс», а не за своим столом. Я думал, что сегодняшним объявлением мы дали понять, что сроки завершения проекта значительно сдвинулись.

– Я имею право на обед, – защищаясь, сказал Зал.

– Конечно! Никто не говорит, что это не так. Но вы стали членом семьи ДТС, а значит, с этого момента мы будем ожидать от вас немного большего. Не могли бы вы передать трубку мистеру Бенхерту?

Онемев, Зал передал телефон Вайолет Бернарду. Тот, выслушав человека на другом конце провода, спокойно ответил:

– Съешь дерьмо и сдохни, – затем отключил вызов и вернул телефон Вайолет: – Он в твоем распоряжении.

– Что это было? – спросила Вайолет.

Зал все еще чувствовал себя выбитым из колеи.

– Как он мог узнать, где мы и что делаем?

Бернард прикоснулся к шее чуть ниже адамова яблока – туда, куда его ужалила пчела во время инициации. Зал вспомнил момент, когда насекомое ужалило его самого. Неужели за ними следили с помощью чего-то, что тогда ввели в их тела?

– Что? – спросила Вайолет, уловив взгляды, которыми они обменялись с Бернардом.

– Что происходит? – Зал повернулся к другу.

– Мы теперь одна семья, чувак, – сказал Бернард и невозмутимо откусил еще кусок сэндвича. – У нас не должно быть секретов. Расскажи ей.

Зал не собирался втягивать Вайолет в это, хотел держать ее подальше от всего, но в итоге все же рассказал. О том, что произошло во время их инициации, о пчелах и странных особенностях системы ДТС, которые они обнаружили. Бернард время от времени вклинивался в рассказ, уточняя детали или добавляя новые факты.

Наконец, он признался, что они узнали значение красной точки рядом с ее именем – «на прекращение», хотя, по правде говоря, ни он, ни Бернард до конца не понимали, что именно это означает.

Он не ожидал, что она впадет в истерику, но определенно рассчитывал на более бурную реакцию. Однако Вайолет выслушала все молча и безучастно, лишь кивнув.

– И что дальше? – спокойно спросила она.

Зал и Бернард переглянулись.

– Ну, – сказал Бернард, доедая сэндвич и вытирая руки о салфетку, – наше маленькое расследование приостановлено из-за этих экстренных обновлений. Так что сейчас мы ничего не можем сделать. По крайней мере, в рабочее время.

– Я сделаю это за вас, – сказала она.

– У тебя нет доступа, – напомнил ей Зал. – Кроме того, я не собираюсь сдаваться. Я теперь «член семьи», как они постоянно твердят, так что должен иметь возможность проверить систему с домашнего компьютера. Даже если доступ ограничен, я могу остаться здесь после работы.

– Поскольку это касается меня напрямую, – спокойно сказала Вайолет, – а я, судя по всему, помечена «на прекращение», я тоже собираюсь разобраться в этом.

– Но у тебя нет доступа к системе, – напомнил Бернард.

– Исследования – это моя работа, – отозвалась она. – Посмотрим, что я смогу найти.

Во сне Хорхе стоял один посреди пустынной равнины и смотрел вниз на бесконечную череду муравьев, бегущих по земле к черному ящику. Внезапно он почувствовал, как его тело уменьшается, хотя его взгляд по-прежнему оставался на той же высоте. Затем он начал падать, стремительно приближаясь к земле, и понял: это были вовсе не муравьи, а непрерывная вереница машин, а черный ящик оказался не ящиком, а офисом ДТС, к которому они двигались. Внезапно он оказался внутри одной из машин, которая отъезжала от здания Автоинспекции. Он сдавал экзамен по вождению. Рядом с ним сидел экзаменатор – фигура в капюшоне, скрывающем череп.

– Десять и два, – прошептал экзаменатор. – Десять и два.

Хорхе судорожно сжал руль. В следующее мгновение он уже стоял за плексигласовой перегородкой, глядя через стойку на нескончаемую очередь из уродливых людей. Теперь он работал в отделе ДТС, а эти существа пришли подавать заявления на получение водительских прав. Но он наслаждался тем, что отказывал каждому из них. Как только очередному соискателю отказывали, в полу открывался люк, и фигура бесшумно исчезала в черной бездне.

Из ямы доносилось странное жужжание – напоминание о пчелах. Этот звук был успокаивающим, даже приятным. Хорхе казалось, что он мог бы повторять это снова и снова, без конца. Но внезапно кабинет окутала густая тьма. Чья-то тень, словно живая, выскользнула из узкой щели между стеной и полом. Свет замерцал и погас. Очередь из искалеченных фигур утонула во мраке. Через несколько секунд осталась лишь абсолютная чернота.