– Я вот немного безбашенная. Но ты ведь никому не скажешь, правда? Мне просто нравится ездить быстро, вот и все.

Вот оно! В третьем ряду висел ключ со знакомым брелоком. Змея обвилась вокруг розы. Я сняла его с панели и увидела еще два. Схватила и их – буквально за пару секунд до того, как кто-то вышел через парадные двери «Аркадии».

Пригибаясь к земле, я прокралась к входу и выпрямилась рядом с компанией только что вышедших людей. Кэмпбелл заметила меня, отшила парковщика, и через две минуты мы уже стояли чуть вдалеке от здания и осматривали нашу добычу.

Брелки были идентичны. Ключи, которые висели на них, были разными, но у всех трех было кое-что общее.

Размер.

– Ключи от гольф-каров, – сказала Кэмпбелл. – Один для тебя. Один для меня. Один для Сэди-Грэйс.

Когда Виктория указала нам на стойку парковщиков, я все еще думала о том, что она только что сообщила нам о Леди озера, и не обратила особого внимания на ее последние слова.

«И не говорите Лили».

– Если Лили не участвует, я тоже не участвую, – сказала я Кэмпбелл. Мне с самого начала было плевать на «Белые перчатки», да и вряд ли уже удастся вытянуть из Виктории еще какую-нибудь информацию.

– А что, если Лили все-таки участвует? – спросила Кэмпбелл.

Я не совсем понимала, к чему она клонит.

– Но Виктория только что сказала…

Кэмпбелл улыбнулась:

– Так получилось, что я знакома с одной из «Белых перчаток», и она не в восторге от Виктории Гутьеррес.

Я написала Лили и Сэди-Грэйс. Кэмпбелл написала Хоуп, которая встретила нас (всех четверых) у входа в отель. Не знаю, что именно было в сообщении, но она и бровью не повела, увидев Лили.

– Гольф-кары припаркованы сзади, – сообщила нам Хоуп. – Вы получили свои ключи?

– В два счета, – ответила Кэмпбелл.

– Счета за парковку, – уверенно добавила Сэди-Грэйс. Затем, решив быть до конца откровенной, она продолжила: – По крайней мере, я так предполагаю. Меня там не было.

– У нас всего три ключа. – Я тщательно продумала свой вопрос: – Это будет проблемой?

У меня были секреты от Лили. Узнав правду о моем происхождении, она, возможно, возненавидела бы меня, но я не собиралась позволять кому бы то ни было причинять ей боль, особенно если в моих силах было предотвратить это.

– Никаких проблем! – бодрым голосом ответила Хоуп. – Каждая «Белая перчатка» выбирает себе замену. Виктория не может вывезти ни одну из вас, если это противоречит моим планам.

Очевидно, Лили не показалась ей достаточно интересной, чтобы придержать ее для себя, но она шла в комплекте со мной и Кэмпбелл.

Каковы были шансы, что сегодня вечером Лили удастся переубедить кого-нибудь из «Белых перчаток»?

Лили, должно быть, почувствовала мое смятение, потому что сжала мою руку, когда мы обходили отель.

– Не волнуйся, – прошептала она, когда в поле зрения появились гольф-кары. – Я не позволю им вывезти тебя.

Хоуп сдержала свое слово. Виктория ничего не сказала о присутствии Лили. Я насчитала еще шестнадцать Кандидаток и восемь «Белых перчаток».

– Ключи, пожалуйста, – сказала нам Виктория.

Я протянула их.

Она бросила один Сэди-Грэйс:

– Ты в группе Нессы. Хоуп, можешь взять Кэмпбелл.

Бросив им ключи, Виктория подождала мгновение, а затем сжала в кулаке последний комплект:

– Сойер и Лили, вы со мной.

В каждом гольф-каре было по два сиденья: одно спереди, другое сзади. Меня посадили за руль, Лили села рядом со мной, а Виктория устроилась на заднем сиденье.

В соседних гольф-карах болтали другие Кандидатки и «Белые перчатки». Все были при полном параде.

Гольф-кары? Галочка. Официальный дресс-код (с поправкой на озеро)? Галочка.

– Что именно мы делаем сегодня вечером? – спросила я.

Вскоре ответ стал очевиден сам собой – едем по бездорожью. Виктория указывала путь: мимо отеля, мимо съезда к причалам, мимо поля для гольфа и теннисных кортов, мимо жилых домов, дальше по гравийной дороге…

После этого местность вдруг резко стала сельской. Дорогу перегородили ворота. Решетка под ними подготовила меня к мысли, что где-то рядом могут быть коровы.

– Сойер? – Виктория кивнула в сторону ворот. – Не окажешь нам честь?

Наверное, она думала, что я испугаюсь грязи или темноты летней ночи, через которую едва пробивался свет фар гольф-каров. Но меня было не напугать темнотой. Или грязью. И я испытывала здоровое уважение (пусть даже смешанное с настороженностью) к коровам.

И да, мне уже доводилось нарушать границы частной собственности.

– Нам придется срезать здесь, чтобы добраться до леса. – Виктория заметила мое колебание, пусть и недолгое. – Из пункта А в пункт Б уже проложена тропа. Или ты передумала, Тафт?

– Сойер никогда не передумывает! – крикнула моя верная подруга Сэди-Грэйс, которая стояла в следующем за нами гольф-каре. – Иногда она вообще не думает!

Спасибо, Сэди-Грэйс. Я выпрыгнула из гольф-кара, открыла ворота и вернулась обратно, мои икры были заляпаны грязью. Тете Оливии точно не понравится состояние моих сандалий.

Я снова уселась за руль, а Виктория наклонилась между мной и Лили и рукой показала путь.

– Кандидаток много, – раздался голос одной из «Белых перчаток» позади нас. – Избранные наперечет!

Виктория не стала садиться. Она уперлась руками в раму по обе стороны кара так, что ее руки и ноги образовали крест, который смутно виднелся в темноте. Она подняла лицо к небу, а ее длинные волосы развевались за спиной, теряясь в тени. Я прибавила газу.

– Да начнется игра! – прошелестел голос Виктории.

Вскоре стало ясно, что нас ждала погоня. Лес был огромным, неровным из-за камней и поваленных деревьев и с таким густым подлеском, что гольф-кар мог проехать через него только на полной скорости, и то лишь потому, что у этих конкретных гольф-каров было намного больше лошадиных сил, чем у тех, что обычно встречались на поле для гольфа.

– Правда или действие? – крикнула Виктория мне в ухо, когда мы подскочили на ухабе.

Нас подбросило в воздухе, и мы свернули, чтобы не врезаться в дерево. Позади нас послышался визг девчонок из догоняющего нас гольф-кара.

– Серьезно? – крикнула я в ответ, сбавляя газ ровно настолько, чтобы заложить вираж. – Ты хочешь сыграть в «Правду или действие» прямо сейчас?

Света наших фар хватало, чтобы осветить лес всего на метр-полтора. Впереди, как мне показалось, виднелась поляна, и я нажала на газ, чтобы проехать сквозь заросли.

Виктория, возможно, покрепче вцепилась в гольф-кар, но внешне оставалась такой же хладнокровной.

– Моя мама на тридцать пять лет моложе моего отца. Я – причина позлословить о нашей семье и горячо любимый ребенок. Это называется многозадачность. Правда или вызов, Тафт?

– Правда! – закричала Лили, когда мы набрали скорость. Визг позади нас стал громче, наши преследователи приближались. – Она выбирает правду!

– Отличный выбор, – прокомментировала Виктория.

Я резко повернула влево, вырулила на свободное место и ловко обогнала другой гольф-кар, пролетев мимо них, прежде чем они успели понять, что происходит.

Виктория выбрала именно этот момент, чтобы задать свой вопрос.

– Почему ты спросила меня об Ане?

– Кто такая Ана? – заинтересовалась сидевшая рядом со мной Лили.

На этот раз я нарочно направила нас на ухаб. В гольф-карах не было ремней безопасности, поэтому мы все подпрыгнули вверх, чуть не ударившись головами о крышу кара.

К сожалению, ни Виктория, ни Лили не забыли о своих вопросах.

– Ана, – объяснила Виктория Лили, – моя племянница и подруга матери Сойер, и да, мой отец действительно настолько старый.

Хоть мы оставили наших преследователей далеко позади, но где-то рядом ехали еще две группы. Я направила наш гольф-кар подальше от шума.