– Я пешком.

– До Сеула? – спросил он высоким голосом.

– Вообще-то, в Ёнчхоне жили мои родители.

Чжонхён заметил ее насмешливый взгляд и сразу пожалел о своей настойчивости. Радовало хотя бы то, что он мог продолжить диалог.

– Поэтому вы в прошлый раз… Тогда я вас провожу.

– Не надо, все в порядке, – вновь отказалась девушка, однако полицейский не собирался так легко сдаваться.

– Значит, вы ездите на работу отсюда?

– Выходит, что так.

– Вам, должно быть, тяжело.

– Автобус есть, поэтому не очень.

Чжонхён следовал за ней, пытаясь поддерживать этот лишенный смысла разговор, несмотря на то что понимал – больше ему спросить нечего.

Сначала он пытался обсудить дело с коллегами, но те лишь отсылали его куда подальше. А потом информацию по делу слили в СМИ, и он и вовсе перестал с ними общаться. Его группе не хватало рабочих рук, но руководство даже не пыталось исправить ситуацию, а одному с таким делом было не совладать.

Молчание Сэхён недвусмысленно намекало, чтобы он уходил, если сказать больше нечего.

– Помните, что я тогда сказал? Что мне кажется, будто преступник не новичок? – все же продолжил Чжонхён, глядя в затылок удаляющейся девушки.

Она заинтересованно обернулась.

– Я собираюсь пройтись по нераскрытым делам Ёнчхона.

– Нераскрытым делам?

Ее спокойный тон зазвенел в голове юноши предупреждающим колоколом. В который раз Чжонхён напомнил себе, что видит ее всего второй раз в жизни. Двух встреч недостаточно, чтобы привыкнуть к ее суровому облику.

– Если обратить внимание на жестокость убийства, можно предположить, что преступник пытался выместить на жертве свой гнев. Возможно, это из-за того, что он какое-то время не мог убивать, – продолжал Чжонхён, приободрившись от мысли, что появился человек, готовый выслушать его точку зрения. – К тому же приезжему психологически сложно совершить подобное в незнакомом месте. Поэтому я думаю, что он мог когда-то здесь жить. Еще хочу проверить, не было раньше похожих дел. Да и нельзя исключать присутствие возможного соучастника.

Он только сейчас заметил, насколько близко подошла Сэхён. Носки их обуви почти столкнулись. Он попытался скрыть смущение, но не смог побороть проявившийся на лице румянец.

– Если будет нужна помощь, мы можем вместе просмотреть документы, – дружелюбно заявила девушка, поразив его.

– Вместе?

– Но для начала я просмотрю свою базу: вдруг там тоже что-то найдется.

– Буду очень благодарен. Правда.

– А вы пока поищите машины. Мы быстро справимся, если возьмемся за это дело вместе.

Это «вместе», которое Сэхён произнесла с таким равнодушием, тронуло Чжонхёна за живое. Он понял, насколько изолировался от других. Хотя на дела обычно выезжали по двое, в этот раз он был совсем один – и на месте обнаружения тела, и на выездах.

– Еще увидимся.

Девушка похлопала застывшего офицера по плечу. Встретившись с ним взглядом, она слегка улыбнулась и продолжила путь. Уголки его рта дрогнули. До этого он думал, что улыбка – это не про Сэхён. Он сел в машину и хлопнул себя по губам, чтобы перестать ухмыляться.

Сэхён взяла черновик и записала все, что уже успела сделать. Она надеялась заметить на теле что-нибудь еще, возможно отпечатки, но нет. Директор Ян несколько раз велел провести анализ, который бы показал, подвергалась ли жертва сексуальному насилию. Однако, сколько бы попыток ни проводилось, результаты всегда были идентичными – никаких следов.

Закончив работу и понимая, что не может сидеть сложа руки, Сэхён снова отправилась в Ёнчхон. Снова посетила поле периллы, походила по университету, где училась жертва. Но ее полномочия были ограничены – она же не работала в полиции. Даже когда она пыталась попасть в квартиру жертвы, ее отругал какой-то незнакомец.

Внезапно она вспомнила Чжонхёна, неловко ожидавшего ее в консультационной. По его суровому виду можно было легко предположить, почему он рано утром приехал один, а не с напарником, как это было принято.

Не каждого консервативного полицейского порадует перспектива работать под руководством молодого и энергичного коллеги. Да еще и над прогремевшим на весь родной город делом. По вчерашнему поведению юноши, по его манере сдерживать себя, было видно, что в участке он держался одиночкой.

К своему неудовольствию, Сэхён поймала себя на мысли, что встреча с ним могла быть судьбоносной. Принципиальный юноша пытался восполнить недостаток опыта, поэтому прилагал максимум усилий в работе, даже если они были не нужны. Сотрудники полиции Ёнчхона часто ограничивались «базовым минимумом», лишь бы побыстрее выйти в отставку с наградой на шее. И именно среди них ей попался Чжонхён. Она уже чувствовала, как чаша весов склоняется к ее победе.

Как она и ожидала, офицер без всяких вопросов и подозрений провел ее в квартиру жертвы, стоило только попросить. Она искала вовсе не медицинские записи – ее интересовали намеки на связь девушки с Чжогюном. Увы, найти ничего не удалось.

Еще оставалось время до ужина, но Сэхён уже чувствовала голод – возможно, из-за совсем не плотного обеда. Сейчас ее жизнь напоминала замкнутый круг – она работала до поздней ночи, приезжала домой и встречала рассвет, так и не сомкнув глаз. Совершенно нездоровое поведение. Найдя в ящике протеиновый батончик, она быстро его съела и зашла в базу данных по преступлениям, чтобы просмотреть нераскрытые дела прошлых лет, как предложил Чжонхён.

Отсчет она решила вести с тысячи девятьсот девяносто пятого года. Настроив фильтры, девушка стала быстро просматривать записи за каждые пять лет. Вдруг ее рука, быстро двигающая мышь, замерла. В июле тысяча девятьсот девяносто девятого года в деревне Харён, которую сейчас поглотил Ёнчхон, на съезде к ведущей к городу главной магистрали, было найдено изуродованное тело. Сэхён продолжила поиск, обратившись к следующему промежутку. Так и есть: еще один труп в том же месте – на этот раз в две тысячи втором году.

Стоило увидеть эти записи, как воспоминания начали оживать в ее памяти. Сейчас она хотя бы не была так наивна, как тогда. Сэхён села поудобнее и открыла заметки. Дела быстро квалифицировали как нераскрытые, установив лишь, что на обоих телах преступник провел посмертное вскрытие. Больше «висяков» в Ёнчхоне не нашлось.

Сэхён вернулась к поиску, чтобы найти другие дела, жертвы которых были изуродованы или расчленены, но он не дал результатов. Тогда она решила расширить круг, включив в него близлежащие города. Ничего не вышло – для сотрудника Сеульской судмедэкспертной службы доступ к этим территориям был ограничен. Девушка раздраженно отбросила мышку.

По этим двум делам выйти на Чжогюна было почти невозможно. А значит, ей не грозила опасность. Пока. Она не зря стерла свое прошлое, хотя порой болезненные воспоминания и всплывали на поверхность.

И все-таки расслабляться было нельзя. Да, она нашла всего две подходящие записи, но он мог совершать преступления и в других городах. Сэхён не могла придумать, где именно, потому что каждый раз место выбирал именно Чжогюн. Вдруг вспомнилось дело о серийном убийце, которое гремело в Корее в начале девяностых. Оставалось лишь задаваться вопросом, почему все связанные с Чжогюном дела так быстро и тихо закрывались.

Неожиданно раздался громкий звонок лежавшего на столе телефона. Сэхён встала и посмотрела на экран – незнакомый номер. Девушка напряглась, проверила, нет ли кого в коридоре, и, услышав лишь стрекотание цикад, все же ответила.

– Добрый день! Это Чон Чжонхён.

Услышав знакомый голос, Сэхён расслабилась и опустилась на стул. Она перевела взгляд на дверь, боясь, что кто-то зайдет и услышит разговор.

– Я звоню по поводу нашего дела, – произнес юноша, и судмедэксперт немного уменьшила громкость телефона. Возможно, она преувеличивала с осторожностью, но это было не лишним, пока она находилась в здании службы.

– Продолжайте.