– Поверни на парковку справа, – неожиданно громко произнесла Таня. Впервые он услышал в ее голосе напряжение.

Пустая парковка находилась перед заброшенным продуктовым магазином, и даже отсюда было видно, как на выцветшем асфальте блестят осколки битого стекла. Но Дэнни послушно включил сигнал поворота и съехал с дороги.

– Теперь сделай полицейский разворот, – распорядилась она. – Не тормози!

Он похолодел. Это же незаконно! И, хотя был уверен, что это никакая не проверка, он честно признался:

– Я… я не умею.

– Черт, – пробормотала она с раздражением и вновь что-то записала в своем бланке.

Не зная, что делать дальше, Дэнни продолжал медленно ездить по пустырю, стараясь избегать выбоин и битых бутылок.

– Возвращайся на улицу, – тяжело вздохнув, наконец произнесла Таня.

Следующие десять минут она заставляла его петлять по деловым кварталам и жилым районам, приказывая ему поворачивать, казалось, наугад. Дэнни думал, что ему придется продемонстрировать, как он умеет парковаться параллельно или разворачиваться в три приема – все то, что он учил, – но Таня, похоже, вовсе не проявляла к этому интереса. В конце концов она устало махнула рукой куда-то в сторону лобового стекла:

– Езжай домой.

У дома мужчина из Автоинспекции стоял точно там же, где они его оставили – на тротуаре. Джилл, сидевшая на ступеньках крыльца, встала и поспешила к Дэнни, когда он припарковал машину у обочины. Он заглушил двигатель, протянул Тане ключ и вышел из машины, обойдя капот и подойдя к месту, где теперь стояла Джилл.

Мужчина на тротуаре усмехнулся:

– Поздравляю! Ты сдал!

Сдал? Это было невозможно. Мужчина даже не видел, как Дэнни водил. Таня по-прежнему сидела в машине, методично заполняя свой бланк. Она ни слова не сказала и не передала никакой анкеты.

Мужчина с торжественным видом протянул ему пластиковую карточку.

– Вот, держи! Ты заслужил ее. Поздравляю!

Дэнни нахмурился, глядя на удостоверение. Оно выглядело как водительские права, но вместо его фотографии там красовалась странная иллюстрация. Рисунок якобы изображал Дэнни, но с длинным, непропорциональным носом, рыжими волосами вместо каштановых и глазами, безумно выпученными, как у куклы. Однако больше всего настораживала улыбка – огромная, неестественная, с редкими зубами разной формы и размера.

– Это не настоящие права, – заявила Джилл, вырывая карточку у брата.

– Уверяю вас, дитя, настоящие, – спокойно ответил мужчина.

– Это даже не его фотография. Это… карикатура!

– Фотографии можно легко подделать, – невозмутимо объяснил мужчина. – В наше время с фотошопом возможно все. А этот рисунок уникален. Его невозможно скопировать, что исключает кражу личных данных.

– Уникален? Это даже не похоже на него!

– Как бы то ни было, это твои новенькие права. Теперь можешь наслаждаться вождением. – Мужчина снова повернулся к Дэнни. – Однако есть некоторые ограничения. В течение первого года ты не можешь водить ночью, если рядом не будет водителя старше двадцати одного года с действующими правами. Это правило действует с шести вечера до шести утра.

Дэнни растерянно молчал, но мужчина продолжал:

– В машине не должно быть больше одного пассажира младше восемнадцати, и никто из них не может сидеть на заднем сиденье. Пассажиром не может быть несовершеннолетний противоположного пола.

Джилл нахмурилась, а мужчина не останавливался:

– Запрещено есть за рулем, переписываться или говорить по телефону. Пока машина припаркована, в ней нельзя заниматься блудом. Исключение – если это происходит с сестрой или другим родственником женского пола.

– Фу! – с отвращением пискнула Джилл, тряся руками, словно пытаясь стряхнуть что-то отвратительное.

Лицо Дэнни залилось краской, в животе появилось неприятное ощущение.

– А в остальном, мой мальчик… – Мужчина похлопал Дэнни по спине. – Води машину осторожно и получай удовольствие.

Он начал обходить машину, направляясь к водительской двери. Но прежде чем открыть ее, вдруг остановился и приподнял палец:

– Ах да, еще одно. Поскольку это ваш первый раз, выданы временные права. Это значит: попадете в аварию – права аннулируются. Нарушите правила – права аннулируются. Не выполняете то, что я вам сказал… будут последствия. – С этими словами он открыл дверь и сел за руль. – Хорошего вождения!

Спустя мгновение машина уже мчалась по улице прочь. Дэнни перевел взгляд на Джилл. Его брови были приподняты, словно он пытался безмолвно спросить: «Что это вообще было?!» Он не знал, что сказать, и Джилл, очевидно, тоже, потому что повернулась и направилась к дому.

Когда мама вернулась домой, они оба говорили наперебой, стараясь описать ей все, что случилось. Но, как ни старались, это будто не доходило до нее. Мама слушала рассеянно, кивая невпопад. Когда Дэнни показал ей свое водительское удостоверение, она взглянула на него и неожиданно произнесла:

– Думаю, завтра мы должны съездить на папину могилу. Все вместе.

Мама спокойно развернулась и направилась на кухню. Дэнни повернулся к Джилл, поймал ее взгляд. Сестра молча поднялась, жестом призывая следовать за ней в ее спальню.

– Что это было? – спросил Дэнни.

– Кажется, я знаю, – голос Джилл был таким низким, что Дэнни едва смог ее расслышать.

– Что?

Она нервно посмотрела в сторону закрытой двери.

– Джилл?

– Я думаю, она тоже видела папу.

Это не могло быть тем самым местом.

Тодд стоял на потрескавшемся тротуаре, то глядя на листок бумаги в руке, то на облупившуюся синюю дверь в кирпичной стене. Она была зажата между закрытым тату-салоном и мрачным, невзрачным баром.

Вчера он позвонил по номеру, указанному на визитной карточке, которую ему сунул человек со шрамами на презентации книги. На том конце трубки оказалась холодная запись. Механический голос продиктовал адрес, после чего линия оборвалась. Тодд рассчитывал поговорить с человеком, и такая скупая передача информации застала его врасплох. У него даже не оказалось ничего под рукой, чтобы записать сведения. Тем не менее он запомнил адрес: Линкольн-авеню, 1432. Чуть позже, отыскав карандаш и листок бумаги, наспех записал его. На всякий случай Тодд решил перезвонить, чтобы убедиться, что ничего не перепутал. Однако в этот раз автоответчик сообщил, что номер больше не обслуживается.

Впрочем, это уже не имело значения. Тодд был уверен, что все запомнил правильно. На всякий случай он поискал адрес на картах и выбрал наиболее короткий маршрут.

Теперь, стоя здесь, он начал сомневаться, что расслышал адрес верно.

Из приоткрытой двери бара тянуло крепким пивом и сигаретным дымом. Оттуда доносился спор двух мужчин, говоривших громко и невнятно. Не надеясь ни на что, Тодд постучал в потрескавшуюся синюю дверь. Хлопья краски осыпались от легкого удара его костяшек.

Он уже собирался развернуться и уйти, но тут ручка скрипнула, поворачиваясь. Дверь открылась, и Тодд увидел человека у подножия узкой лестницы, ведущей наверх. Лысая голова блестела в полумраке, а через тощую шею тянулся длинный красный шрам.

– Добро пожаловать, – сказал он, жестом приглашая Тодда внутрь. – Мы вас ждали.

Тодд был подготовлен. В наплечной сумке лежали ручки, карандаши, блокнот и ноутбук. Кроме того, он захватил чековую книжку – на случай, если обучение окажется платным. Он не собирался отдавать целое состояние, но, если подготовка к экзамену на права покажется легальной, готов был потратить несколько сотен долларов.

Хотя, размышляя сейчас, он понял, что лучше бы взял наличные. В чеках был указан его адрес, и мысль о том, что эти люди, кем бы они ни были, смогут узнать, где он живет, вызывала у него неприятный холодок.

Тодд последовал за мужчиной по лестнице, которая привела их к верхней площадке с красной дверью. За ней обнаружилось большое открытое помещение, на удивление чистое для такого старого здания в этом районе.