– Извините, можно задать вам вопрос, очень быстро?

Грег бросил мяч сыну и крикнул:

– Подойду через секунду! – А потом повернулся к Фионе: – Зависит от того, что за вопрос.

– Меня зовут Фиона, и я расследую пожар в домике Малкольма.

– Это было ужасно.

Фиона запихнула в сумку список имен.

– Да, именно так. Вы той ночью были здесь? – Она уже знала ответ.

– Мы всей семьей тут были. Никогда не забуду ту ночь, это точно.

– Понимаю. Скажите, вы видели или, может, слышали что-то странное в тот день или ближе к вечеру? Кто-нибудь бродил рядом или что-то было не как всегда? Может, кто-то ругался с Малкольмом? Возможно, один из владельцев домиков?

– Знаете, полиция уже всех об этом расспросила, и, насколько мне известно, никто ничего не видел и не слышал, включая меня и мою жену. Мне правда очень жаль, что я не могу ничем вам помочь, день был вполне обычный, как и остальные. Приятный и спокойный. Ну, если не считать этого ноющего здоровяка с усами и плохими татуировками, – хмыкнул Грег.

Фиона собралась с духом, готовясь задать самый важный вопрос. Похоже, Грег был единственным человеком на косе, который мог ответить ей честно, так как Фрэнку запугать его не удалось.

– Знаю, сейчас прозвучит худшая в мире теория заговора, но Фрэнк, случайно, не наставлял здешних жителей, что говорить про пожар? Не давал официальной версии, которой надо придерживаться?

Грег расхохотался:

– Очень на него похоже! Но нет. Да и потом, у него не было времени. Полиция допросила нас сразу, как только пожар потушили. И не отпускала, пока каждый не дал показания. Фрэнка в ту ночь на косе не было – он просто не мог ни на кого надавить или дать всем сценарий, как отвечать.

Ну конечно, она могла бы и сама догадаться. Фрэнк никак не мог оказаться на косе Мадфорд-Спит раньше полиции.

– А после пожара?

– Мне об этом неизвестно. Почему вы спрашиваете? Думаете, Фрэнк в этом как-то замешан?

– Я всего лишь стараюсь быть объективной. К тому же образ жизни Малкольма явно не совпадал с желаниями Фрэнка. Вы сами только что видели его реакцию на вашу сушилку. Представьте, как он относился к необычному домику Малкольма.

Грег сложил руки на груди.

– Как бы мне ни хотелось обвинить Фрэнка – он действительно тот еще засранец и любитель портить всем настроение, который считает себя лучше остальных, – я считаю, что если б ему правда мешал Малкольм, он бы заявил об этом открыто. Сомневаюсь, что убийство в его стиле. Фрэнк бы сделал все по закону. И выселил бы Малкольма с помощью бумажной волокиты.

Слова Грега звучали логично. И все собранные на данный момент доказательства тоже говорили об этом. Да, Фрэнк хотел выселить Малкольма, но только по правилам – хотя он и так это практически сделал, предложив ввести новый закон, чтобы Малкольм не мог оставаться на косе круглый год. Только это дало обратный результат. Вопрос стоял в том, был ли готов Фрэнк зайти так далеко и нарушить правила, даже больше, нарушить закон худшим из возможных способов.

Грег продолжил:

– Мы здесь не так долго живем, но, на мой взгляд, Малкольм был скорее как водоросли на пляже. Раздражают, но никакого вреда не наносят, а вскоре ты и вовсе к ним привыкаешь. Дети обожали его дом.

Фиона улыбнулась от такого сравнения:

– Что ж, не буду больше отрывать вас от футбола. Разве что вы не вспомнили что-нибудь странное? Что угодно?

Грег потер подбородок. А потом крикнул жене, все еще кормившей ребенка на террасе:

– Сара, ты не помнишь ничего странного в ночь перед пожаром?

Сара покачала головой:

– Нет, ничего. Только комары летали.

Фиона поблагодарила Динов и пошла обратно: ей еще предстояло опросить остальных владельцев домиков. Но она никак не могла избавиться от ощущения, что эта затея ни к чему не приведет. Она, похоже, нашла единственную семью на всей косе, которую не зажал в своем пухлом кулаке Фрэнк и его приспешники, но все равно возвращалась с пустыми руками. Фиона надеялась, что Сью и Дэйзи повезло больше.

В понедельник торт к утреннему кофе так и стоял на прилавке нетронутым. Глазурь, отчаянно боровшись, таяла на жаре, стекая по краям бисквита. А виновник? Напоминающее лазер солнце уже нагрело ртуть, которая поднялась в градуснике почти до двадцати двух градусов, а ведь на часах было всего девять утра. Такими темпами к полудню асфальт станет таким же мягким, как глазурь, которая грозила превратиться в жидкость. Фионе, Сью и Дэйзи ужасно не хотелось этого признавать, но для торта было слишком жарко. Слишком жарко вообще для всего. По-хорошему надо было убрать десерт в холодильник.

Входную дверь они оставили открытой нараспашку, надеясь на освежающий ветерок, но в магазин он практически не залетал. Вскоре им придется закрыться наглухо, чтобы не впустить жару, потому что прохладного воздуха на улице не останется вовсе.

На пороге появился Корзинщик:

– Ну что, вам достаточно жарко?

Фиона внутренне застонала, и ее раздражение лишь усилилось, как в кипящей кастрюле, накрытой крышкой. С раннего утра она чувствовала себя вялой и медлительной: подруги сравнивали заметки, или, точнее, записи после вчерашних титанических усилий с интервью. Начали они еще вчера, собравшись у Фионы, но около полуночи сдались, решив закончить утром. Зацепок было мало – точнее говоря, их не было вовсе, и сегодня лучше не стало.

– Не хотите торт? – предложила Дэйзи, указав на тающую массу крема, глазури и бисквита.

Корзинщик покачал головой:

– Увы, но нет. Иду охладиться и собираюсь раскошелиться на прекрасный фруктовый лед. Только сбегаю к газетному киоску, он там отличный. Пока-пока!

И прежде чем кто-нибудь из подруг успел попросить принести мороженого и им, Корзинщик быстро ретировался – возможно, именно по этой причине.

Это означало, что им предстояло вернуться к проверке фактов, стоя у прилавка в душном магазине и слушая из динамиков телефонов горькую правду. В каждом интервью без исключения не попадалось ничего нового. Менялись голоса и произношение, но сама история – нет. Пока не прибыли пожарные машины, никто ничего не видел и не слышал. Ни в одной записи не было даже намека на зацепку. Почти двести тупиковых разговоров теперь занимали память их трех телефонов.

В одиннадцать часов Фиона нажала на кнопку «стоп» на самом последнем интервью.

– Мы зря потратили время.

– Но мы должны были это сделать, – успокоила ее Сью. – И вычеркнуть задачу из нашего списка.

– Да, знаю. Просто хотелось бы, чтобы это было не зря.

Дэйзи не согласилась:

– А это и не было зря! Тебе довелось увидеть, как против Фрэнка использовали его же оружие. Мне бы хотелось на это посмотреть.

– И мне, – добавила Сью. – Кстати о Фрэнке, одна мысль не дает мне покоя. Мы ничего не упускаем? Самого главного?

Фиона не понимала, что они упустили. Она думала, что они вели расследование скрупулезно и тщательно.

– В каком смысле?

– Он постоянно твердит, что у него было свое охранное предприятие. А в расследовании проблема как раз в камерах наблюдения, точнее, в том, что на них ничего нет. Как это возможно? Если кто и знал, как сломать камеру видеонаблюдения, так это Фрэнк.

Мысль была неплохой. У Фрэнка определенно имелись необходимые навыки, но вопрос с камерами уже был решен.

– Мы же относили записи Фрейе, – напомнила Фиона. – И кроме наших друзей-браконьеров все было в порядке. Никто не трогал записи с ночи пожара. Не представляю, как Фрэнк мог бы сделать что-то такое, чего бы не нашла Фрейя. Он должен быть просто гением в компьютерах. А Фрейя в этом деле лучшая.

Дэйзи достала телефон и начала искать:

– Так, ну вот: на сайте проверки компаний говорится, что Фрэнк – бывший директор фирмы под названием Right Stuff Security. Он вышел на пенсию, но компания все еще существует.

Сью вытащила свой телефон и набрала в поисковике название. Покапавшись на сайте несколько минут, она уныло сообщила: