Парадный вход внушал особенную тревогу. Когда двери открывались, сердце у всех, включая Розиту, начинало биться чаще. Каждый новый посетитель вызывал недоверие, почти панику. Но эти страхи оставались в основном абстрактными. Никакой реальной угрозы не было. Розита старалась держаться как можно спокойнее. Она даже не возражала против работы в одиночестве. Поэтому, когда Джон попросил ее спуститься в подвал и принести книги с переполненных стеллажей, она без колебаний согласилась.

Она вошла в лифт, толкая перед собой тележку. Металлические двери с лязгом закрылись, и кабина опустилась вниз. Подвал всегда нравился Розите. Низкие потолки, прохладный воздух, густой запах старых книг – все это создавало чувство спокойного уединения. Ей нравилось оставаться здесь одной.

Но не сегодня.

Направляя тележку на шатких колесиках по центральному проходу, Розита вдруг осознала: если с ней что-то случится, никто об этом не узнает. Подвал посещали редко, и ее могли обнаружить лишь в следующий раз, когда сюда отправят кого-то за книгами. Почему эта мысль не пришла ей в голову до того, как она согласилась сюда спуститься? Она могла споткнуться, упасть и сломать ногу, у нее мог случиться инсульт или припадок, она могла удариться головой и потерять сознание.

Но не это беспокоило ее больше всего, не так ли? Нет.

Легкое напряжение в затылке нарастало. Розита остановила тележку, пытаясь прислушаться. Помимо звука собственных шагов и стука колес по полу, она услышала что-то еще – низкий, едва различимый гул. Это мог быть другой библиотекарь, напевающий себе под нос, а могло быть… что? Она не хотела знать.

– Кто здесь? – неуверенно произнесла она.

Ответа не последовало. Тишину нарушало только слабое жужжание люминесцентных ламп и ее собственное дыхание, которое казалось слишком громким. Собравшись с духом, она толкнула тележку дальше. Низкий грохот вдалеке заставил ее вздрогнуть. Она даже почувствовала что-то похожее на благодарность за этот шум, будто он оживил эту удушающую пустоту.

Просматривая список, который дал ей Джон, Розита поняла, что ей нужно собрать книги о транспорте. Она уже начала выискивать нужные полки, когда впервые заметила странную деталь: все тома, которые ей поручили собрать, были об автомобилях.

Совпадение, успокаивала она себя. Это ничего не значит.

И все же мысли неизбежно вернулись к Автоинспекции. К тому странному сайту, который они с Мишель видели, – с карикатурным красным кабриолетом, сбивающим людей. И, конечно, к белому лицу Уилла Каски за рулем машины прошлой ночью. Она пыталась прогнать его ухмылку из памяти, но тот злорадный взгляд будто впился в нее.

Розита прищурилась, глядя вдаль. Свет в конце прохода казался тусклее, чем обычно. Отдаленные углы подвала утопали в густых тенях. Она была благодарна, что нужные книги оказались ближе, в центре прохода.

Остановив тележку, она сверилась со списком и начала вытаскивать нужные тома. И снова этот гул. Это не было напеванием. Нет, это был разговор. Негромкие, приглушенные голоса, говорившие на языке, которого она не знала.

– Кто здесь? – снова произнесла она.

Она ожидала, что шум прекратится, но вместо этого он становился все громче. Свет замигал, и в этот момент Розита замерла. В дальнем углу подвала она увидела его. Уилла Каски. Он сидел и разговаривал с… чем-то.

В ужасе Розита поняла, что прийти сюда одной было ошибкой. Она машинально погрузила на тележку только четыре книги из двадцати, которые значились в списке, но искать остальные не собиралась. Оставив тележку, она развернулась и поспешила к лифту. Она вернется позже с кем-нибудь еще, чтобы закончить работу.

Розита нажала кнопку вызова лифта и задержала дыхание, слушая, как кабина медленно спускалась. Она надеялась, что лифт все еще был здесь, внизу, но вместо этого услышала, как механизм гулко заработал. Кто-то только что воспользовался лифтом. Судя по времени, требующемуся на его прибытие, кабина отправилась куда-то выше.

В этот момент свет в подвале погас.

Розита хотела закричать, но как раз двери лифта с тихим звоном открылись, проливая свет в темноту. Не раздумывая, она бросилась внутрь освещенной кабины, повернулась и судорожно нажала кнопку «Вверх». Двери начали закрываться, но в последний миг Розита увидела движение в темноте. Оно было едва уловимо, как черное на фоне черного, но оно приближалось. Что это было? Она не хотела знать. Главное, что она была в безопасности.

Лифт поднимался вверх. Металлические двери открылись на приветливо освещенном главном этаже библиотеки. Высокий потолок и широкое пространство главного зала внезапно показались ей символами свободы. Мишель сидела за справочным столом, помогая посетителю. Розита направилась к ней, чтобы узнать, не может ли она чем-то помочь.

За ее спиной с характерным звоном закрылись двери лифта.

– Дэнни! Проснись!

Это был голос Джилл. Но почему она здесь, в его комнате? Ошеломленный, он открыл глаза. Она сидела на его кровати в одном нижнем белье. Странно даже для нее. И все еще была ночь. Что-то определенно было не так. Дэнни резко сел, полностью проснувшись.

– Что случилось? – спросил он.

Голос его был тихим, и Джилл ответила так же шепотом. Она встала с кровати, жестом велела ему следовать за ней и подошла к окну. Отдернув портьеру, она указала на подъездную дорожку. Там был припаркован серый «Вольво», лобовое стекло которого блестело в свете уличного фонаря.

– Папа дома, – прошептала она.

У Дэнни перехватило дыхание. Сердце застучало, будто молот. Папа дома?! Это и пугало, и удивляло одновременно.

– Это та самая машина, – добавила Джилл, – та, на которой он сбил женщину с ребенком.

– Откуда ты знаешь? – начал он, но сестра перебила.

– Я слышала их разговор. Он в спальне с мамой.

Ее голос стал еще тише.

Никогда в жизни Дэнни не был так напуган. Он скучал по отцу больше всего на свете. Если бы кто-то тогда сказал, что его можно вернуть, он бы не раздумывая согласился на все ради этого. Но теперь… Теперь перспектива увидеть воскресшего отца пугала его больше, чем он мог себе представить. Судя по выражению лица Джилл, она испытывала то же самое. И она сказала, что отец убил женщину и ее ребенка. Это был не тот человек, которого они помнили.

– Что нам делать? – прошептал он.

– Я не знаю.

– Может… увидеть его?

Джилл вздрогнула:

– Нет!

– Тогда, может, останемся здесь, в моей комнате? Запрем дверь и подождем, пока он уйдет.

– А если он не уйдет? К тому же ты правда думаешь, что запертая дверь его остановит? Он же… он ведь мертв.

Слово, произнесенное вслух, будто сделало его более реальным.

– Может, лучше просто уйти отсюда? – предложила она.

– Для начала надо одеться, – констатировал он.

Она кивнула:

– Ты пойдешь со мной.

Это могла быть сцена из дешевой подростковой секс-комедии или одного из старых ужастиков 80-х, которые почему-то обожала их мама. Но ничего сексуального или неловкого здесь не было. Джилл хотела, чтобы он был рядом, потому что ей было страшно. Дэнни это понимал. Ему самому было не по себе.

Он остался в пижаме, пока сестра отворачивалась, чтобы не смотреть, как он надевает вчерашнюю одежду. Когда он был готов, она осторожно приоткрыла дверь и выглянула в коридор.

– Чисто, – прошептала она, жестом подзывая его.

Он нес ботинки и носки в руках, чтобы не создавать лишнего шума. Дэнни знал, что его мама… и отец могут услышать малейший звук шагов по деревянному полу. Коридор был темным, а комната Джилл находилась ближе к спальне родителей, чем его собственная. Они двигались бесшумно, стараясь не выдать себя. Джилл первой проскользнула в свою комнату. Закрыв за ним дверь, она аккуратно повернула замок и не включила свет. Теперь настала его очередь отвернуться. Он уставился в окно, где все еще стоял тот самый серый «Вольво». Они молчали. Единственный звук в спальне был тихий шорох джинсов, которые она натягивала, но потом… появился другой звук. Что-то стрекотало и шуршало внутри стен.