Жертвоприношение. Жертвоприношение.

Дэнни знал, что все это звучит абсурдно. Сердечный приступ был всего лишь случайностью, частью хаотичной природы жизни. Но эмоционально эта логика не работала. Ему казалось, что смерть отца была не случайностью, а прямым следствием того, что он оказался в Автоинспекции в тот момент. Если это так, значит, и права его родителей когда-то стоили каких-то личных жертв? Но он был уверен, что такого не было.

Жизнь разделилась на до и после. Мир изменился. Дэнни бы все отдал, чтобы его жизнь стала прежней, но это было невозможно. Он застрял здесь, в этом новом, запутанном и нелепом существовании. С мрачными мыслями, которые не поддавались логике. Возможно, иррациональность стала его новой реальностью, и единственное, что оставалось, – это как-то с этим смириться и продолжать жить дальше.

Но ничто уже не будет прежним.

В библиотеке все еще не хватало трех сотрудников, из-за чего остальным приходилось брать на себя дополнительную нагрузку. График работы Розиты изменили: хотя она радовалась, что больше не должна задерживаться до девяти вечера по понедельникам и средам, новые часы перенесли на субботу. Теперь она работала шесть дней в неделю.

К тому же, как Розита заметила, по субботам в библиотеке собиралось куда больше бездомных, чем в будни. Кроме того, здесь было значительно больше детей. В итоге общее число посетителей по субботам сильно увеличивалось, и вместо того чтобы помогать за справочным столом, что она любила сильнее всего, Розита большую часть утра играла роль регулировщика. После короткого обеденного перерыва, когда Розита наконец устроилась на своем рабочем месте, к ней подошла Бренда Ким, одна из старшеклассников-волонтеров.

– Мисс Хамел просила вас подойти, – сообщила девушка. – Она сказала, что кому-то нужно помочь с продлением читательского билета.

Вздохнув, Розита направилась к отделу обслуживания. Джон Мур, который обычно занимался выдачей и продлением читательских билетов, был на обеде, и его временно замещала Грейс Хамел – помощница, работающая в детской комнате. За противоположной стороной стойки сидел грузный мужчина средних лет с длинным седым хвостом. Грейс, нахмурившись, изучала что-то на экране компьютера.

Розита придвинулась ближе к коллеге.

– В чем проблема?

Грейс указала на экран перед собой.

– Здесь сказано, что для продления читательского билета нужно два действительных удостоверения личности.

– Я их предъявил, – перебил мужчина, подаваясь вперед. – Что еще надо?

Грейс проигнорировала его.

– Проблема, – обратилась она к Розите, – с этим водительским удостоверением. Он утверждает, что документ настоящий, но я никогда не видела ничего подобного. К тому же система не принимает его: в номере недостаточно цифр.

Она передала карточку Розите. Та нахмурилась: удостоверение и правда выглядело странно.

Под названием штата и надписью «Водительские права» значился номер лицензии: всего шесть цифр вместо привычных восьми, и без буквенных обозначений. Ниже было написано имя мужчины – Тайсон Буддрик, его адрес, а затем дополнительные данные. Вот только… вместо стандартных параметров вроде роста, веса и цвета глаз карточка содержала совершенно неожиданные сведения: размер обуви (10), самый большой страх (пауки), любимый цвет (фиолетовый) и IQ (127).

Но это было еще не все. Под текстом, словно водяной знак, проглядывал слабый силуэт чего-то зловещего – беззубой, хищно смеющейся королевы. На левой стороне удостоверения вместо фотографии красовалось карикатурное изображение самого господина Буддрика: ярко раскрашенное, нелепо веселое, оно напоминало детский аватар из видеоигры.

– Это не настоящее водительское удостоверение, – уверенно заявила Розита, возвращая карточку на стойку.

Господин Буддрик разочарованно провел рукой по своим туго стянутым волосам.

– Серьезно?! Это то, что мне выдали. Я уже получил с ним два штрафа, и ни один из полицейских ничего не сказал. Оно настоящее.

– Мне жаль. Но мы не можем его принять, – ответила Розита с натянутой улыбкой.

Она перевела взгляд на другой документ, который передала ей Грейс: карточку винного магазина.

– Боюсь, это тоже не подходит. Однако если вы принесете документ с вашим именем и адресом, например, счет за коммунальные услуги, мы сможем продлить ваш читательский билет.

Розита протянула ему обе карточки.

– То есть я не могу ничего взять? – насупился Буддрик.

– Нет, пока ваш читательский билет не будет продлен.

Он сунул карточки в карман рубашки и поднялся с места.

– Тогда пошли вы обе к черту, сучки.

Грейс охнула.

– Сэр… – начала Розита, чувствуя, как у нее пересохло во рту. – Вы… вы…

– Я знаю, – перебил он, резко поворачиваясь к выходу. – Я уже сваливаю. Спасибо за помощь.

Буддрик бросил на пол книгу, которую собирался взять, и пошел прочь.

Розита проследила за ним взглядом, напряженно наблюдая, как он пересекает зал. На всякий случай она приготовилась подать сигнал охраннику, если Буддрик вдруг решит не выходить из здания. Но тот все же покинул библиотеку. Только после этого она наклонилась и подняла книгу. На обложке значилось: «Массовые расстрелы и их последствия». После только что произошедшего название настораживало. Не желая, чтобы Грейс обратила внимание на книгу, она решила сама вернуть ее на полку.

– Спасибо, – раздался голос Грейс за спиной. – Я не знала, что делать.

– Все нормально, – ответила Розита и указала в сторону справочного стола: – Если что, я буду там.

Остаток дня выдался насыщенным, но куда менее суматошным.

К счастью, сегодня Розите не пришлось задерживаться, чтобы закрывать офис и выпроваживать опоздавших. Она смогла уйти ровно в пять. По дороге домой ее взгляд на миг задержался на пустующей парковке у закрытого офиса Автоинспекции. По словам Беверли, Хорхе не просто подал заявление о приеме на работу в этот департамент – он отправился в какой-то тренировочный лагерь. Никто из них раньше о таком не слышал, и Розита собиралась узнать об этом побольше, как только появится свободное время.

Забавно, как странно переплелись судьбы ее мужа и брата, которые оказались связанными с Автоинспекцией: Тодд – в своих безуспешных попытках продлить водительские права, Хорхе – по другую сторону баррикад, в поисках работы. Это разделение показалось ей символичным. Розита всегда балансировала между ними, словно канатоходец.

Тодд и Хорхе никогда не ладили друг с другом, и ее роль сводилась к бесконечным попыткам примирения. Она неизменно защищала одного перед другим, сглаживая разногласия, которые вряд ли когда-нибудь разрешились без ее вмешательства.

Часто, думая о родителях, Розита жалела, что они не остались в США. Она понимала их желание вернуться в Мексику, к родным местам, чтобы провести пенсионные годы в окружении родственников. Однако ее преследовала мучительная мысль: возвращение для родителей было равносильно подготовке к смерти. Даже если не считать старших родственников, которые уже давно состарились, молодое поколение в Мексике Розита едва знала. Она считала, что мама и папа должны остаться здесь, рядом с детьми, где она и Хорхе смогли бы позаботиться о них, когда это станет необходимым. И где они могли бы, если потребуется, помочь ее брату держать себя в руках.

Когда Розита вернулась домой, дверь в кабинет Тодда была закрыта. Это означало, что он пишет. Она громко объявила о своем приходе и оставила его работать.

Через час или около того Тодд вышел, проголодавшись. Никто из них не планировал готовить ужин, поэтому решили заказать пиццу. Тодд вызвался сам съездить за ней.

Во время ужина Розита рассказала о странном посетителе библиотеки с поддельными водительскими правами.

– По крайней мере, у него они есть, – пробормотал Тодд.

– Значит, твой тест перенесли? Бывает. Смирись и перестань жаловаться.