– Оцука, встань там.

– Где?

– Вон там, в любой точке.

Оцука сделал несколько шагов и замер. Пиджак был ему велик и висел на плечах. «Наверное, он купил его, не меря», – догадалась я и сняла белые перчатки и пиджак.

– Расставь ноги пошире.

– Вот так?

Я хотела проверить действия Такидзавы Сёити. Сначала он выпил снотворное вместе с виски, потом надел на голову пакет. Пакет полупрозрачный, поэтому через него он, должно быть, плохо видел. Я нарочно прищурилась, чтобы видеть все расплывчато. Можно ли в таком состоянии вставить себе трубку, прикрепленную к газовому баллону, и обмотать шею скотчем? Наверное, это не так сложно. Впрочем, как и открыть клапан газового баллона. А скрепить так руки?

– Ай!

Я легла лицом вверх и протянула руки к ногам Оцуки. Тот от удивления вскрикнул. Но довольно быстро сообразил, что его ноги – это ножки стола, и застыл неподвижно. Продолжая прикрывать глаза, я расстегнула пуговицы на рукавах рубашки и просунула руки между ногами Оцуки. Глядя в потолок, я на ощупь застегнула пуговицы в обратном порядке. Правую пуговицу сунула в петлю левого рукава, а левую – в петлю правого.

– Ну как?

– Не так уж сложно, как ни странно.

Я не очень ловкая, но у меня получилось гораздо легче, чем я предполагала. Тем более что голубая рубашка Такидзавы Сёити была более просторной, чем моя офисная. Так что ему, наверное, было еще проще.

– Это самое, госпожа Михама, может, баллон с газом – оттуда?

Оцука показал пальцем в сторону кухни. Я повернула голову, продолжая лежать на полу. В углу чисто убранной кухонной стойки стояло что-то похожее на кофемашину.

– Это агрегат для приготовления газированной воды. У моих родителей есть не точно такой же, но похожий.

Я встала и подошла поближе. Действительно, похоже на автомат для газированной воды. Сама я такой не покупала, но видела рекламу в интернете.

– А как им пользоваться?

– Тот, который у родителей, работает так: нужно налить в специальную пластиковую бутылку воду или сок, выбрать режим и нажать на кнопку. Сестренка делает много газированной воды, говорит, ею хорошо лицо мыть. Наверное, и эта по такому же принципу работает.

Я снова надела белые перчатки и открыла панель позади автомата. Там стоял газовый баллон, такой же, как мы уже видели. Это значит, что Такидзава Сёити не вытащил баллон отсюда, а использовал запасной. Мы нашли запасные баллоны в шкафу на балконе в картонной коробке.

Баллоны были сделаны таким образом, что газ из них не выходит, пока не установишь их в автомат. Но если прикрепить адаптер к клапану, то они будут работать в любых условиях.

– То же самое было прикреплено к тому баллону?

– Да. Моя сестра занимается сайклингом[465] и берет с собой небольшой баллончик с адаптером, чтобы можно было подкачать шины в пути.

Приготовление напитков, уход за лицом, подкачка шин, самоубийство… Видимо, у углекислого газа есть масса способов применения.

– Сиро, а балкон вы посмотрели?

– Взяли отпечатки пальцев в необходимых местах, посмотрели царапины на перилах… Откровенно говоря, не очень понятно.

Из открытого раздвижного окна в пол виднелись несколько криминалистов, которые продолжали работать в свете прожектора. Даже из комнаты был виден пар, выходивший из их ртов. Снежные тучи, из-за которых Токио оказался под двенадцатисантиметровым покровом снега, ушли сегодня в обед, и сейчас в вечернем небе зимним светом поблескивали звезды. Полностью парализованное городское движение по большей части восстановилось, фары автомобилей освещали скоростное платное шоссе.

– Пойдем послушаем, что нам еще расскажет Михо.

Мы с Оцукой вернулись в комнату у входа. Кацураги Михо сидела точно так же, как будто даже ни одним пальцем не пошевелила. Я извинилась за то, что мы заставили ее ждать, и села вместе с Оцукой напротив нее.

– Как вы себя чувствуете?

– Я немного успокоилась.

Я посмотрела на ее руки, лежащие на коленях, скрытых длинной юбкой, и заметила, что они больше не трясутся.

– Я хотела бы задать вам несколько вопросов о вашей подруге Такидзаве Рэне.

Кацураги Михо подняла глаза где-то до уровня моей груди. С того момента как мы сели напротив нее в этой комнате, взгляд ее блуждал ниже линии горизонта.

– Прежде всего, есть ли у вас какие-либо соображения, почему она выбросилась?

Сегодня в этом доме нашли не только тело Такидзавы Сёити.

Четыре часа назад, в 16:21, на номер полиции 110 поступил звонок. Женщина выбросилась, предположительно, из окна. Сюда сразу же прибыли полицейские в форме, которые оградили место, а мы с Оцукой приехали спустя несколько минут.

Под камфорным деревом[466], посаженном на заднем дворе дома, лежал труп женщины. Судя по всему, она сначала зацепилась за тонкие ветки, потом задела ветвь сантиметров десяти в диаметре и сломала ее. Затем, скрутив тело, как будто в танце, упала на спину, задрав голову. Под камфорным деревом, в отличие от остальных мест, не было снега, только круг черной земли, будто луч от прожектора. К тому же на снегу вокруг не было ни одного следа – казалось, что труп здесь внезапно возник из ниоткуда. Сломанная от удара ветвь висела буквально на клочке коры, наклонившись вниз, как будто пытаясь обнять тело.

Женщина была одета в уличную одежду, но у нее с собой не было ни сумки, ни кошелька, поэтому сразу выяснить, кто она, не удалось. Худенькая, невысокая. Наверное, лет тридцать пять или постарше. Стрижка «боб». На пуховике – лейбл известного всем дорогого бренда. В заднем кармане джинсов – смартфон. Но он раскололся, так что видна была его начинка, и включить его было невозможно.

Над камфорным деревом нависали балконы – мы решили, что она упала с одного из них. Судя по характеру ее травм, упала, предположительно, с высокого этажа. Мы с Оцукой разделились и, начиная с верхних этажей, стали обходить подходящие квартиры. Был рабочий день, и за исключением пяти квартир, никого дома не было. Да и из этих пяти после вопроса «кто там?» выходили люди, которые ничем не могли нам помочь. Мы хотели показать фотографию погибшей женщины консьержке, но она отказала нам, сославшись на то, что не знает ни имен жильцов, ни в каких квартирах они живут. А может, просто не хотела смотреть на фотографию трупа. Но действительно, в доме больше семисот квартир. Вряд ли можно запомнить имена и номер квартиры каждого жильца.

После того как съемка трупа была окончена, его отвезли в полицейский участок. А мы для определения личности скачали фотографию потерпевшей на смартфон и продолжили ходить по квартирам на последних этажах. Время шло, результатов не было. Но после того как стемнело, нам поступила информация от криминалистов, которые убирали голубую пленку, ограждавшую место обнаружения трупа. Появилась женщина, которая спросила, что случилось, и, узнав, что кто-то бросился с балкона, очень бурно отреагировала. Мы с Оцукой поспешили туда. Женщина плакала, опустившись на колени рядом с клумбой. Это была Кацураги Михо.

Наверное, прошло минут десять, прежде чем она успокоилась. Она посмотрела на фотографию, сохраненную на смартфоне, опознала по ней Такидзаву Рэну и сказала номер квартиры, где та проживала. Мы вошли вместе с ней в квартиру номер 3505 где-то около сорока минут назад. О том, что там находится труп покончившего с собой Такидзавы Сёити, Михо сообщила нам еще до того, как мы вошли.

– Рэна погибла из-за меня, – сказала Михо после долгого молчания. – Я сейчас дала вам прослушать запись. В конце нашего телефонного разговора я набросилась на Рэну. Сказала ей, что смерть господина Такидзавы – на ее совести. «Рэна, это твоя вина. Господин Такидзава умер из-за тебя. Ты вместе с Иидой…»

У Михо дрогнул голос. Но я примерно представляла себе, что она дальше скажет. Адюльтер. Измена. Наверное, именно эти слова она собиралась произнести. Но, прежде чем расспросить ее об этом подробнее, я вновь задала вопрос о том, что мне хотелось узнать: