– Если ему нравится Редж или Реджи, то мы так и будем его называть.

– Вот и хорошо. Идите за мной.

Корзинщик толкнул дверь в королевство Реджа – химчистку, которая представляла собой простое чистое помещение, где практически не было мебели. Касса возвышалась на гладком голубом прилавке во всю стену. За ним стояли рейлы с вешалками, на которых висела одежда в чехлах в ожидании хозяев. Каждый дюйм стены покрывали панели разного размера с ценами на химическую чистку всех мыслимых видов одежды, от ночнушки до килта, от свадебного платья до широкого пояса. Редж определенно подходил к делу с особой тщательностью.

Редж появился из задней части химчистки. Это был невысокий плотный мужчина с животиком. Его пальцы были унизаны золотыми кольцами, а плохо прокрашенные короткие волосы имели такой неестественный цвет, что казалось, будто у него на голове надет защитный шлем.

– Тревор! Чему я обязан удовольствию видеть тебя?

– Редж! Мой старый друг! – Корзинщик переключился в дружеский режим. Мужчины сердечно пожали друг другу руки. – Я хотел бы представить тебе моих добрых знакомых. Это Фиона и Сью.

– Здравствуйте! – Редж тепло улыбнулся.

Сью и Фиона вежливо ответили на приветствие.

Корзинщик заговорил тише, почти шепотом:

– Как я подозреваю, ты слышал про смерть на выставке собак.

Редж склонил голову.

– Ужасная история, просто ужасная. Несчастная женщина лишилась жизни. Кто бы мог подумать?

– Мы как раз хотели поговорить с вами об этом, – вставила Фиона.

Редж обеспокоенно посмотрел на Корзинщика, словно спрашивая: кто эти люди?

– Все в порядке, Редж. Им можно доверять.

Фиона решила, что лучше всего честно сыграть с букмекером.

– Мы расследуем смерть Сильвии Стедман. У нас есть версия, что убийцей мог быть один из конкурентов, который не хотел, чтобы она победила.

– Эта версия имеет смысл, но какое отношение она имеет ко мне? – Лицо Реджи мгновенно изменилось.

– Нам нужны имена ее конкурентов, – пояснила Сью. – Кто были фавориты на победу в других категориях, чтобы пройти в финальный конкурс «Лучшая собака на выставке».

Редж покачал головой.

– Не впутывайте меня в это.

– Ты ни во что не впутываешься, Редж, – заверил его Корзинщик. – Ты только покажешь список тех, на кого больше всего ставили. Ты бы сделал то же самое для своего клиента, желающего сделать ставку.

Редж переварил эти слова в голове, затем медленно кивнул.

– Хорошо.

Он подошел к левой стене и принялся открывать панели с ценами за услуги. Они крепились на петлях, как маленькие дверцы. На оборотной стороне находились черные доски. Фиона успела рассмотреть одну. На ней мелом были написаны ставки на то, сколько раз в этом месяце затопит Крайстчерческую набережную.

– Где же они? – бормотал Редж, открывая и закрывая одну панель за другой в поисках нужной доски. Стена напоминала огромный адвент-календарь. – А, нашел! – Он остановился у одной панели и широко раскрыл дверцу. – Крайстчерческая выставка собак. Ставки на лучшую собаку на выставке. Фаворит Чарли: два к одному. Или мне следовало бы сказать – ставки на фаворита, пока не умерла хозяйка. – Редж взял в руки тряпку и стер кличку Чарли, затем продолжил скороговоркой: – Следующая – мальтийская болонка Барби, в прошлом году она была признана лучшей собакой на выставке, а в этом занимала второе место после Чарли. Ставки на нее: десять к одному.

– Если Чарли вышел из игры, она становится фавориткой, – заметила Фиона.

– Все правильно. – Букмекер стал двигаться дальше по списку. – Затем идет Роло, шоколадный лабрадор, двенадцать к одному. Роло нравится публике, он выигрывал конкурс «Самый виляющий хвостик». Следующим идет Макс, веймарская легавая, в прошлом году он выиграл «Самые милые глазки», пятнадцать к одному. Затем у нас легендарный Лорд Боб, который три года подряд выигрывал конкурс «Лучший ловец печенья». Мог ли он в этом году победить в финале? Ставка на него: шестнадцать к одному. Последние, но не менее важные, кокапу Нелли и гаванская болонка Хаггис. Обе аутсайдеры, двадцать к одному. Но списывать со счета их нельзя. Шоу не закончится, пока папа римский не станет католиком. – Он выдал смешок в стиле Сида Джеймса[305].

Сью вытащила телефон.

– Не возражаете, если я сфотографирую этот список?

Озорная ухмылка опять исчезла с лица букмекера.

– Я предпочел бы, чтобы вы этого не делали. Но вы можете его переписать.

– Вполне справедливо. – Сью открыла приложение «Заметки» на своем телефоне и переписала информацию, ловко набирая слова большим пальцем со скоростью, достойной подростка.

– А как вы определяете ставки? – поинтересовалась Фиона.

– Э-э, я предпочел бы не раскрывать этого, – ответил Редж и закрыл панель.

– Дело в том, что, когда мы возьмемся за кандидатуры владельцев собак-конкурентов, которые могли бы иметь зуб на Сильвию и Чарли, нам нужно удостовериться, что мы не тычем пальцем в небо.

Судя по виду, Редж обиделся.

– Может, я и делаю это тайком, но я горжусь тем, что предоставляю качественные услуги, – гордо заявил он.

При обычных обстоятельствах Фиона не стала бы ассоциировать термин «качественные услуги» с нелегальной букмекерской конторой и вообще любыми азартными играми, где люди добровольно выкидывают свои деньги, но она решила промолчать и перефразировала вопрос:

– Не могли бы вы объяснить нам в общих чертах, как так получилось, что, например, Барби оказалась выше Лорда Боба?

Разговор становился на самом деле очень странным.

Неравнодушная Сью убрала телефон.

– Или ставки делаются наугад? Вы только представьте, если ваши клиенты узнают, что все эти ставки взяты с потолка. – Она умела дразнить людей, и это умение им очень помогало, когда требовалось раздобыть информацию, в особенности связанную с цифрами.

Редж фыркнул.

– Ставки делаются не наугад. У меня есть человек, предоставляющий инсайдерскую информацию.

– Кто? – спросила Фиона. – Кто-то из клуба собаководства?

Редж колебался, совсем чуть-чуть, но этого было достаточно, чтобы подтвердить теорию Фионы.

– Должно быть, кто-то из комитета, – подключилась Сью. – Кто еще может знать, какие собаки имеют лучшие шансы на победу?

Фиона вспомнила заседание комитета клуба, на котором они оказались, и как один из членов капризничал как ребенок.

– Это Дэвид Харпер, казначей? Он занимается заявками, которые участники подают по Интернету. Он знает, кто из собак и владельцев заявился на выставку.

– И он в гневе вылетел вон, когда мы попросили у него список участников, – поддержала ее Сью. – Ставлю на то, что совесть у него нечиста.

У Реджа опустились плечи, он покраснел.

– Эй, Дэвид не имеет никакого отношения к убийству! То есть я хочу сказать, что он передает мне данные на собак, но на этом все. Он может определить, какая из них имеет лучшие шансы на победу, но судья-то Мэлори. Окончательное решение принимает она.

Фиона подошла к панели, которую Редж закрыл минуту назад.

– Можно? – Она не стала дожидаться его разрешения и снова открыла дверцу, к большому неудовольствию Реджа. – Если кто-то поставит на Чарли, то при ставке два к одному заработает мало денег. Ставки на остальных собак выглядят гораздо приятнее. Если убрать со сцены Чарли и поставить на одну из других собак, можно неплохо заработать. А что происходит, если выставку отменили? Вы возвращаете людям деньги, которые сделали ставки? Как я понимаю, вы в курсе, что выставку проведут повторно после Пасхи.

Редж медленно кивнул.

– Да, я слышал. Я вернул деньги всем, кто ставил на Чарли, но остальные ставки в силе до повторного проведения выставки.

– Ставки те же? – уточнила Сью.

Редж снова кивнул.

– Ну вот, – сказала Фиона. – Может, кто-то хотел вывести Чарли из игры, чтобы заработать, поставив на собаку, на которой можно обогатиться. Подстроил результат под себя.