Хоть ему и пришлось собраться с силами, чтобы это сказать, никто не отреагировал на его слова. Игнорируя прохладную атмосферу, он перешел к вопросам.

– Что говорят в центральном управлении?

– Пока никаких новостей, – резко ответил Хёккын.

– А что начальство? – обессиленно поинтересовался он.

Согу беспокойно оглядел командира, но под острым взглядом Хёккына быстро склонил голову.

– Вы же отлично справлялись все это время сами. Может, вам стоит продолжать расследование самостоятельно и дальше?

Хёккын раздраженно поднялся с места и подошел к Чанчжину. Они сели рядом и начали что-то обсуждать. Согу не знал, что ему делать, но в итоге тоже вернулся на свое место. Чжонхён остался один, тупо смотря себе в ноги. Что бы он сейчас ни предпринял, результат остался бы неизменным. Выходит, причин для сомнений не было.

– У нас две жертвы.

– Мы все это знаем, но наше расследование не имеет смысла. Его в любом случае заберет центральное управление, – привычно громко ответил Чанчжин, словно высмеивая слова начальства.

– Это серийный убийца. Вы ведь понимаете, что ваша лень не поможет его найти? – продолжил Чжонхён, игнорируя поведение коллег.

– Да с чего вы это взяли? Обязательно постоянно все усложнять?

– Два убийства за месяц. Можно предположить, что они продолжатся и дальше, несмотря на наше расследование. Значит, стоит рассматривать это дело как серийное. Почему вы делаете вид, что это не так?

– У нас нет никаких доказательств. Улик! Вы же сами это понимаете. Как можно без них вести расследование? – прокричал Хёккын, поддерживая коллегу.

Он вскочил и толкнул стул, который от удара отлетел в сторону.

– Так вы что, планируете просто сидеть и ждать, когда появится новая жертва?

Чжонхён пытался совладать со злостью. Его голос звучал ровно, но лицо и поза не могли скрыть настоящих эмоций.

– Когда я такое говорил?

Лицо Хёккына раскраснелось. Он подошел ближе, словно намереваясь ввязаться в драку.

– Вы еще не знаете? – прорычал командир, не пытаясь отступить. Он никогда не боялся Хёккына. Скорее просто не особо с ним общался. – Тогда почитайте документы, которые мы получили из следственного отдела. Люди теперь боятся ходить в одиночку по городу. А дома? Думаете, дома они чувствуют себя в безопасности? Теперь запирают не только двери, но и окна.

Хёккын явно удивился необычному поведению начальника, но все не успокаивался. Однако Чжонхёну совсем не хотелось кричать или вступать в драку, несмотря на то что он был выше. Ему вообще не хотелось пользоваться такой любимой коллегой теорией естественного отбора.

– Для вас, Чан Хёккын, завтрашний день ничем не отличается от сегодняшнего, но для кого-то он может стать последним. Разве мы работаем в полиции не для того, чтобы это предотвратить? – набрав воздуха, тихо спросил молодой человек и продолжил, решив не тратить силы на бессмысленный спор: – Я отправляюсь на место преступления. Вы ведь не поедете со мной? В таком случае займитесь новыми делами.

Он был уверен, что, как руководитель, четко показал, где проходят границы между личным общением и службой. Выйдя из кабинета, он сильно потянул себя за волосы, пытаясь справиться с раздражением. Он уже давно беспокоился, что от излишнего стресса волосы начнут выпадать, но ничего не мог с собой поделать.

Он так устал от этой гнетущей атмосферы, что мечтал быстрее вырваться из участка и поехать с Сэхён к месту преступления. Он прошел в лобби, где стояло большое растение, которое он толкнул, пытаясь выплеснуть гнев.

– Здравствуйте, – неожиданно раздался чей-то голос, и Чжонхёна вздрогнул.

Перед собой он увидел смущенного полицейского. Он даже его не заметил сначала, но сейчас понял, что это тот же сотрудник, что был с ним на брифинге. Чжонхён покраснел – тот видел его глупую атаку на цветок.

– Тут просто… Тут сидел жук, и я…

Он не смог закончить фразу, осознав, насколько жалким выглядит оправдание. Пришлось вместо этого улыбнуться и поклониться.

– Вы ведь из оперативной группы, верно?

– Да, а что такое?

– Тут посылка на имя судмедэксперта, который с вами работает. Сможете ей передать?

– А, да, конечно.

Чжонхён взял коробку, сверив данные. На бланке адрес полицейского участка, но в получателях стояли лишь семь букв – Со Сэхён. На всякий случай он тряхнул посылку. По ощущениям, в ней лежала книга или тетрадь. Проверив время по часам на стене, он покинул участок.

От небольшого мясного ресторана на углу расходились три дороги. В переулке, ведущем к развилке, по-прежнему была натянута полицейская лента. Сразу за ограничительной линией припарковались машины телестанций. Чжонхён подошел к постовому и попросил его расширить зону, чтобы машины репортеров не подъезжали так близко. После этого, пригнувшись, он пролез под лентой.

Переулок был совсем узким, в нем помещалась максимум пара человек. Сотрудники судмедэкспертной службы, снова прибывшие на место, осматривали территорию в поисках любых возможных улик. Поздоровавшись с одним из тех, кого он уже встречал в участке, юноша тоже сосредоточился на осмотре.

В вечер, когда нашли тело, шел сильный дождь, да и из-за бесконечно прибывающих журналистов было невозможно изучить место как следует. Сейчас он твердо решил найти то, что мог упустить в тот день.

Надев силиконовые перчатки, он подошел к столбу, где обнаружили тело. Чжонхён наклонился, чтобы поднять раскиданные бумажки, и вдруг почувствовал приятный, свежий аромат. Офицер сразу поднялся и развернулся на запах, встречаясь взглядом с Сэхён.

Она была в маске, закрывавшей ее губы, но по слегка сузившимся глазам он мог с уверенность сказать, что она ему улыбалась.

– Совещание уже закончилось?

– Да. А вы уже что-нибудь нашли?

Он прикусил нижнюю губу, прилагая усилие, чтобы не улыбнуться ей в ответ.

– Только приехали – и уже вопросы? Давайте обсудим все попозже. – Голос Сэхён звучал равнодушно, но глаза смотрели с теплотой.

Судмедэксперт отошла к своим коллегам. Чжонхён, не став чего-то ждать, последовал прямо за ней.

То там, то тут были установлены таблички с номерами. Девушка взяла черный пакет, куда складывали находки, и изучила его содержимое. Присутствующие сосредоточились на том, что она скажет, боясь что-либо упустить. Чжонхён стоял рядом и разглядывал коллегу: сегодня она выглядела иначе.

Подтверждая слухи о своей гениальности, она достала из пакета с мусором вещь, которая могла бы сохранить в себе отголоски жизни жертвы. Сэхён окончила осмотр, и только теперь офицер перевел взгляд на карточки с цифрами.

– Жарко, правда ведь? Вот, попейте воды.

Он подошел к девушке и протянул ей пластиковую бутылку воды. Сэхён сняла хирургический халат, убрала волосы в хвост и только тогда приняла бутылку, сразу опустошив ее наполовину.

– Откуда сегодня столько репортеров?

– Не говорите. Еще и в такую жару. В любом случае вы отлично потрудились. Выпейте еще воды. Или вот.

Чжонхён достал бутылку кофе, которую купил в круглосуточном по дороге.

– Спасибо, не надо. – В этот раз в ее голосе, помимо добродушия, которым всегда сопровождались отказы, чувствовалась усталость. – Есть вероятность, что жертва не местная, – продолжила она, сразу приняв серьезный вид.

– Почему вы так думаете?

– В сумке лежала брошюра с информацией по финансовой помощи тем, кто переезжает. В этой организации прошел ребрендинг, и теперь она проводит обширную онлайн и офлайн кампанию. Нам нужно обратиться в Центр социальной помощи, и тогда мы быстро установим личность погибшей.

Сэхён резким движением убрала выбившуюся прядку за ухо, а после собрала все свои вещи.

– Вы обратно на работу?

– Нет, останусь пока здесь, чтобы изучить найденные улики. Поеду в Сеул завтра. Я слышала, в участке организовали место для временной группы судмедэкспертов?