Наконец Чжонхён снова сосредоточился на поиске. Казалось, что вот-вот что-нибудь найдет, но данных не хватало, поэтому приходилось просматривать документы по нескольку раз. Прошло больше часа, но он все еще не закончил. Начинало раздражать полное отсутствие каких-либо результатов, а ведь он уже дошел до двухтысячного года. И вот, стоило закрыть очередное дело и перейти к следующему, как он заметил что-то странное и еще раз перечитал заметки.

Семнадцатого октября двухтысячного года на западе Пхёнтхэка обнаружили расчлененное тело, спрятанное в лесу рядом с берегом реки. Следователи обнаружили все фрагменты тела, а также и ДНК преступника, но совпадений в базе не было. В итоге дело закрыли.[185]

Очень напоминает расследование тысяча девятьсот девяносто девятого года.

Вдруг в коридоре стало шумно, дверь кабинета распахнулась, и его наполнили остальные сотрудники опергруппы. Согу подбежал к Чжонхёну, над чем-то громко смеясь.

– Командир, у нас получилось. Мы нашли свидетеля.

– Серьезно?

– Да, а как иначе? – Согу снова рассмеялся, хлопая приятеля по спине. – Если опираться на его слова, то к переулку подъезжал микроавтобус.

– Микроавтобус? Какого примерно размера?

– Стандартный, на девять мест.

– Есть какие-то отличительные признаки?

– Да, мы уточнили. На нем не было ни наклеек, ни эмблем – он явно не от транспортной компании.

– Может, свидетель запомнил номер или видел водителя?

– Он проехал слишком быстро, поэтому ни того, ни другого.

Чжонхён схватил блокнот, как будто что-то вспомнил. Согу стоял рядом и украдкой подглядывал. Почувствовав его интерес, юноша отстранился и прикрыл страницу рукой.

– Вы все еще просматриваете старые дела?

– Какие старые дела? О чем речь? – с подозрением спросил Хёккын.

– В прошлый раз командир спрашивал, известно ли что-нибудь по ранним нераскрытым делам Ёнчхона. Вас тогда не было?

– Даже если были похожие случаи, они явно не расследовались нашей группой. Сто процентов передали Центральному управлению.

– Я сделал заметки на всякий случай. Давайте закончим с этим и сосредоточимся вот на чем.

Чжонхён перелистнул страницу и показал ее Согу, чтобы отвлечь его, пока он не наговорил ничего лишнего.

– Нужно снова проверить камеры перекрестка. В тот день проезжало несколько подходящих машин, я их записал. Все семнадцать.

Просматривая видео с камер, офицер зафиксировал каждую проезжавшую большую машину и время ее появления – церковный «старекс», грузовики (в том числе почтовый) и фургоны доставщиков. [186]

– Ого, командир, отличная работа! Сколько раз вы все это просмотрели? – восторженно спросил Согу, читая предоставленную информацию.

Хёккын подошел ближе и тоже заглянул в блокнот. Они уже потеряли интерес к тому, чем занимался Чжонхён, и юноша успокоился. Он забрал блокнот и убрал его в карман.

– Время не стоит на месте. Надо тщательно изучить видео и поймать, наконец, убийцу.

– Тогда оставим пустую болтовню и быстрее перейдем к работе, – сказал вошедший в кабинет Чанчжин. В руке у него был стаканчик кофе.

Командир с улыбкой согласился. Совсем скоро они найдут преступника, и тогда девушки смогут спокойно ходить по городу ночью, не опасаясь за свою жизнь. Чжонхён посмотрел на коллег, которые были заняты работой. Они точно думали так же.

– Видео идет сорок восемь часов, поэтому каждый возьмет отрывок в двенадцать. Если заметите подозрительный автомобиль, сразу сообщайте мне. Давайте постараемся найти убийцу уже сегодня.

Час назад они заказали чачжанмён, а значит, прошло уже немало времени – скорее всего, уже перевалило за восемь вечера. Чанчжин вышел покурить, но так и не вернулся, а Согу ушел в дежурку, чтобы немного вздремнуть. Чжонхён встал с места, чтобы потянуться. Кофеин сильно на него действовал, поэтому обычно он не пил его после трех дня, но сегодня он ни в коем случае не мог позволить себе заснуть, поэтому снова взял кружку и подошел к кулеру. [187]

Он был уверен, что они быстро справятся с задачей, но работа затянулась. Им оставалось лишь просмотреть записи с заднего входа, потому что он уже успел проанализировать камеры с главного. Убийца уже не мог остаться незамеченным. Однако оказалось, что у заднего входа была еще одна камера. Вдобавок надо отсмотреть еще и видео с регистраторов, чтобы сравнить записи. Все это было сложно сделать быстро даже вчетвером.

От усталости зрение стало слабее, и Чжонхён щурился в попытках сосредоточиться. Он увлажнил глаза оставшимися каплями и зажмурился.

– Подойдите на минутку, – послышался голос Хёккына, который сразу привел юношу в чувство.

Видимо он успел задремать, плечи затекли. Коллега снова позвал его. Голос звучал возбужденно, поэтому Чжонхён поспешил к столу.

– Видите эту машину? Серый микроавтобус. Не очень видно, это семьдесят два Ба или Ма, но виден основной номер: девяносто четыре – семьдесят шесть. Восемнадцатого в семнадцать тринадцать он заехал через главный вход. А вот здесь… – Хёккын остановил видео, сравнивая его со скриншотами за следующий день, которые ранее сделал Чжонхён. – Видите, опять он. Выезжает через задний вход в четыре тридцать девять утра. Во сколько обнаружили труп?[188][189]

– В четыре сорок семь. Он специально спрятался на территории кампуса, чтобы нас запутать, и уехал сразу, как сбросил тело.

– И что вы ждете? Надо найти машину.

Хёккын говорил так уверено, что Чжонхён не стал медлить и взял телефон. Он отправил файл с отрывком видео в офис обработки и анализа информации, попросив определить точный номер и найти владельца автомобиля. Время тянулось слишком медленно, что начинало раздражать. Коллега пытался делать вид, что все нормально, но его выдавали ноги в сланцах, которыми он беспорядочно стучал по полу.

Чжонхён не выпускал телефона из рук. Когда он решил, что нужно повысить громкость, и разблокировал сотовый, звук уведомления пробился через шум работающего кондиционера.

– Пришло?

– Главная улица Кильсан, первая центральная улица, дом сто двадцать четыре. – Он назвал адрес, показывая Хёккыну экран. [190]

Не сговариваясь, они вскочили с мест одновременно и выбежали из кабинета. Чжонхёну показалось, что, спускаясь, он перепрыгивает сразу через три ступеньки. Пока коллега садился за руль и заводил машину, юноша пристегивался и звонил Чанчжину. Он попросил его разбудить Согу и следовать за ними. Тут Хёккын нажал на педаль газа и разогнался так молниеносно, что их вдавило в сиденье.

Чжонхён ни разу с ним не ездил, поэтому даже не представлял, насколько он хорош. Он успевал проскользнуть между желтым и красным сигналами светофорами за считаные секунды и, зная Ёнчхон вдоль и поперек, находил самый короткий путь. Они прибыли на место на пять минут раньше, чем предсказывал навигатор, за которым следил Чжонхён. Они подъехали к раскачивающейся на ветру табличке с названием улицы. Хёккын выключил мигалки.

– Оставим машину здесь, дальше пешком. Пойдем одни или подождем остальных?

– Нет, ждать не будем. Возьмем тазеры, – ответил юноша, пытаясь скрыть волнение. [191]

Он прекрасно знал, какие предубеждения ходят о молодых командирах, поэтому на выездах всегда старался идти первым. Ростом и комплекцией он не уступал другим следователям, к тому же усиленно занимался спортом и тренировался, несмотря на юный возраст и недостаток опыта, каждый раз доказывая свою компетентность. Предвкушая успех, он еще сильнее напряг правую руку, в которой держал полицейскую дубинку.