Не успели дослушать третьей песни, как сенсей остановил машину у дома Скорпиона. Остановил старенький диск.

– Попробуйте потренироваться под музыку. Под свой вкус. Я слышал о славянской музыке, красива, инструменты на высоте, тексты. Фольклор. Солисты только излишне рычат что-то нечеловеческое. Уши хочется зажать. Пока не зажали, напоминаю – завтра тренируемся на мечах, никому не опаздывать.

Сёма со Скорпионом вылезли из машины, распрощавшись с друзьями до завтрашнего утра. Джип покатил прочь со двора. Сенсею ещё предстояло завести домой Даниила с Андреем.

Постояли у подъезда, смотря на восходящее светило.

– Красу заходящего солнца описали почти все поэты прошлого и современного, а вот с восходом получилось только у Глинки. Остальные, то ли слишком творческие личности, что значит, раньше обеда не просыпаются, то ли просто лень. А может и вовсе не престижно воспевать рождение нового дня, – выдал мысль Сёма. Блондин порядком ускорил мыслительный процесс за последние годы и много читал с планшета и телефона, постирав все приложения с играми.

Скорпион повернулся к кровному брату.

– Если завтра бои на мечах, значит, твоему отцу всё-таки удалось провести мечи через границу?

Сёма развёл руками.

– Я ему про искусство, а он о материальном мире. Эх, портит тебя цивилизация. Короче, теперь на мечах будем биться не только мы. Отцу из дипломатической миссии в Японии удалось привести ещё три меча: Дане, Андрюхе и именной – Токаяве. Конечно, на таможне долго не хотели пропускать. Но дипломат – фигура видная. Когда это недоразумение с запретом холодного оружия пройдёт? Знаешь сколько бы прибыли от коллекционированного или боевого оружия шло бы государству в казну? Не все ещё слушают популярную музыку, есть и воины. Пара кузниц по всей России приносила бы тысячи процентов прибыли. Ценителей хватает. Меч – душа воина.

– Уверен, в стране нашлось бы много людей, любящих сражения на честной стали. Стоит хоть раз только взять в руки меч, и вспомнишь, кто ты есть на самом деле. Но тебя поймут не многие.

– Воинов всегда было в обществе не более десяти процентов. Больше не нужно. Больше – застой, стагнация и развал. Спарты долго не живут. Их разрушают более социализированные Афины.

– Остальные просто боятся пробуждения корней. Все от правительства до религиозных деятелей, – Скорпион справился с замком домофона и оба вошли в здание. – Сталь в руках – это песнь души, даже в нашей современности высоких технологий. Русь тысячелетиями билась с напастью честной сталью. Пусть меч сменила шакалья пуля, но тренировки все равно полезны.

Двое поспешили наверх по пролёту, минуя по несколько ступенек сразу. Сенсей пользоваться лифтом запретил под карой тысяч отжиманий. Запретил на совесть. Четвёрка бойцов под руководством Токаявы знала значение этого слова.

Тренера можно обмануть, но себя не обманешь.

– Я не думаю, что будь у человека меч за спиной, он тут же стал бы применять его налево и направо, но вот честнее стал бы. Из чести появляется уважение. То же самое на более глобальном плане и с огнестрельным оружием, – Скорпион как не пытался замедлиться на ступеньках, но всё равно невольно перегонял Сёму.

Разговор прервала Ладушка. Двухлетняя девчушка с визгом подбежала к Скорпиону, протягивая ручки, чтобы скорее взял и поднял. Живчик с отцом слонялись по улице, так что слюнявиться с псом в этот раз не пришлось. Скорпион подхватил голубоглазую сестричку. С кухни с ложкой и бутыльком в руках уже мчалась мама.

– О, бойцы вернулись. А где повязки? – Елена чмокнула Скорпиона, взъерошила волосы Сёме и приказала мыть руки и садиться за стол. – А нашей Ладушке надо пить лекарство, – добавила она, протягивая полную ложку зелёной дурно пахнущей жижи к лицу Лады.

Ребёнок, не будь дураком, тут же отвернулся, уткнувшись личиком в плечо Скорпиона. Для пущего эффекта мелко задрожала, опасаясь лекарства всем естеством. Скорпион перехватил бутыль, вперился взглядом в надпись.

– Мам, с каких это пор ей нужны лекарства? Она не больна.

– А мы поутру ходили по докторам и, одна врачиха нашла некое отклонение и прописала вот эту вот вещь, – мама кивнула на бутыль с длинной, ничего не значащей надписью на обрезанном языке церковников. – Дорогущая. Значит хорошая.

– Да? – удивился Скорпион.

Он наблюдал рост и развитие Лады с самого рождения. Он знал, что у ребёнка не может быть никаких отклонений, кроме того, она индиго и опережала своих ровесников по развитию. Но отклонение ли это? Или признак нового человечества? Посему был уверен, что с Ладушкой всё в норме. К тому же недавно её смотрел старый волхв. Он полностью подтвердил эти наблюдения. У Всеслава глаз намётан.

– В поликлинику просто завезли новый лекарственный аппарат. Для апробирования, – подсказал Семён. – Так всегда делают, когда нефиг делать, а развивать что-то надо. Хотя бы торговлю. Раз с идеологией туго, будем ставить опыты. На себе же. Нас не жалко.

Скорпион выудил из рук мамы бутыль и вылил содержимое в фикус в прихожей. Его не любила вся семья. Подарок ни к месту. Пусть хоть засохнет. Лучше он, чем ребенок.

– Но… – взвизгнула Елена, силясь предотвратить действо.

– Вот и проверим это лекарство на воздействие на организмы, – успокоил Скорпион. – Тебе дороже дитё или нелепый веник? Почему ты просто не сказала на работе, что подарок плохой и оставила его там?

– Это называется «культурное поведение».

– «Скромность и смирение», – добавил Сёма со знанием дела. – Если дают яд, надо пить.

– Это называется «врать самой себе», мам, – поправил Сергий.

Довод был принят. Лада радостно захлопала в ладошки, когда поняла, что пить гадость не придётся.

Фикус погиб спустя пару дней.

Раскаты грома просочились сквозь тишину пластикового окна, разбудив чутких бойцов одновременно. Сёма в один прыжок соскочил с кровати и помчался к окну, раскрывая его во всю ширь. Квартира мигом заполнилась шумом первого весеннего дождя, тяжёлого, скорого на руку ливня. До Скорпиона дотянулись запахи озона, он высоко поднял ноги, вставая с рук на голову в позу «берёзки». Кувырок. Сёма периферийным зрением успел разглядеть лишь смазанное движение. Вот Скорпион стоит на голове, и вот он рядом. Земли словно и не касался.

Чернявый пододвинулся к окну. Свежий холодный воздух приятно пробежался по телу незримыми, холодными пальцами. Свинцовое небо разрезала ветка молнии, оставив на глазах плёнку света. Спустя мгновения по барабанным перепонкам прошёлся взрыв грома. Для обоих это было самой лучшей музыкой. Юноши относились к тому разряду «безумцев», кто всем сердцем любили молнии, ливень, гром. Обоих как электрический разряд прошиб, наполняя просыпающееся тело свежестью и бодростью, словно древний бог Перун послал своим внукам кусочек силы жизни, грозя с неба невидимым молотом. Ещё одна молния пронзила небо. Сёма от удивления раскрыл рот, потому что вместо типичной «ветки» в небе показался шар. На мгновение показалось, что шар подмигнул сгустком света изнутри.

– Собирайся, Сёма. Всеслав в гости зовёт, – сладко потянувшись, обронил Скорпион. С таким видом, словно ежедневно видит в небе знамения из далёкого леса.

Блондин повернулся к брату, вновь посмотрел на погоду за окном:

– Я, конечно, люблю стихию, готов даже постоять под ней минут десять, но, чтобы вот так весь день по тайге? Там же снега по колено ещё, там же… Бр-р… Дуба не дадим?

– Саныч под сокращение попал. Не дал же дуба капитан. Своё частное охранное агентство организовал. «Скорпионовцами» ребят назвал. А ты что?

– Я взращён в цивилизации. Теплолюбивый. Тепличный. Одинокий. Когда ты мне уже девушку найдешь? Или это такое же обещание, как и вернуть кроссовки парню в больнице?

– Не нуди. Сказал – сделаю. А пока лыжи в руки и вперёд, – Скорпион пошёл обливаться холодной водой, хлопнув ванной дверью.