Там лес полыхал огнём преисподней. Залп «Буратино» с ракетами, начинёнными напалмом, выжег практически весь отряд Духа. Полыхало так, что Сергий со своим отрядом не мог зайти в поражённую зону, бегал вокруг.

– Сергий, не суетись. Со стороны магистрали через леса с отрядом расформированной Альфы спешит Никитин. Дожмёт. Атака захлебнулась. Жертв нет. С десяток раненных. Неплохое всё-таки вооружение у российской армии. Я горжусь своей страной. Записывай в патриоты.

– Это точно, – послышалось из динамиков. – К тому же мы помогли Духу списать со счетов пару сотен лишнего населения.

– Как думаешь, Отшельник обрадуется ликвидации лишних ртов?

– В такой жаре невозможно что-то думать. Ветер изменится – вся база в дыму задохнётся.

– Вопрос решу.

Кнопка связи переключилась на лесозаготовительную базу.

– Лесники, вертолёты готовы?

– Да, высылать десант?

– Нет, цепляйте тазики и дуйте к морю. Чтобы к вечеру квадраты восемь три, восемь четыре и округа были свободны от огня.

– Приказ поняли, выполняем.

Василий расплылся в кресле, выдыхая.

«Ну, вот и хорошо, отбились. Не зря мама с детства учила всегда быть на два шага впереди всех».

Дверь разнесло, как от мощного взрыва. Василий почувствовал волну даже спинкой кресла, повернулся, улыбаясь:

– О, господин Дух. Всё-таки решились нарушить баланс.

Маленький, лысый человек с карими злыми глазами в кожаном, длинном плаще прошёл в комнату центра управления. Повёл головой, словно разглядывая, откуда звук:

– Что сказал?

Василий, борясь с дрожью в коленках, встал с кресла, сглотнул ком в горле, повышая голос, ответил:

– Нехорошо ломать двери.

Дух прошёл через всю комнату. «Мозговики» замерли, рассыпавшись в стороны. Отшельник подошёл к Василию, кладя руку на голову.

– Скажешь, где Скорпион – умрёшь быстро.

– Спецназ твой дожаривает, – обронил Василий, отмечая, как быстро из тела уходит вся энергия. Периферийное зрение отметило неясное движение уголком глаз, улыбнулся.

– Да как ты смеешь?! – Дух прервался, ощущая на горле лезвие ножа.

Блондин схватил лысого за лоб, оттянул голову назад, поворачивая чуть в сторону. На самое ухо прошептал:

– Не умеешь проигрывать? Уйди с достоинством или мёртвым.

– Как ты сумел опуститься на дно базы? Этажи блокированы, – просипел придушено Дух.

– Разговор, что все этажи блокируются, был лишь для тебя. Твои шпионы убиты. И Золо тебя подставил – вертолёты и корабли были довольно старого образца. Хорошие мишени, без шансов. Это нам только на руку. Не до конца ещё укомплектовались. Но к следующей встрече будем готовы. А контору кто надоумил выдать быструю ответку? Знаю, сама бы так быстро не смогла.

Отшельник оскалился:

– Здесь определённо стоит всех убить. Слишком умные долго не живут.

Даня молча вылез из-под дальнего стола. Так же молча и враждебно на лысого уставилось дуло АКМ.

Харламов подошёл поближе, тыкая меж рёбер, хмыкнул:

– Я знаю, кого на базе стоит оберегать больше всего. Ради поражения в твоих глазах готов сидеть под столом несколько дней кряду.

По лбу Духа потекла капля пота. У шеи нож, в живот упёрся АКМ. Неуютно.

Миг, и Дух исчез.

Сёма завалился вперёд, Даня тоже.

Василий облегчённо выдохнул, стряхивая пот со лба:

– Всё-таки определённо люблю маму.

* * *

Офис Главного Разведывательного Управления.

Разбор полётов некоторое время спустя.

За окном сияло солнце. Август жарил столицу, как на раскалённой сковородке. Но в одном из кабинетов нововозведённого здания ГРУ было довольно прохладно. Кондиционеры работали бесперебойно, вентиляция справлялась со своей задачей неплохо.

Начальник Трубан метал глазами молнии не хуже олимпийского авторитета – Зевса. Зубы скрипели, костяшки пальцев побелели, сдерживая неимоверный гнев. Подчинённые сидели тише воды, ниже травы, боясь издать лишний звук. Первый, кто обратит на себя внимание начальства, будет разжалован в рядовые и уволен без права на пенсию. Никакие оправдания или прошлые заслуги в расчёт не возьмут. Их никогда не берут. Начальство интересует только сегодняшний день.

– Какого хрена молчите, а? – шеф подскочил, не выдержав напора туч над головой.

Отборная брань, наследство казарменного быта, покатилась по кабинету, гулко отражаясь от стен. Глаза Трубана выкатились из орбит, лицо пошло багровыми пятнами, рот метал капли слюны.

Тучи над шефом сгустились после самовольного, несанкционированного введения некоторых законов на территории одного из субъектов Российской Федерации. Всё началось довольно резко. Сначала поступили данные о катастрофическом снижении преступности в крае, в результате тотального отстрела криминалитета и всех лиц, кто в той или иной мере был с ним связан. Поскольку связаны были многие, разведывательному управлению поручили разобраться. Агенты на местах бесследно исчезли, перестав выходить на связь, потом как в воду канули посланные группы разведчиков, исчез отборный спецназ. То ли кто-то сдал, то ли… Нет, об этом лучше не думать… Одно дело – информатор среди своих, другое – разведчик докапывается до такого, что желание вернуться пропадает. Или хуже того - становится двойным агентом.

– Поликарп Фёдорович, – рискнул прервать поток брани капитан Дубровский, бывший заместитель, смещённый по причине чрезмерного своеволия. – Почему бы нам не объединить усилия с контрразведчиками, федералами, внутренним министерством и налоговой? Они тоже в той или иной степени заинтересованы в решении данной проблемы. У конторы, правда, с последним захватом проблема приключилась, но…

– Что «но», Дубровский? – сузил глаза Трубан. – Ты в своём уме? Почему я должен делить полномочия?

Дубровский выдержал взгляд начальника, бывшего друга, соратника. Вместе Афганистан прошли. Отрезал:

– Какой же ты сволотой после получения власти стал. Когда с одной ложки жрали, проще был.

– Чего? Чего ты сказал, Дубровский? – пятна на лице начальника проявились более отчётливо.

– Не хрен на меня орать! – подскочил Дубровский. – В Антисистеме толстолобиков не держат, поэтому и не можешь подкопаться.

– А ну-ка повтори! Повтори!!!

– Да пошёл ты, Фёдорович, я увольняюсь!

– Не увольняешься. Я! Я увольняю тебя! Проваливай к чёртовой матери! Сам же потом приползёшь на карачках! Умолять станешь!.. А мать? Мать без лекарств оставишь?

Дубровский молча отодвинул стул и зашагал прочь из кабинета под сочувствующим взглядом десятков работников.

Скоро многие уходить начнут. Вакханалия начальства достигла апогея.

Перед самой дверью Дубровский обронил:

– Несколько лет, и они придут за тобой.

– Так может, и ты с ними работаешь? – догнали слова бывшего начальника уже в коридоре.

Дубровский ухмыльнулся. До сегодняшнего дня такая мысль не приходила в голову… Неужели совет на прощание?

Хабаровск.

Этот разговор был не из лёгких:

– Ты уверена, что хочешь отправиться со мной в Аркаим? До института остались неполные три недели. Я не знаю, сколько там придётся пробыть, – честно спросил Скорпион, вспоминая очередную подсказку Родослава, как стать сильнее.

«Мало того, что на базу напал не Дух, а всего лишь очередная “рука”, так и то еле отбились. Сам Дух хитрее, мощнее, возможно, и Эмиссарам не уступит. Сёма, Даня и Василий были поставлены под удар. Как же я рад, что это оказался не Дух».

– Успеем. Я хочу увидеть всё собственными глазами и помочь тебе. Ты же не отступишься от своего желания поднабраться сил? – Лера посмотрела изумрудными глазами, поворачивая голову в сторону водителя. – Тогда я хочу быть в этот момент рядом.