Волна взрыва отбросила обоих пленников на несколько метров. Сёму просто оглушило, а Скорпиона, не успевшего полностью разобраться со слухом, контузило.

Дом перестал существовать как таковой. Ошметки стен горели и оседали в пустоту нижних этажей, вздымая в воздух облака пыли. Сёма очнулся первым. Сначала ничего не мог понять, прислушиваясь к боли в теле, потом словно холодом окатило понимание, что мир вокруг лишён звуков. Совсем. Из ушей тоненькой струйкой текла кровь. На глаза попался недвижимый брат и тогда испугался по-настоящему – ему же ещё хуже!

Сёма кричал, но не слышал сам себя, дёргал Скорпиона. По щекам катились крупные слёзы. Забыл в панике про время. Казалось, всё длилось бесконечно. Очнулся от шлепков по плечам. Оглянувшись, увидел троих японцев в строгих костюмах с короткими стрижками, в чёрных, стеклянных очках.

Члены Якудзы ещё несколько минут назад сидели в новом автомобиле в ожидании взрыва. Пленники были надёжно связаны и находились в одной из комнат старого, рыхлого, загородного особняка, помеченного под снос. В подвале тихо пищала заложенная взрывчатка. Всё шло по плану. Так босс приказал отомстить неизвестным туристам за побои своих «шестёрок». Ничто, казалось, не предвещало полёта узников из окна второго этажа. И тут эти двое…

Едва Сёма увидел якудз, как перестал быть самим собой. Разум захлестнуло волной ненависти. В груди проснулась ярость Дальневосточного Леопарда. Тотем отозвался на зов хозяина, оставив лишь две мысли-действия в голове: перед глазами враги, а рядом бездыханный брат.

«БРАТ!»

Пальцы сложились наподобие кошачьих лап. Без видимой трансформации, лишь пальцы стали как острые когти хищника. Пальцы и стали когтями, на остриях которых сидело само правосудие.

«Смерть врагам»! – полыхнуло в голове.

Первый якудза получил на лице пять широких полос, раздробивших нос, разбивших очки и порвавших щеку. Тут же второй схватился за грудь: под разодранным пиджаком и рубашкой уже были сломаны семь рёбер и разодрано лёгкое. Зрачки третьего расширились, когда увидел свой порванный живот. Он не мог поверить, что рука человека так может расправиться с прессом. Мышцы вырвало как тесаком мясника.

Босс в машине, осознав, что дела плохи, перескочил с пассажирского сиденья на место водителя и попытался уехать. Но водитель как назло по привычке забрал ключи с собой.

Зверо-человек в четыре гигантских для человека, но пустяшных для леопарда прыжка, достиг машины. Боковое стекло посыпалось на босса, дверь слетела с петель, вырванная с корнями. Рука-лапа схватила якудзу за горло. Он вылетел из машины, словно ничего не весил. Леопард в Сёме поднял босса на вытянутой руке, и жёлтые кошачьи зрачки встретились с испуганными расширенными зрачками старого мафиози, за душой которого находился не один десяток жертв, расстрелянных по ночным кварталам или задушенных пакетами.

Зверь смотрел в глаза нелюди. Кто из них был зверем по существу? На этот вопрос и не нужно было отвечать. Лапа с огромной скоростью уже выбросилась вперёд, круша жертве рёбра. Леопард ухватил бьющиеся в панике сердце, показал японцу и сдавил. Тело, познавшее ужас, рухнуло на землю. Из внутреннего кармана пиджака показался краешек золочёного пояса. И уже Сёма в Леопарде подхватил поясок и, пошатываясь, добрёл до Скорпиона.

Сверхсознание отпустило. Блондин добрёл до чернявого и освобождено свалился рядом, отключаясь до лучших времён.

Солнце клонилось на закат. Скорпион умирал так же верно, как скрывалось заходящее светило.

Далёкий голос прилетел из глубин собственного Я, разбиваясь на тысячи осколков и эхом отражаясь от незримых стен:

– Что ты видишь?

Тело Скорпиона растворилось в облаке боли, она стальными тисками зажала в смертельном объятии и стала душить.

– Мне больно тебя слышать. Я не могу сконцентрироваться, – Сергий не узнал своего голоса.

Он был ржавый и хриплый, словно разговаривал старый робот.

– Отпусти боль, она говорит тебе, что ты ещё жив. Отпусти её, и ты увидишь… увидишь… – всплыл нежный незнакомый голос.

Тиски ослабли. Не то, чтобы исчезли совсем, но словно стало легче дышать.

– Если я перестану чувствовать боль, то ничего более не станет держать меня на пороге физического существования, – голос Скорпиона упал до глухого баса.

– Ты цепляешься за жизнь? – на секунду перед глазами всплыл призрачный силуэт стройной, молоденькой девушки.

В воспоминаниях или наяву, но перед глазами предстал неотомщённый дед с доброй, старческой улыбкой, подмигивающий Рысь, зыбкие лица биологических родителей, новые родители: Дмитрий и Елена. Нежной ладонью ко лбу прикоснулась тёплая ладошка Леры, хороводом пронеслись все лица, которых когда-либо встречал. Твёрдо ответил: «Моя миссия на Земле ещё не завершена».

– Эти люди считают иначе, – Ответил голос, и перед глазами всплыли синие лица тех, кого когда-то уничтожал: бандиты в лесу, зомбированные китайские солдаты, налётчики на дороге…

– Эти пусть считают, что хотят, – Скорпион с удивлением услышал свой реальный голос.

– Значит, теперь ты слышишь. Увидь же! – воскликнул голос.

Перед ним, насколько хватало глаз, встала огромная, воистину великая стена.У этой стены не было конца и края. Не хватило бы и жизни, чтобы обойти или перелететь. Она тянулась вдаль, ввысь, росла из–под земли и состояла из железа.

– Что ты видишь?! – в нетерпении воскликнул голос.

– Вижу трудности. Большие трудности на своём пути, – спокойно ответил Скорпион.

– И что сделаешь ты? Как поступишь?

Юноша сосредоточился. Боль в ушах затихала, скрываясь за завесой страха перед хозяином тела, верховным разумом. Призрачное время застыло в незримых сумрачных часах.

– Гложет сомнение? Ты не уверен? Смятение? – посыпались звуки со всех сторон.

Скорпион не обращал внимания, разыскивая ответ в себе. Голоса теребили и отвлекали, хватались и щипали, стараясь оттащить. Посыпался громкий смех, насмешки, упрёки, издевки. Юноша оставался спокоен, слушая себя, свой внутренний голос.

– Время ответа близится. Отвечай! Или за тебя ответят другие! – голоса стали громче, настойчивее, ближе.

– Я исключил все возможности для отступления. Мне ничего не остаётся, как… пройти! – Он ударил всем себя, став одномоментно самим движением. Двинулся вперёд всем тем, что имел на душе. В удар превратился сам дух.

В один удар вложилось всё. Вся сила, что кипела в нём. Вся жизнь, что била ключом в теле. Всё упорство, что помогало добиваться былых успехов и побед. Весь опыт, что когда-либо получил. Все умения, приобретённые на дороге жизни. Все старания, терпение и дружба, ради которой готов был на все. Та самая любовь, что согрела и взрастила как настоящего Человека. Вся стойкая вера, что помогала не опускать руки, а продолжать идти вперёд. Вся надежда, что не оставляла сомнений и другого выбора.

От этого удара не было защиты, он снёс все преграды. Железную стену смяло как чахлую картонку. Только что перед ним стояли непреодолимые выси и разом все препятствия смело. Впереди – зримая, чистая и ровная дорога.

Голоса взвыли, отступили, растаяли в тишине. Стало тихо и спокойно, на душе полегчало. Перед глазами предстала всё та же девушка, заговорила:

– Прими мой подарок, я одобряю твою дорогу, – лба коснулось мерцающее облако, и Скорпион понял, что просыпается.

На прощание послышались далёкие смутные слова:

– Не позволяй Ино усомниться в тебе, как не позволил мне…

В глазах вспыхнул свет далёких звёзд. Светила полная луна, и небо давно покрылось россыпью молочных точек. Из леса доносились ночные звуки, шорохи, грызня мелких хищников и стрёкот кузнечиков. Жизнь бурлила и кипела, мало обращая внимание на двух лежащих в пыли подростков.

Скорпион прислушался к себе.

Во-первых, он слышал, и уши отзывались на позывы сознания как полностью здоровые и функционирующие. Остались лишь две засохшие дорожки крови на скулах. Во-вторых, тело, словно заново возродилось. Было такое ощущение, что хорошенько выспался после бани, бассейна и массажа разом. Ощущения от порезов стеклом пропали. В-третьих, рядом лежал бессознательный Сёма и правая рука его была по локоть в крови. Хвала всем богам, не своей. Левая же рука крепко-накрепко сжимала потерянный пояс.