Раздался выстрел, несколько вскриков.

– Горэ? Привет передаёт? – донёсся знакомый голос блондина рядом. – Не волнуйся, сами ответный передадим!

Вслед за ним раздался дружеский бас белоруса рядом:

– Скорп! Очнись, а то мясом накормим, сам подскочишь.

– Серый, что ещё за Эмиссар? – спросил Кот. – Хочу подробностей.

– Потом все вопросы, – обрубил Семён. – Не видишь? Ему тяжело.

Скорпион через силу поднял веки. Покоцанные в схватке лица Сёмы, Андрея, Даниила полунасмешливо. Рядом криво улыбался Василий. Нервы у всех сдали. Хотелось смеяться и плакать. Сёмины зрачки отдавали неестественной желтизной – использовал тотем. Глаза ещё не перестроились. Видит мир размытым, но все равно хорохорится.

– Помирать, что ли, собрался? Мы ещё с этим Горэ не разобрались. Погоди лет этак пятьдесят. Хорошо? – обнадежил блондин. – Весь Кавказ накрывать ядерным грибом не красиво, уж больно там природа хороша, но вот посадить многих воинственных горцев на вегетарианскую диету неплохо бы. Займёмся при случае теми, кто жить в мире не может.

Сёма, заговаривая зубы, отвлекал от боли. Но от глаз не укрылась бессильно повисшая рука блондина. С пальцев её падали тяжёлые багровые капли, пропитав изодранную рубашку, что ещё утром была белоснежной, как в рекламе после компьютерной обработки.

– Да, Скорп. Раз Эмиссар в горах сидит, найдём мы его базу. Достанем, в каком бы бункере он не сидел, – пообещал Кот, прикрывая изодранное стеклом лицо. По скулам сочилась кровь. – Если этот перец создал всю эту заварушку, то с ответом в гости сходим. И спросим по-братски, как следует.

– Слушайте, а как вы так можете? – донеслось от одного из бывших заложников, – как этому научиться? Я бы тоже хотел вот так – раз и всё…

– Тренируйся как этот сумасшедший, и всё сможешь, – обронил Даня, подхватывая Скорпиона на руки.

– А где тренироваться? – раздался другой голос.

– Слушай, парень… – возмутился Василий и вдруг понял, что, нечего сказать. Он прав. – …вот у него и тренируйся. Когда очухается. Он всё равно секцию в конце лета собирался открывать. Адреса пока не скажу, не знаю. Но как только увидишь рекламу со скорпионами, всё поймёшь.

Сёма повернулся к Василию:

– Вась, ты чего? А секретность?

– Раньше надо было думать, когда без масок на штурм пошли.

– Индиго, мать вашу! – сымитировал голос Никитина Медведь.

– Я в окне уже десятка два видеокамер насчитал, – добавил Василий. – Если не считать тех, что за ЕГЭ следят. Кончилась ваша служба… официальная.

– Полагаешь, нам придётся… открыться? – спросил Сёма.

– Уже пришлось. Берём Скорпа под руки-ноги и потащили, – вздохнул Гений.

– Всё, Лео, кончилось подполье, – добавил Кот, первым подключаясь к переноске.

– Сдали ЕГЭ, будь оно неладно, – пробубнил блондин, переступая тело Ахрама.

3 месяца назад.

Чайник забурлил, выпустил в воздух облачко пара и отключился, щёлкнув тумблером. Семён Егоров проворно разлил кипяток по большим высоким кружкам, дно которых устилали лепестки суданской розы. Цветки «Каркаде» быстро окрасили воду в багровый цвет, радуя обоняние терпким, едва уловимым запахом.

Скорпион приоткрыл форточку пластикового окна. На кухню ворвались звуки ночного города вперемешку с запахами ранней весны. Двое отдыхали на кухне после занятий на мечах. Мышцы приятно гудели после полезной нагрузки; кубики пресса проявляли себя под чёрными фуфайками, напрягаясь от каждого движения. Плечи и предплечья после махания подёргивало. Они приняли на себя наибольшую нагрузку. Скоро раздадутся вширь, а запястья и вовсе станут твёрже камня.

Каркаде неплохо восстанавливал силы и утолял постоянное чувство жажды после интенсивных часов обезвоживания организма. Кисловатый, чуть терпкий вкус избавлял рот от надоедливой тягучей слюны. Приятная тяжесть разливалась по телу, погружая в дрёму натруженный организм.

Кроме двух юношей в квартире дипломатов Егоровых никого не было. Отец Сёмы, едва приехавший из миссии в Японию, тут же улетел по делам Родины в Иран. Мать же второй месяц была с дипмиссией в Судане и не спешила появляться на Дальнем Востоке. В качестве компенсации за отсутствие, первый родитель привёз самурайские мечи отроку, а вторая родительница каждую неделю высылала посылки с натуральными экзотическими чаями с Ближнего Востока. Иногда Семён даже был дома и успевал встречать курьеров. Как и сегодня, что стало приятной неожиданностью для обоих спортсменов.

Егоров младший с детства привык к самостоятельности. В последнее время брат не давал скучать. Блондину порой казалось, что этот вихрастый парень нарочно вызывает вокруг себя движение. Никакой волшебной палочки не надо. И так весело с первого дня знакомства на тренировке.

– Скоро восьмое марта. Что думаешь дарить девушкам, девочкам и прочим женщинам? – улыбнулся с прищуром Сёма. – Я Машке духи купил. Сирень, крыжовник. Не сладко, не приторно. Приятно.

– Маме тюльпаны, Лере белые розы, Катюха, по-моему, любит растеньица в горшочках. А бабушке пошлю в деревню… Хм, чего бы подарить бабушке? – брови Скорпиона сомкнулись на переносице. – Что вообще дарят бабушкам? Они хоть в чём-то нуждаются?

– Тоже мне проблему нашёл! У меня бабушка отсутствует столько, что я не помню, как она выглядит. Вряд ли когда-нибудь её вообще увижу из череды санаториев. Секта её эта ещё… Всё инопланетян ищут… следы.

Свет на кухне потух. Вихрастый оборвался на полуслове. Сёмин голос послышался в полной темноте:

– Сколько себя помню, здесь ни разу не выключали свет. Это же элитный домина. Стоят резервные источники света. Или за пару лет дом постарел? Тогда пора переезжать.

– Всё случается в первый раз, – ответил Скорпион, пока оба давали возможность глазам привыкнуть к резкой смене освещения.

Сергий прикрыл форточку. В наступившей тишине по квартире послышался шорох. Посторонняя возня раздавалась сразу с двух сторон: на балконе и в коридоре.

Сёма негодующе зашептал.

– Ну что за подстава? Только чай поставил, а тут…

– … грабят квартиру, – закончил Скорпион. – Надо моему участковому позвонить, Владимиру. Вышлет нормальный отряд.

С оперуполномоченным Владимиром Гороховым Скорпион познакомился, когда сдавал в районное отделение полиции бандита, промышляющего грабежом. Но за помятое лицо тот сам грозил заявление подать. Следователь оказался мужиком неплохим, понятливым. Бандит от заявления отказался, попутно потерял пару зубов. А после несколько запутанных дел раскрыли вместе. Сдружились.

Сёма достал телефон, но тот не подсвечивался.

– Чёрт, мой разрядился.

– А свой я дома забыл, – припомнил Сергий, так и не привыкнув за время жизни в цивилизации к гаджетам. – Короче ты балкон, а я входную. А там как получится.

Блондин скользнул в спальню, где был выход на балкон. Скорпион едва успел преодолеть коридор, как дверь поддалась взлому.

Оба разогнали организм для предстоящего «пресечения злобных намерений противника», как говорил сенсей Токаява, но про себя неизменно добавлял: «А ещё желательно с множеством переломов в связи с нелогичностью суда и следствия». Убивать никого не собирались, но объяснить, что в чужие квартиры влезать – себе дороже, следовало.

Сёма кувыркнулся через кровать в тот момент, когда один из видимых злоумышленников, подсвечивая себе фонариком, расправился с нехитрым замком пластиковой двери. Балконное стекло было аккуратно вырезано, так как не было стеклопакетом, а представляло собой алюминиевую конструкцию с обычными стёклами. Причуда дизайнеров. Отец хотел эксклюзива на фоне всего прочего дома. Выделиться.

«Повезло, привлёк внимание», – подумал Сёма.

Блондин прижался к батарее, дождался, когда раскуроченный замок впустит незваного гостя. Только фонарик осветил спальню, и взломщик сделал первый шаг по чистому ковролану – грязными ботинками, гад! – как хозяин квартиры выпрыгнул из-под батареи.