Всё до дна.

Силы, исходящие от самой души – безмерны. Силы ради защиты близких - безграничны. Ради вторых половин и семьи – сил не жалко. Того немногого, ради чего можно жертвовать жизнью.

Так завещал Род в Поконе.

Свет, сам подобно молнии, пронзил алый шар и тот, потеряв целостность, распался. Без взрыва, дыма, огня.

Просто исчез.

Скорпион и Рысь, тяжело дыша, посмотрели друг на друга. Души вновь разлились. Огни света спали с тел. Лишь в глазах осталась дикая усталость. И тлеет огонёк от ощущения победы. Только он не давал свалиться в траву.

Победители не падают!

– Мне это не нравится, – тяжело обронил Рысь. – Но если щёлкаешь проклятья брата, как орешки, то у мира есть шанс на спасение.

– А это ничего, что я только сегодня Легкоступ освоил? – тяжело дышал и Сергий. – Я истощён.

– Сколько раз прыгал?

– Шесть… нет, семь, – прикинул Скорпион.

– И даже не взбледнул лицом? – удивился брат. – Просыпаешься. Скоро можно будет тебе спину подставлять. Прикроешь.

– А до этого ты…

– … притворялся, конечно, – улыбнулся брат. – Думаешь ты самый крутой парень в лесу?

Засмеялись.

– Блондин – это заразно. Остерегайся.

– Поставлю прививку.

Сергий вздохнул, сложил руки на груди и спросил в лоб:

– И… сколько ты потратил?

– После восстановления купола? Месячный запас.

– Мы откинули тебя от… на сколько?

– Прекрати. Сёма, несмотря на то, что блондин, и мне брат, – отмахнулся Рысь. – Если Эмиссары не двинутся, всё обойдётся. А если иначе – постараемся быть наготове.

Скорпион припомнил Мёртво, и его помощников, вспомнил Эмиссара Золо, Нежить с подручными-сотоварищами, Отшельника Духа. Схватки с ними убивали саму часть души. Золо вовсе чуть не забрал всё.

«Лучше бы обошлось. Пусть места некоторых из них остаются вакантными как можно дольше. Даже с учётом того, что против трёх оставшихся трое Аватар. Добро погиб, Слава ещё спит», – мелькнуло в голове.

– Рысь.

– Что?

– Пора будить Славу.

– Думаешь, пришло время?

– Буду я ждать, пока придёт время? Сейчас самое время, пока трое Аватар на трёх Эмиссаров.

– Четырёх. Насколько я понимаю, Слабо уже подыскивает приемника. И скоро введёт его в курс дела.

– Ровно так же, как и ты занял место Духа? Или у Эмиссаров и Отшельников разные способы передачи сил?

– Духа помог деактивировать артефакт Славы, не забывай. Так бы я не стал вместо него Нейтралом. Ни о каком передачи силы речи не идёт. Старый умирает, новый приходит. Других случаев передачи вотчин и мест кормления, я не знаю.

– А раньше почему не сказал?

– Раньше ты тему Пятнадцати не поднимал, всё больше под ноги сквозь землю смотрел.

Брови Скорпиона приподнялись:

– Так разбудим Славу? Чего терять-то? Будет преимущество! Сколько лет Эмиссары склоняли весы в свою сторону? Время реванша!

Рысь посмотрел в небо, словно стараясь прочесть ответ в облаках.

– Нужно согласие остальных Аватар.

– А в чём оно заключается?

– Я не знаю деталей, но волхвы послушаются только их.

Скорпион хмыкнул:

– Или Родослава. Отец в прошлый раз их неплохо гонял. В рот заглядывают.

Рысь покачал головой:

– Лучше не тревожь родителя. Давай начнём с Аватар. Чем младше объект, тем доступнее для понимания. Родослав он… другого понимания.

– Хорошо, я тебя услышал. Но при случае действуем.

На крыльцо выбежали девушки. Переступая через Сёму, помчались навстречу. Владлена первой, летя через ступеньки. Сергию пришлось мягко поймать почти на лету. Берегиня едва не врезалась в грудь.

Долго без слов обнимались.

– Что случилось?

– Ничего страшного, – тепло улыбнулся Защитник. – Повоевали немножко.

– Странно, сражался ты, а почему-то выжатым лимоном ощущаю себя я, – сказала она и отстранилась, смотря сонными глазами, словно несколько ночей к ряду не спала.

Родная слабая улыбка на бледных губах.

– Лапа, ну ты же моя берегиня. Питаешь меня. Только… не делай этого, пока носишь ребёнка. Отдавай всё ему. Хорошо?

– Угу.

– И не держи пальцы крестиком.

– Угу.

– Всё равно держишь?

– М-м-м, да, – призналась сонная дева.

– Ну что мне с тобой делать?

Она подняла грустные глаза, они посветлели и заискрились жизнью.

– Любить… Как сейчас любишь.

Скорпион бережно подхватил на руки и понёс через веранду в светлицу. Снова пришлось переступить через блондина, беззастенчиво сопящего на полу, с тех пор, как положил Рысь.

«Им займусь чуть позже. Сначала успокоить роженицу», – быстро расставил приоритеты Скорпион.

Неизвестный город, таинственный театр.

Сцена неспешно заполнялась декорациями. Люди на сцене суетились, занятые перетаскиванием предметов, созданием декора-фона и заучиванием ролей по уголкам. Кричал режиссёр, молодые артисты выстроились вокруг него полукругом, уточняя важные детали. Звукорежиссёр подавал звуки в разных углах сцены, проверяя аппаратуру и настраивая звук.

Зрители отсутствовали. Зал пустовал. Спектакли будут завтра, послезавтра, как и всю неделю. Никто не повернул голов, когда на третьем ряду появился широкоплечий богатырь с длинными светлыми локонами и пронзительно синими глазами. На сцене его появления не заметили, не ощутили.

Полубог не позволял на себя смотреть. Но если раньше для маскировки он сжимал свои тонкие тела до размеров горошины, обманывая восприятие прочих людей. То теперь он был для них полуденным солнцем, на которое смотреть означает ровно одно – ослепнуть. Дураков нет.

Но солнце не мешает работе, напротив, благословляет её. И суета продолжалась. Даже когда рядом с белобрысым появился рыжеволосый богатырь. Он возник от него через сиденье, чтобы не делить подлокотник на двоих.

Не поворачиваясь друг к другу и никак не приветствуя брата, оба молча смотрели на сцену. А на ней бородатый дядька с кипой листов вышел ближе к залу и, стараясь перекричать всех, проникновенно прочитал с листика:

Веками люди борются с собой [1] ,

Своей судьбой,

Меняют рок на слабость,

Но в каждом есть и своя радость.

Однажды, в тайне под землёй

В горниле самой лютой мести

Отец Преисподнии выслушивал доклады-лести.

Как вдруг вернулся сын.

От режиссёра неспешно отошёл артист в летах. Осмотревшись в поисках трона, заданного реквизита он не нашёл, и остался стоять. Прочистив горло, басом загудел, изображая из всех сил грозного Сатану. В восприятии людей он исключительно разговаривал низким голосом на грани рыка, как и подобает всем демоническим боссам.

– Ты опечален, адский сын?

Запинаясь, из-за кулис выбежал молодой парень. Споткнувшись на втором препятствии, растянулся на сцене. С пола, тем не менее, произнёс без листов, дабы не портить работу партнёру.

– Устал от вида крови.

– Ты в ней рождён. Такого быть не может. Дело в другом. Скажи же в чём? – вновь басовито прогудел старый артист, привыкнув и не к такому на репетициях.

Он видел растерянных, пьяных, забывчивых на своём веку столько, что ничему не удивлялся. Падение – не худшее из зол.

– Отец, вчера я видел бездну, – подскочил молодой.

– Любая бездна – хаос. Твоя стихия. Стихией нас не испугать. Возглавь её!

– Я видел бездну её глаз, – растягивая слова, вдохновенно, на эмоциях, заговорил молодой, приблизившись. Как все молодые актёры, он переигрывал, ещё не осознавая, что сложнее всего подать обыденность. Но ощущался задор, искра. А с ними придут и опыт.

Бровь «Сатаны» приподнялась.

– Тебя коснулась смерть?

– Не смерть, а жизнь. Но не могу понять, что было бы страшней. Старуха мне подвластна. А это дева – нет.