– Какие кражи? – обронил Василий. – Деньги будут временно выведены из оборота. Не вялый пердёж об отмене долларовой системы, а реальный. Упразднение банковской сферы до монолитной структуры, как минимум. Возможен переход на иную форму расчёта: энергетическую с подкреплением в виде ресурсов и золота. Временная отмена платы по услугам ЖКХ, карточная система до закрепления электро-рубля, полная отмена налогов и вычетов. При всём при этом товарно-денежные отношения с прочими странами временно происходят за золото или продукцию методом бартера. Материальные ценности неопределённое время не имеют значения. Временный бесплатный общественный транспорт по всем направлениям и выдача бесплатного бензина на душу населения – обязательны. Нормы определим, когда посмотрим, что достанется в наследство от монополистов. Будет лишь проблема с обеспечением едой, пока не наладятся поставки. Вот тут органы внутреннего порядка и поработают так, как задуманы. Первое время люди сожрут всё, что валяется по магазинам. Пусть едой это и нельзя назвать. Но хоть заново нормы ГОСТа введём. А так в закромах Родины немало скопилось тушёнки, одежды и спирта. Война не объявлена. Война давно идёт! Но хватит только нам нести потери!

– Время откупорить джина, – добавил Даниил, прекрасно осведомлённый о хранилищах госрезерва. – Ты прав, война в самом разгаре. Война, где нас истребляют по миллиону населения год. Тут уж любые перестрелки по улицам покажутся детским лепетом. Не оружия мы боимся, а порядка. Настоящего порядка.

– Сотовая связь и Интернет под контроль, – добавил Макс, – основные информационные рупоры повернуть в нужное русло. Евгений уже подготовил информационных бойцов. Телевидение временно лишиться девяноста девяти процентов каналов, пока произойдёт коррекция, и снова вспомнят, что такое цензура. Останкино перестанет промывать мозги. Пойдёт на переквалификацию, вспомнив что значит развитие, а не развлечение.

– Здравствуй, Лебединое озеро, – улыбнулся Кот. – Классика – наше всё.

– Итак, далее, – продолжил Василий, переворачивая помеченный листик. – Кто мне этот листик из конца стопки в начало переложил?

– Читай, читай, – хихикнул Кот.

– Из всего многообразия вино-водочных изделий оставляем три наименования с парой разнообразий. Пива в стране нет, есть пенные химсоставы, напоминающие пиво. С этим полный запрет, как и со слабоалкогольными коктейлями и энергетиками всех типов. В том числе и запрет на рекламу безалкогольного пива. Лазейку перекрыть. Советское шампанское, водка по старым стандартам и вино с юга страны – всё, что должно остаться на прилавках. Не винные напитки, а именно вино. Все прочее, исключая медицинский спирт – сухой закон.

– Так, а суббпассионариев чем занять, пока пассионарии будут собирать разобранную страну? – зыркнул на Гения Макс.

– Ты же знаешь, что восемьдесят процентов населения работают на бесполезной работе. Для них найдётся занятие в первую очередь, – ответил Вася. – Кстати, решение о положении чиновников приравнивается к решению о ликвидации зон. Восемьдесят процентов госаппарата должно перестать существовать теми или иными способами. Истинная автоматизация – это для всех. Уйдут, как в небытье микро-финансовые организации и торговля религиозной атрибутикой. По сути единственное, что нормально делало предыдущее правительство, это осуждало пропаганду гомосексуализма. Но это не помешало им просрать бунты феминизма и сделать козлами отпущения нацию русских в многонациональном государстве. Мы не только восстановим все границы Державы. Мы пойдём дальше и объединим мир. На равных условиях. Но не на словах. На деле... Так что дела наши будут велики. Дела, а не бессмысленные победы в спорте и на шоу.

– Тогда я снова повторюсь, что я готов, – твёрдо добавил Макс. – Давно пора распустить думу, палаты и придумать нечто новое, что способно решать проблемы, а не заниматься лоббированием собственных интересов.

– Да мы все давно готовы, – добавил Кот. – Все возможные отмазки были отменены, когда на улицы, наконец, вышел народ. Вышел заявить о желании жить, а не доживать. Жить в своей стране. По законам для своих людей. Хватит уже сверху на головы ссать, полагая что пирамида это естественная, устойчивая и нормальная структура.

– Так, группы подстраховки первых часов готовы, информация в народ пойдёт сразу, штаб тут, частью на Урале. Остальное по ходу дела, иначе никогда не начнём, – подытожил Василий.

– Что вводим то? – только и спросила напоследок Юлька.

– Как что? Триумвират, избираемый Сотней, – хихикнул Макс. – С последующей сменой на суперкратию в объёмах всего мира.

– Супер…что? – не поняла девушка.

– Власть лучших представителей человечества. Уверяют тебя, в ней не будет ни одного боксёра, алкаша и религиозника. Наша вера в светском государстве – в наших поступках. Это не облачается в строения, обряды, праздники и монетизацию культов и услуг. Поумневшей пастве не нужны слепые поводыри. А нам не нужны умственно-отсталые правители. Даже с умными помощниками.

– А сотню умных правителей то наберём? – спросил на всякий случай Идеолог.

– Наберём, – кивнул Даня. – И заставим перед сном каждый раз твою сказку читать… пока всё общество не заживёт.

Европейская часть России.

Неуправляемая масса народа потекла по улицам. Люди, осатаневшие от повышения тарифов на все виды жизнедеятельности, от самих условий, где эффективно работается только бюро ритуальных услуг, вышли на улицы и без особого плана стали единым организмом, требующим перемен.

Этот безликий, слепой и жестокий голем восстания стал быстро набирать рост и вес и за несколько часов перерос в десятки раз по количеству все органы правопорядка. Города зажглись огнём коктейлей Молотовых. Кровь потекла по брусчатым площадям и разбитым асфальтам улиц.

«Русский бунт – бессмысленный и беспощадный», – писал классик в своё время и как пророк, глядящий через века, оказывался тысячи раз прав.

Станислав Лещинский шёл среди прочих людей без особого плана в голове. Махал битой, бил витрины роскошных магазинов и сжигал плотно стоящие вдоль улиц джипы. Сложно думать о чём-то конкретном, когда всем должен: друзьям, знакомым, родным, государству, банкам. Не то, чтобы кутил по жизни, был наркоманом или любил роскошную жизнь, далеко нет. Просто созданные безликой системой условия загнали сначала в кабалу кредитов, а потом в долговую яму, пытаясь от нее избавиться.

Всё начиналось с банков, когда брал ипотеку на создание «гнезда» для семьи. Непомерно высокие проценты сожрали все планы на жизнь. Ребёнка завести не удалось из-за дороговизны содержания «киндера» в городских условиях. Молодая жена ушла к более расторопному пожилому, но богатому человеку, занимающемуся бизнесом и имеющему связи и жизненный опыт, а рост коммунальных платежей и появление новых видов налогов привели к тому, что Станислав стал должен и государству. Оно привыкло прощать долги всем странам внешнего мира, но никогда не собиралось прощать собственный народ, предпочитая признавать его банкротом. С ликвидацией любого имущества за долги. Что представлял собой человек без личного имущества? Бомжа.

С массы бомжей всё и началось… Им давно нечего терять.

Ещё не собираясь становиться бомжом, в попытке удержаться на плаву, Лещинский работал на двух работах без выходных, подрабатывал, занимал и перезанимал. Гонка на выживание истощила здоровье, но ничего по итогу не дала. Жизнь, словно издеваясь, всё подкидывала и подкидывала новые проблемы – авария автомобиля с неполной страховкой, по которой он не получил ни гроша, ещё и должен остался, желание получить второе высшее образование, не прибавляющее знаний, но стабильно вытягивающее ресурсы из кошелька, «бесплатная» медицина, лечение по которой обходилось дороже получения второго образования, которое было так же бессмысленно, как двигать ушами, и многие другие факторы, от которых хотелось не только волком выть, но и обнажить клыки и показать, что он не раб системы, которая загоняла его в могилу лишь с тем, чтобы выпить последние деньги ещё и с родных – за ритуальные услуги.