– По какому праву ты получил его вотчину?

– Он – мой племянник, – огорошил собеседник. – Право родства, так сказать.

Глаза Эмиссара вспыхнули. Чернявого на миг обдало холодом, желудок запротестовал, требуя избавиться от содержимого завтрака.

Орёл, заинтересованно повернувшись к собеседнику хозяина, махнул крылом над головой Эмиссара, обозначая подзатыльник. И довольно проклекотал.

Безымянный Эмиссар ожидал чего угодно, но только не насмешки птицы. На секунду растерялся, давая момент оппоненту к действию.

От неминуемого столкновения обоих отвлекли хлопки взрывов. Спецы начали операцию захвата.

Десять минут назад.

Швейцария.

Среди гор чище воздух. И мыслится яснее, что автоматически переводилось на восприятие строф и образов у писателей. Разумовский был не исключением. Потому, едва представил горы, тут же написал следующее…

«Любовь – единственная тема, про которую можно писать открыто при любых режимах, в любой из стран, в любое время без коррекций. С давних времён, подрезая эту свободу, система производит подмену, развивая «альтернативу в виде всех прочих форм извращения и насилия. Вселенная отвечает. Уродуя души, появляются в огромном количестве трансвеститы, жено-мужчины, гермафродиты, и прочий не формат, далёкие от сути изначального человека. Система корёжит то, что не в силах сломать полностью», – прочитал на экране ноутбука отрезок новой статьи Идеолога Эмиссар Слабо и ухмыльнулся.

Мышка под рукой покрылась льдом. Удар кулаком сверху и осколки разлетелись по столу, частью сваливаясь на пол.

– Ты начинаешь меня доставать, Максим Леонидович. Не пора ли начать мыслить на благо системы?

В просторном помещении, не пользуясь дверью или окнами, появились двое. Это были Эмиссары Нежить и Горэ. Коротко кивнув вместо приветствия, они расселись по мягким диванам. Возле эстонца появились на столе фрукты в пиале, наполнился бокал терпким вином, кавказец поморщился, покачивая головой. Последнего что-то тревожило. Он первым и начал разговор:

– Мы собрались на сход, не на пир. Решаем вопросы или намечено возлияние?

Слабо, создав себе чая, помешал ложечкой содержимое со сливками, отхлебнул и поставил чашку.

– Сдаётся мне, ты нервничаешь не из-за схода, а из-за того, что не имеешь своих претендентов на место новых Эмиссаров. Золо развеян, Мёртво убит. Места вакантны, но безвозвратно убиты и двое твоих подопечных. Их смели в горах, как котят… Ты до сих пор не смог воспитать кого-то достойного.

– Да, я не успел воспитать новых, – не стал спорить Горэ. – Только не надо мне говорить за подопечных, у Мёртво и Золо тоже подопечных по стенке тогда размазали. Замены нет.

Слабо снова помешал чай, хмыкнул:

– Ты злишься из-за того, что я зашёл новых учеников, а ты нет? Или потому, что тебя могли убить первым, но… Пожалели?

– Иди к чёрту! – окрысился Горэ. – У тебя больше картотека, база, возможности, в конце концов. Мне же искать почти не из кого. Потенциал гор снижен не первое столетие.

Нежить откусил грушу и, посмеиваясь, по-детски безалаберно запустил огрызком в Горэ.

– Не из кого искать? Да ты с гор все эти пять лет не спускался ни разу! Там уж и впрямь кроме горных козлов и учить то некого. Жалуется он ещё!

Горе покраснел лицом от гнева, а Нежить спокойно повернул лицо к Слабо, не опасаясь атаки.

– Я спокоен за своих ставленников. А ты? Поставишь ли кого на «бой»?

– Всего одного, – ответил Слабо, не меняя тона.

Горэ, смерив обоих ненавидящим взглядом, добавил:

– В следующий раз столкнувшись с постиндиговцами, оба заговорите по-другому! Хотите видеть на замену своих ставленников? Что ж, пусть дерутся. Уступаю это право. Но… я убью каждого, если он покажется мне слабым.

– Отлично, – от прилива эмоций Нежить пропустил мимо ушей предупреждение, потёр ладони и повернулся к Слабо. – Значит только два моих и твой? Как сражаться будут? По очереди? Или два на одного?

– Мне нет до этого дела, – хмыкнул старший Эмиссар. – У меня только один ученик. Если он достоин, докажет в любых условиях. Слабых пусть сжирает Горе… падальщик.

Слабо посмотрел на оппонента, как на пустое место. Кулаки горца сжались. Но как всегда, бессильно.

– Два на одного?! – повеселел Нежить. – Так это ж ещё лучше!

Горэ снова посмотрел на оппонентов, обронил горячо:

– Но почему ты заявил одного? Слабо, это странно. У тебя никогда не было нехватки кадров.

– С каких это пор я должен объяснять тебе свои решения? – удивился старший Эмиссар.

– Кто твой ученик? – всё же поинтересовался Горэ.

– Савва… Ты с ним не встречался.

– Иудей?

– Напротив, араб.

Горэ подскочил, уже не в силах сдерживать себя.

– Ты взял в ученики араба?! Вы же ненавидите друг друга больше, чем христиан религиозники авраамеистического толка.

Нежить рассмеялся:

– Какой же ты закостенелый в своём примитивном мышлении. Словно и не помнишь, кто плодил столько религий, сколько требуется для постоянной напряжённой обстановки. Так какое ему дело, иудей у него в учениках или араб? Все едино с благословления корней Велеса.

Слабо привстал с кожаного кресла, потянулся, зевая.

– Довольно, господа. Пусть каждый даст согласие на проведение поединка и пусть сойдутся в соседней зале в одном бою все. На место наших павших коллег… найдём первого.

– А что со вторым? – спросил Горэ.

– Второго не позволяет баланс, пока спит Слава. Озадачимся этим вопросом позже. Пока же укрепим наше положение как есть.

– Согласен.

– Согласен.

Слабо щёлкнул пальцем.

Посреди комнаты появились трое: коротко стриженная женщина с пирсингом в бровях и мужчина-альбинос, с одной стороны. И чернявый парень, гладко выбритый, кареглазый, худощавый. На нём были джинсы и светлая кофта, кроссовки. На вид – подросток. Глаза холодные, на лице ни тени улыбки.

– Савва, что за вид? – рявкнул Слабо.

Ученик вяло мазнул взглядом по противникам, чуть подольше задержался на Эмиссарах и остановился на учителе.

– Ты не объявлял дресс-код.

– Ты выглядишь слишком интернационально, переоденься.

– Ты имеешь в виду, что на мне нет ни кепи, ни чалмы? – уточнил ставленник. – Так и не одену. Не жди.

– Послушный ученик, – подпустил шпильку Горэ.

Нежить хохотнул.

Слабо оскалился, обронил прочим Эмиссарам:

– Родители Саввы – счастливчики. Они рано умерли, не успев наградить сына религией. И с самых малых лет он был усыновлён еврейской семьёй, переехавшей из Израиля во Францию. Однако они тоже решили не настаивать на смене религии, логично полагая, что мальчик ходит под другим богом. Дали лишь имя под свой манер. А вот учился Савва в Англии, где и приобрёл манеры, характер… и поведение. Так что припомним нашего коллегу и начнём.

– А что ты хочешь? – удивился Нежить. – Англия давно не та страна, которой была в Викторианскую эпоху. Тех, кто шёл под пули во весь рост, давно перестреляли. Остались… сидящие по тылам.

– Довольно болтовни, – подал голос Горэ. – Пусть идут и бьются. Время дорого.

– Да будет так, – кивнул Слабо. – Только, Савва, после боя ты переоденешься. До момента боя ты всё ещё мой подчинённый и я даю тебе следующее задание…

Нежить скривился. Самоуверенные слова товарища по цеху резали слух… Но через сорок секунд среди них появился новый Эмиссар.

* * *

Пятнадцать минут назад.

Тибет. Гималаи.

Но ещё Разумовский знал, что есть в горах одно незыблемое правило. Горы – для всех.

– Добро убит пять лет назад иномирцами, Эмиссары наверняка давно выбрали замену Мёртво и Золо. Почему вы ещё не разбудили Славу? Время пришло! Время будить Славу! – стоял на своём Скорпион, попеременно выдерживая тяжёлые взгляды Аватаров Бодро, Здравы и Живы. – И не говорите мне, что я не знаю такого, что в корне бы изменило мои взгляды.