— Так я уже…

— И если не будешь получать достаточно калорий… они начнут жрать тебя. Изнутри.

Я сглотнул. Перспектива так себе.

— Но и это еще не все, — продолжила Алиса, и ее голос стал тише. — Самое главное… то, что случилось после. Когда ты съел ту тварь.

Она вывела на экран изображение моего торса. На груди, там, где раньше не было ничего, теперь виднелся черный, сложный узор. Он был похож на гибрид татуировки и шрама, состоящего из тех же геометрических фигур, что и тело твари.

— Режим мегамозга пробудил в вурме… что-то новое. Он не просто съел ее, Сеня. Он ее… ассимилировал. Часть ее сущности, часть ее… кода… теперь в тебе. Вплетена в твою ДНК. В структуру симбиота. Я не знаю, что это значит. Но я чувствую… отголоски. Ты… ты теперь не просто человек с симбиотом и наноботами. Ты теперь… что-то еще. Что-то, что связано с той… Темной Жизнью.

Я молча смотрел на черный узор на своей груди. Он был холодным на ощупь. И казался чужеродным.

— Я теперь… монстр? — тихо спросил я. — Ксенос?

Алиса подлетела ближе. Ее голографическая рука почти коснулась моего плеча.

— Ты — это ты, Сеня, — сказала она мягко. — Просто… с новыми… небольшими, но очень интересными апгрейдами. И с новым, эксклюзивным меню.

Я усмехнулся. Она всегда умела находить нужные слова.

— Ладно, — я поднялся. — Раз уж я теперь полу-монстр с био-реактором и неутолимым голодом, нужно вести себя соответственно. Начнем с малого. Найдем, где здесь ближайшая столовая.

Я был измотан, ранен душой и телом, превратился в ходячую аномалию. За мной охотилась половина элиты города. Моя девушка, возможно, меня ненавидела. А впереди маячила перспектива вечного голода.

Но я был жив. И свободен. И, черт возьми, я был голоден. А этот голод, я чувствовал, уже никогда не утолить одним только молоком.

Мышцы гудели тупой болью. Подземелья Академии провожали меня привычной сыростью и запахом вековой пыли. Я шел по темному коридору, и каждый шаг отдавался глухим эхом. Желудок сводило в тугой, болезненный узел. Голод был уже не просто ощущением. Он стал живым существом, которое грызло меня изнутри.

«Босс, твои жизненные показатели похожи на кардиограмму человека, который только что пробежал марафон с холодильником на спине, — голос Алисы был полон профессионального беспокойства. — Я немного оптимизировала работу твоего нового Био-реактора, но он всё равно работает на износ. Если мы срочно не закинем в топку пару тысяч калорий, он начнет перерабатывать твои собственные ткани. И, боюсь, начнет не с жировой прослойки, которой у тебя и так нет».

— Есть идеи, где тут можно раздобыть еды на небольшую армию? — прохрипел я. — Я сейчас готов съесть даже лабораторных крыс. Вместе с клетками.

«Крыс оставь в покое, они часть научного эксперимента, — фыркнула Алиса. — Но у меня есть кое-что получше. Сканирую старые планы коммуникаций… Ага. В пятистах метрах отсюда есть старый склад гражданской обороны времен Катастрофы. Судя по записям, его законсервировали лет семьдесят назад. И забыли. Там должны быть сухпайки. Много сухпайков. Правда, срок годности у них, скорее всего, вышел еще до рождения твоего дедушки».

— Идеально, — обрадовался я. — Винтажная еда. Гурманы бы оценили.

До склада мы добрались минут за десять. Массивная гермодверь поддалась моему усиленному симбиотом нажиму с протестующим скрежетом. Внутри пахло консервантами, пылью и застывшим временем. Стеллажи уходили в темноту, уставленные одинаковыми серыми ящиками.

То, что произошло дальше, напоминало нашествие саранчи в лице одного очень голодного студента. Я взламывал ящики голыми руками. Консервированное мясо, галеты, какой-то питательный гель со вкусом картона — все летело в топку моего обезумевшего метаболизма. Я не ел. Я заправлялся.

«Сеня, полегче! — Алиса летала вокруг меня, с научным любопытством сканируя этикетки. — А то как бы ты не начал наворачивать их прямо с упаковкой… Судя по составу этих консервов, их делали из чего-то, что когда-то мычало. Или хрюкало. Или просто очень грустно смотрело на мир. Надеюсь, твой желудок справится с таким уровнем экзистенциальной тоски».

— Мой желудок сейчас переварит даже твои саркастичные комментарии, — промычал я с набитым ртом, вскрывая очередной ящик. — М-м-м, тушенка. Божественно.

Покончив с пятым ящиком, я наконец почувствовал, как голод отступает. Я сел прямо на бетонный пол, прислонившись спиной к стеллажу. Приятная тяжесть в желудке и прилив сил вернули способность мыслить здраво.

— Так, перекус окончен, — сказал я, вытирая руки о джинсы. — Что там в большом и страшном мире, пока я тут предавался радостям гурмана-некрофага?

Алиса посерьезнела. Она развернула перед собой несколько голографических экранов с новостными сводками.

— Расклад, мягко говоря, интересный, босс. Ты, можно сказать, стал человеком-невидимкой. В официальных новостях о тебе — ни слова. Ни о Хирурге, ни о Семене Ветрове. Словно тебя и не было.

— То есть, все шишки повесили на кого-то другого? — я хмыкнул.

— Именно, — она вывела на главный экран фотографию. С нее на меня смотрело сухое, изможденное лицо профессора Шварца. Он был в наручниках, его вели двое бойцов спецназа. — Познакомься с новым главным террористом планеты. Профессор Герман Шварц, тихий преподаватель кибер-этики, оказался… главой секты поклонников Темной Жизни.

— Шо⁈ — я аж поперхнулся.

— Официальная версия: он долгие годы изучал запретные тексты Первой Эпохи, сошел с ума на почве профессионального выгорания и решил устроить конец света в отдельно взятой Академии. С целью призвать своих темных богов. Проект «Войд», как выяснилось, — это древний ритуальный артефакт, который он тайно пронес на территорию.

Я слушал, и мой мозг отказывался верить в этот бред. Шварц — сектант? Этот ходячий устав, который боялся нарушить даже правила расстановки запятых?

— Есть такой вайб, — сказал я. — Что он действовал не один… а по чьему-то приказу. Кого-то очень влиятельного. И теперь этот кто-то просто заметает следы.

— Его арестовали, — продолжала Алиса. — Сейчас он в самой охраняемой тюрьме города. Дает показания. Точнее, молчит и требует предоставить ему бабочку и серебряную ложку. Следователи в легком недоумении.

— Они сделали из него козла отпущения, — я стиснул кулаки. — Строгановы, Вольская, Страхов… Мб еще кто-то… Все они одним махом решили свои проблемы. Свалили все на старого маразматика. Идеальный ход. Хотя не то чтобы он не заслужил получить по башке…

— Более чем, — кивнула Алиса. — Академия закрыта на карантин, идет расследование. Всех студентов распустили по домам. Кроме тех, кто сейчас в больнице. Кстати, Лена в порядке. Легкое сотрясение и нервный шок. А вот Кира… она пропала.

Холод сковал сердце.

— Пропала? Как?

— Ее нет ни в больнице, ни в общежитии. Официально — уехала к родителям. Но я проверила. Она не приезжала. Словно испарилась. Как и твои друзья, которых Вольская держит в своем «пансионате».

Я молчал, глядя в пустоту. Кира. Они забрали ее? Кто? Страхов? Строганова? Чтобы давить на меня? Не могла же Кира пропасть сама…

— Это еще не все, — Алиса сменила картинку. На экране появились схемы, показывающие передвижения различных групп по городу. — То, что о тебе не говорят в новостях, не значит, что тебя не ищут. Тебя ищут все. Граф Страхов и его Комитет прочесывают каждый закоулок. Люди княжны Строгановой делают то же самое, только элегантнее. Княгиня Вольская, судя по активности ее дронов, тоже не сидит сложа руки. Остатки «Клинков Дракона» жаждут мести. Даже городская полиция получила неофициальный приказ — найти «нестабильного Одаренного, возможно, причастного к инциденту». Ты сейчас — самый разыскиваемый человек в городе, о котором никто не говорит вслух.

Она развела руками.

— Итог: мы в заднице. Глубокой и темной. Нас ищут лучшие ищейки города. Наши союзники либо пропали, либо в заложниках. А у нас из активов — только твоя сомнительная репутация, остатки консервов и мой безупречный интеллект.