– Это он бил учительницу, – сухо обронил Скорпион.

Ещё два класса лишились бандитов, прежде чем произошла очередная заминка.

– А это что за заминка? – повторил Сёма.

– Я минуты на три потерял сознание, лишившись контроля ступеней. Болевой шок от связок отбросил тело в особое состояние… Ну, вряд ли этому есть объяснения в научных терминах... Психанул!

Камера переключилась на суету возле школы. Подъехали первые «воронки» полиции, внутренние ведомства. Докатился тонированный автобус Альфы. Перед заслонами появилась куча зевак, репортёров. Образовался людской муравейник. Высыпали бойцы ОМОНа, бегали и кричали люди в форме, гражданской одежде.

– Сейчас начнётся самое интересное, – подсказал Сёма.

Третья камера резко поймала садик, бегущую фигуру ученика с белёсыми волосами. По лицу били длинные патлы, скрывая его лучше всякой маски. Перед самой изгородью юноша пропал, выпал из кадра. Операторы заботливо остановили сюжет, перекрутили назад и показали замедленное движение, как блондин ускорился, проскочил рядом с оперативником и перелетел забор, почти не касаясь изгороди.

– Видишь Скорп, они сделали из нашего желания спасти заложников подобие блокбастера, – изъяснился Сёма. – Запечатлели каждый шаг!

Камера вновь поймала окно третьего этажа, пропадающие фигуры бандитов, выбиваемые пулями стёкла. Десять секунд спустя разбилось последнее стекло второго этажа.

– Я, когда очнулся, ступени больше использовать не смог. Прорывался почти на обычной скорости. Всё больше приходилось стрелять да швырять ножи. А как снова спустился на второй этаж, понял, что двигаться больше не могу. Отстреливался лёжа. Потом несколько минут вывихи вправлял. Больше темп включить так и не смог. Предел.

Камера вновь переключилась, выловила группу из трёх спецназовцев в масках, ведомую за собой рослым широкоплечим парнем. Снимали со спины, лиц не видели.

– А почему без масок, Даня? – обронил Скорпион.

– Да разве до них было? – протянул Медведь. – Не подумали. Кто вообще о таких мелочах в бою думает?

Солдаты выстроились перед стеной пирамидкой. Русый парень в повседневной одежде обронил оружие, взял нож в зубы, и буквально забежал в окно.

Снова камера переключилась, запечатлев последнее действо группы спецназовцев с другой стороны школы, у спортзала. Коротко стриженый Кот так же взбежал по лестнице. Кулаками, с зажатыми в ладонях ножами, выбивая стёкла.

Скорпион мельком поймал растерянный взгляд Леры. До этого та не смотрела такие новостные подробности. И в ней боролись тысячи противоречий. С одной стороны, она видела, как её любимый спасал детей, с другой – как безжалостно убивал, именно убивал живых двуногих нелюдей, которые тоже вроде бы носят звания Хомо Сапиенса.

«Что ж, решай. Хотела правды? Вот она. Тяжёлый груз посыпался с души, облегчая совесть, но сколько того груза выдержишь ты? Твои шестнадцать лет – не тот возраст, когда стоит смотреть на убийства, которые творятся на расстоянии вытянутой руки. Рукой твоего любимого человека. Это реальность, Лерка. Никакого равенства в мире нет. Есть люди и нелюди. Прими, или останься в прошлом мире. Так не хотелось посвящать тебя во все детали. Но, наверное, истина сама находит дорогу. Я сотни раз говорил тебе, что руки мои по локти в крови, но ты сотни раз улыбалась и добавляла – зато душа чистая».

Камера сместилась к центральному входу. Дверь школы отворилась. Показался хмурый боевик с чёрной бородой. Поднёс к лицу громкоговоритель, губы зашептали. Внизу экрана строчкой появились неслышимые слова. Специалисты прочли по губам, услышали от очевидцев или восстановили.

От кордона прорвался мотоцикл. Парень в каске и бронежилете на всех парах гнал к боевику, пригибая голову от пуль. Стёкла первых этажей разбились, пробитые снайперами-ваххабитами. Стальной дождь забарабанил по каске, броннику. Камера отчётливо выловила взметнувшийся фонтанчик из пробитой артерии на руке. Мотоцикл полетел вбок, врезался передним колесом в ступени школы, но не взорвался.

– Я слил почти весь бензин, – любезно добавил Сёма.

– Андрей, как ты не убил его? Это ж твой мотоцикл, – заметил Сергий. – Ты сколько на него копил?

– Компенсировали, – буркнул Кот. – Смотри дальше.

Сёма буквально вмял переговорщика в школьный проход.

Леопард, повернувшись к Скорпиону, обронил:

– Хорошо, что я Никитина уговорил замыть от крови коридор раньше, чем начали эвакуацию заложников, а то детям было бы не по себе. Кровь они, конечно, и раньше видели, сколько фильмов и кровавых игр пересмотрели, переиграли, но после экзаменов нервы у всех иссякли. Мало ли. Кровавый у меня тотем. Там всё в клочья. Я сам через силу потом смотрел под ноги.

Камера поймала финальный эпизод.

Первым из школы вышел Василий, следом, прихрамывая, полубоком проковылял Сёма. Последними – Даня и Андрей с героем дня на руках. Альфовцы метнулась к крыльцу, прикрывая лица всех участников щитами. Камеры не успели запечатлеть лица героев. Не скрывал своё лицо только Василий, пошёл навстречу репортёрам, минуя заградительное кольцо охраны, закричал на ходу:

– Уникальное интервью любой телекомпании, готовой заплатить пять миллионов евро. По миллиону за информацию о каждом из участников.

Сёма выключил телевизор, добавляя:

– Если захочешь комментарии из Пентагона или Белого дома с генералами, советниками и аналитиками, досмотришь без нас. Столько чуши про индиго наплели, запуганные Золой, что сами теперь всего боятся. У юсы был проект с привлечением новоявленных индиго к военной, научной и инженерной схеме, но поскольку действовали они старыми методами, их чудо-дети восстали. В настоящее время семьдесят процентов сидят по тюрьмам, остальные в психушках и на антидепрессантах. Вот такие люди икс. Это в фильмах у них всё гладко. А по факту юса не смогла приспособить детей нового поколения к реалиям сегодняшнего дня. Они пытались изначально свободных направить в нужное для себя русло. Надеть хомут, в общем. Ты же знаешь, с разумными это бесполезно. Теперь, компенсируя, придумывают идеальных героев. Но что мечты кинематографа против наших реалий?

– А Вася? Что он там наплёл? – возмутился Скорпион. – Хотя погоди с Васей. Лер, ты примешь меня таким, какой я есть?

Лерка важно осмотрела его с ног до головы, тревожно подняла бровь:

– Голым и распухшим? Ещё чего! Вот отмою, одену, накормлю, а там и посмотрим.

– Скорп, ты не волнуйся, – прервала Машка. – Будет капризничать, я тебя сама заберу. А ей блондина отдам. Пусть тоже помучается.

– Ещё чего! – возмутилась Лерка. – На кой мне твой блондин, когда у меня тут под боком герой России лежит? Не из телевизора, с нарисованным графикой прессом, а самый настоящий.

– Ну, не всем же медалькам на Кавказ уходить, – погрустневшим голосом добавил Харламов. – Часть осталась там, где нужнее.

– Блондин тоже герой, хоть и не голый, – запротестовала Мария. – Медалей вот тоже полный пакет!

Сёма притворно сполз под кровать, обронил:

– Как вас вообще понимать? То отдам, то не отдам.

Даня с Андреем переглянулись, заржали, как по команде, и ушли на кухню разгружать пакеты со стратегическими закупками для холодильника.

– Ладно, Сёма, пока они с ума сходят, давай мне про Ваську всю инфу, – брякнул Скорпион. – Как там наш Гений?

– Кто? Мы с ума сходим? – возмутилась Лера. – Ха! Пошли, Маша, на кухню. Ребятам поможем. А этим пусть стыдно будет.

– Пойдём, Лера.

Конфликт моментально утонул в женской солидарности.

«Ладно, потом разберусь. Время ещё будет», – решил Сергий.

Сёма проводил девчонок долгим взглядом, хмыкнул, восстанавливая здравый мыслительный процесс:

– Загадки природы, блин, – повернул голову к побратиму. – Чего там? Ах да, про Василия. Да я тоже сначала думал, что крыша поехала у нашего Гения. Переволновался. Ан нет же, обвёл всех вокруг пальца. Репортёры хотели сенсаций и получили их больше, чем предполагали. Так как лиц наших чётко видно не было, а Евгений вдобавок в ту же ночь взломал сеть Пентагона и затёр лица окончательно, Василий без боязни открыл счёт в банке на своё имя. Дождался перевода денег и выдал журналистам всё, что был способен придумать. С фантазией у него неплохо. Налоговая правда, прикопалась. Поделись немножко. Ну немножко можно, сам знаешь.