– Это её путь. Ты же измучен своим.

– Есть такое. Можно спросить тебя, почему ты впал в спячку? Или что-то вроде этого. По слухам, ты «спишь» не первую сотню лет.

– Я не в спячке, просто не покидаю предел пустыни.

– Зачем?

– Здесь спокойно.

– Урбанистические тенденции надоели? Люди мелькают туда-сюда? Жуть, да? То ли дело лошадь или верблюд промчится перед взором раз в году, да?

Лич долго выдохнул, чуть позже обронил:

– Тебе рано слушать ветры пустыни. Уходи.

– Уходи? – возмутился белобрысый. – Куда? Я ищу своего брата. Меня забросили именно сюда. Значит его следы тут.

– Его здесь нет.

– А ты знаешь, где он?

– Ты сам знаешь ответ. Покинь меня, Сёма. Есть место, где тебя сейчас ждут гораздо больше, чем здесь. Успокой свой разум. Твоё сердце там. Мы увидимся, когда придёт время, если будешь готов.

– Но…

Вспышка света.

Россия. Дальний Восток.

«Эдем-1».

31 декабря.

Сёма мог и с закрытыми глазами бежать по знакомой дороге. Нестись, благословляя снег и ощущая, как секира примерзает к ладони. Лич выбросил его в сотне метров от посёлка. Ощущая, после зноя пустыни кожу покалывает от перепада температуры, блондин сорвался в бег к родному дому, стараясь глубоко не дышать.

Фигура в чёрном, появившаяся в двух метрах от него, прямо поперёк дороги, показалась лишней в волшебном сне возвращения в родные пенаты. Совсем не так фантазировал возвращение.

– Сёма, сейчас ты просто должен мне поверить или всё закончиться очень плачевно, – начал с ходу Меченый.

– Что для тебя «всё»? – почти не удивился блондин.

– Ты пройдёшь до дома Корпионовых и начнётся цепная реакция никому не нужного варианта будущего. Твой друг Кот вместе с Ладой лишаться памяти, переоценив свои силы на одной из открывающихся баз Антисистемы в Сибири. Оружие иномирья в руках конторы затрёт им человеческую матрицу мозга окончательно. Даниил прозевает покушение, примет телом два десятка пуль. Но самое страшное то, что Скорпион не сумеет справиться с Золо без твоей помощи.

Сёма сморщился, стараясь уловить суть.

Брат Скорпиона спокойно продолжил:

– Истинно говорю тебе, ты войдёшь в дом, обнимешь сестёр и позвонишь Марии. Взяв автомобиль, помчишься к ней, будет долгожданная встреча, будет совместная встреча Нового Года в доме клана и двое суток тотального праздника. После случай раскидает вас: Кот с командой паранормов полетит в Новосибирск, Даниил, помогая Антисистеме за Уралом, получит ранение, которое не позволит перехватить автомат предателя, и он умрёт. Скорпион не найдёт решения и тоже умрёт. К тому же ты сам из будущего просил передать тебе настоящему, что «лучше потерянный меч, чем уничтоженные семьдесят три страны». Понимаешь?

– Э-э-э, нет, – честно признался блондин. – Но ты брат моего брата. Этот парадокс заставляет меня верить тебе. И я могу допустить, что после череды «восточных мудростей», и влияющих на мозг гор, и пустынь, я должен мигом лететь хоть к чёрту на кулички, лишь бы того, что ты говоришь, не случилось. Но, чёрт побери, мне сложно что-то понять из твоих слов. Ты тоже ясновидящий до мозга костей? Или вас нормально разговаривать не учат?

– Те, кто перешагнул черту отпущенной человеку жизни, видят чуть больше. И думают иначе. Но куда уж ещё проще? Я говорю, как есть. Чуть ли не разжёвываю и в рот кладу.

– Чуть? Почему же не Родослав останавливает меня у шлагбаума посёлка, прося о помощи за сына, а его племянник, который то ли Антихрист, то ли что похуже для нашего мира. Я, знаешь ли, в смятении.

– Дядя всегда делал ставку на волю случая. Я же отчётливо вижу, как не хватает Даниилу сил, даже после наведённого сна на одно забавное событие в Манчжурии.

– Событие?

– Дядя видит в Харламове некую перспективу. «Качает», как бы ты сказал, его для себя, подкидывая кое-какие крохи. Дед Даниила участвовал в спецоперации землях Манчжурии. Тогда действия русского спецназа в последний период Второй Мировой спасло Владивосток, Хабаровск, Биробиджан, Благовещенск, Комсомольск-на-Амуре и ещё половину Дальнего Востока от применения бактериологического оружия японцами. Видимо дядя хотел напомнить, что Дальний Восток мог стать одной большой братской могилой милостью агрессоров, чтобы не особо-то напирал на американцев с их первым применением ядерного оружия.

– У Японии в загашнике было оружие пострашнее ядерного? Так и знал!

– Как всегда, дядя верен паритету. На каждую страну, на каждое правительство и людей можно нарыть немало интересного, но вот когда это пускать в ход – забота таких людей, как наша большая, дружная семья, стремящаяся перегрызть друг другу глотки при первой возможности. Я говорю в целом об Эмиссарах, Аватарах, Отшельниках, потомков богов и людей, добившихся за свои стремления чуть больше, чем добиваются обычные люди. Мне продолжать или ты готов в путешествие?

Сёма ощутил, как нервно дёргается глаз.

«Ну, вот и нервный тик заработал», – подумал блондин.

– Я всегда готов. Если дашь майку и подержишь секиру, хватай за шкирку и швыряй вдогонку брату. Если тёплой одежды нет, надеюсь, что брат в тёплой стране.

– Всё опять же не так просто. Поскольку планированием вектора событий занимаюсь не я один…точнее я лишь один из многих, кто им занимается… то и тут не всё гладко. В частности, для тебя.

Блондин едва сдержал нервный смешок:

– Что там ещё?

– Тебе придётся стать «козлом отпущения».

– Всего-то? И тогда все выживут? Тогда в какую лужу я должен сесть? – сказал Леопард и осмотрелся. – Вокруг всё заледенело. Мне проковырять?

Меченый помедлил с ответом, наконец, подумав, ответил:

– Учитывая нездоровый интерес многих, будет чья-то смерть.

– Тогда какой смысл?

– Смерть одного человека лучше, чем многих. Мне снова повторить твои слова из другого витка варианта миров?

– Да к чёрту витки и твои заумности. Скорпион выживет?

– С большей вероятностью.

– Слушай, если будешь так говорить, возьму твою воображаемую линейку, которой ты измеряешь в своём будущем и настучу по голове. Откуда ты можешь знать, что там в будущем, если…

– Я знал, что ты согласишься, – пропустил последнее замечание Меченый. – Но есть ещё одно «но».

– Может, прямо здесь меня убьёшь? – Сёма запрыгал с ноги на ногу, пытаясь согреться. Управляемая терморегуляция на морозе помогала, но из-за больших перепадов температуры стала болеть голова. Организм испытывал перегрузку.

– Это лёгкий путь, да и здорово повлияет на другие цепочки событий. Пойми, ты нужен миру живым. Да, целому миру. Эго ни при чём. Но я не могу подкинуть тебя прямо к месту событий, дать в руки оружие и направить удар. Это твой путь, ты сам должен дойти. Одет в чём есть, ты попадёшь в Лос-Анджелес. И у тебя будут только сутки, чтобы добраться до Нью-Йорка.

– А в чём трудность?

– А ты думаешь, я отпущу тебя за паспортом, подожду, пока оформишь визу или насыплю в каждую ладонь золота? – позволил себе ехидность Меч.

– Мог бы просто подарить кредитную карточку… Постой, если я не смогу без документов полететь в Нью-Йорк, то на автобусе или даже скоростном поезде мне тем более не успеть за сутки!

– Вот эту проблему ты и должен будешь решить. Если не хочешь ещё одной смерти.

– Хватит мне угрожать! Нужна чья-то смерть – возьми мою жизнь. Друзей не трогай.

– Красивые слова. Период максимализма. Ничего – повзрослеешь. На многие вещи будешь смотреть под другим углом зрения.

– Но что-то останется неизменным, как преданность дружбе. Секиру точно подержишь?

– С этим проблем нет.

– Тогда кидай. Точнее – закидывай. Но почему у меня такое ощущение, что гроссмейстер из тебя хреновый?

Вспышка…

Печальные глаза Меченого, моментально затёртые из памяти, пустая дорога, свист ветра и заснеженные сосны вдоль кюветов сменились рокотом прибоя и почти пустым, несезонным пляжем. По одну сторону песка был открытый океан, по другую – дома вдоль дороги и суетящийся народ.