– И что?

– Генералитет подал здравую мысль, что пока будем копить, с той стороны будут тратить. В целом непорядок получается. Надо действовать. Обновление оно ведь с идеи начинается. Действия – это уже побочный эффект.

– Вася, не ехидничай. У нас своё болото едва устаканивается. Уже в другое лезем. Ну, придём в Восточную Сибирь неготовыми, и что?

– Нет Сибири Восточной. Нет Западной. Есть единый второй регион России – Сибирь. От Байкала до Урала. Ровно так же, как существует первый регион – Дальний Восток от Байкала до Берингова пролива. Хотя конечно хотелось бы до Калифорнии.

– В Сибири людей больше, заморочек выше крыши!

– Чем интереснее задача, тем дольше эйфория от её решения. А с людьми ты прав. Знаешь, как система затрещит, когда от неё «винтики» полетят, а к нам люди начнут приходить?

– С чего ей трещать?

– Бунт долго искусственно подавлялся. Предпосылки почти перезрели. Не сука же на суке в кабинетах сидят. Все прекрасно видят, что вокруг происходят.

– Приход надо подготовить! Чтобы каждый при делах сразу, а не потом. Постфактум.

– Даня, да брось ты. С чего мы начинали? С десятка инициативных, улыбчивых. Ты ещё про комфорт расскажи.

– Так, Мозг, ты остаёшься на Дальнем Востоке, с базы никуда. Пока под Новосибирском другую базу не выстроим или не откопаем, про командировки забудь.

– Откопаем… Есть одна. Только время не ждёт – три часовых пояса. Слышишь? Три! Это огромная территория. Но если останусь, работа затормозиться.

– Мало в тебя стреляли?

– Да что мне их стрелы?

– Тогда только в третьем составе поедешь! Не раньше!

– Ты первым составом поедешь?

– Я, Кот и силовики. Ну потом научно-технический, как водится. Вихрастых бы ещё… Где эти чуда природы шляются?

– Нет данных. Только регулярные денежные вливания, словно шейхов грабят или масонов доят. Хорошо работают, ловцы иллюминатов. Не отвлекаем даже если уфологам новые идеи подкидывают. Лишь бы работало. И работает. Так что пока и без них справляемся.

– Когда десантироваться?

– В конце января официальный референдум по укрупнению региона, в феврале новая карта регионов, а в марте мы должны быть уже в Сибири. Два региона за Уралом может быть, Даня. Только два. Больше не надо.

– Вы, это «мозговики»? Значит, я с военными уже там должен быть?

– А ты ещё здесь?

– Дай свои дела разгрести.

– Да какие у тебя там дела? В космос засматриваешься? На звёзды тянет? Или наоборот?

«Помолвка», – почти сказал Медведь, но что-то за окном на миг загородило свет.

Даниил интуитивно рванул под стол. Стекло со странным скрежетом захрустело и вместе с инородным объектом ввалилось большими кусками внутрь. Рама жалостливо завыла, но устояла, а вот ветер ворвался злой и плачущий. Собирался рассказать про все свои обиды.

«Тоже мне бронированное», – вздохнул Даниил, выпрыгивая из-за стола.

Какого же было удивление, когда вместо бомбы увидел сухонького седого старичка в ботинках с огромными металлическими подошвами. От подошв валил густой пар, а старичок развалился на полу, глядя в потолок и бормоча сквозь завывания:

– Добрался… Всё-таки добрался!

Даня поскрёб бороду и подхватил деда. Усадив на стол, с интересом смотрел то на ботинки, то в стариковские глаза с прищуром. Не увидим ни в первом, ни во втором случае ничего смертельно опасного, занялся растиранием старика.

– Низя! – дёрнулся старик.

– Чего низя, ниндзя?

– Воды! – буркнул старик.

Даня отошёл к столику с графином. Тот стоял в углу и к паданию со столом причастен не был.

Старик принял полный стакан воды, выпил до дна и снова пробурчал:

– Хлеба!

Даня вздохнул:

– Ещё один гениальный изобретатель, если не ошибаюсь? Так если по лестнице сложно на четвёртый этаж подняться, так у нас лифт работает. Даже два.

– Давид Михалыч Коробочко к вашим услугам. Что мне ваши лифты? До вас, олигархов, по-другому не доберёшься. Хоть жопу покажи. Пришлось реактивные ботинки с пробивной подошвой делать.

– Так уж… и с пробивной, – протянул Даня.

– Я ж доброго дела ради, – заявил Михалыч. – Я ж всё для народа, всё для страны. Эти конструкторские решения должны быть запущены в производство!

– Михалыч, как ты сюда влетел – вопрос другой, а вот как подошва пробила то, что не берёт снайперка, это уже по моей части, - прикинул вдохновлённый Медведь. – Так и быть, беру под своё покровительство.

– Да что вы до этой мелочи? Ну что, подошва как подошва, промазанная нейтрализующим спецсоставом, я к вам по другой части. Вы интересуетесь… интересуетесь, – Михалыч всё не мог отдышаться, пытаясь рассказать всё сразу.

Видно набегался по инвесторам. У всех время дорого. Уложись в минуту или не появляйся.

– Давид, да ты не переживай. Мы почти всем интересуемся. Этот этаж больше по военной части, личный состав озадачен, так сказать. А вот этажом выше моя военная юрисдикция.

– Так я могу и по военной! – подскочил старик. – У меня сорок восемь патентов по военной стезе, не имеющих аналогов в мире. На полках пылятся. Вместе с восьмьюдесятью патентами мирного характера. У меня и чертежи при себе.

Изобретатель стал расстёгивать не по зимней погоде лёгкую ветровку, стягивать кофты. Под одеждой оказалось полно чертежей. Он был обмотан в них, как во вторую кожу.

– Замёрзнешь! Верю на слово. Пойдём в столовку отобедаем, а там и обсудим. Здесь пока народ новое бронированное стекло вставит. Или это пластилином залепит. Изобретательный у нас народ. То на каждые железные сандалии бензиновые двигатели ставит, то…

– Русские конструкторы не мёрзнут! – прервал Михалыч, пятясь бочком к двери. – Да и нельзя мне обедать, отвык, – ещё бурчал дед, подгоняемый Даней в коридор.

– Научим, конструктор, не боись. Ты если в такие ботинки мою десантуру обуешь и ещё во что интересное оденешь, будет тебе усиленное питание, слово даю.

– А у вас «чёрные береты» есть подразделение? Морпехи.

– У меня лично нет, но Саныч с Никитиным выделят, если что. Тебе, Михалыч, зачем?

– Ностальгия, служил. Да и опытные образцы не помешают.

– А вот образцов нет. Люди есть... Пойдёт?

Михалыч рухнул на колени, тыкаясь лбом в пол и бормоча:

– Господи, не уж то попал куда надо?

Даня подхватил подмышки и поставил старика на ноги:

– Михалыч, не паникуй, так ты на каких отрядах специализируешься? Голубые, чёрные, красные береты? У нас смежные составы. Больше спецназа, обученного под разного рода задачи. Так какая задача? Кому поможешь в первую очередь?

Михалыч снова попытался рухнуть на колени и зарыдать от счастья, но Даня был настороже и вовремя пресёк действо, оставив конструктора на ногах.

– Всех! Везде! Всем! Всё могу! Всем помогу! – кричал Михалыч, запихиваемый в лифт.

– Сначала обед, – бормотал Даня, одним жестом отсекая все взоры персонала, – потом победы. Говорят, сытые дольше работают.

Рабочий день в офисе продолжался, порциями отсекая по этажам персонал в сторону столовой.

Школа СКП-1.

Тишина. Сосредоточение. Прорыв!

– …Итак, молодчина, Юлия. Наводи себя сверху. Твой ориентир сверху-вниз может казаться странным, но ты привыкнешь смотреть на всё свысока, как птица в полёте. Что ещё видишь?

– Стены и башни из красного кирпича. Два храма неподалёку. Один с разноцветными куполами, другой с позолоченными. Шоссе, площадь, много народу.

Кот встал за спиной девочки, накрыл ладонями её прижатые к вискам пальцы. Поток энергии побежал к ней такой мощности, что ноги, словно в прорубь окунули.

– А теперь ныряй под площадь, ныряй под мостовую, под Кремль.

Юлия Приходько, четырнадцатилетний «дальновизор» Антисистемы, крепче сжала губу. Дыхание сбилось, забормотала:

– Хорошо освещённые туннели, пространства, коридоры. Ходят люди в белых халатах и военных спецовках.