«Этим» оказался тот самый истекающий кровью генерал, постоянно лопочущий проклятья и периодически сжимающий кулаки в попытке задушить оппонентов. Осколком разворотило только живот, но не похоже было на то, что генерал собирается отходить в мир иной сам. Не известно, был ли он контужен, но держался весьма бодро.

– Везучий сукин сын, – донеслось от одного из группы. – Всех положило, а этому повезло.

Машу от лицезрения раненного, истекающего кровью недочеловека вывернуло наизнанку. Побледневшая девушка трижды прокляла своё желание посмотреть на работу избранника вблизи. И сотни раз потом достанется самому Сёме, что взял её с собой на ТАКОЕ задание. Но если бы не взял, ещё сколько тысяч упрёков услышал бы в свой адрес?

Всё познаётся в сравнении.

Сёма сплюнул в сердцах – додумались же показать лично, хвастуны, отчитались вроде как! – и, достав пистолет, обронил посуровевшим голосом:

– Чёрт побери, действительно напоминает «воспитательное». Евсеев! Понял хоть за что получаешь пулю в лоб?

Грозен был взгляд молчаливого генерала. Грозен и молчалив.

Не понял.

– Не оправдал, служивый. Родина тебе напоминает, что из воина-кшатрия торгаш не получается. Прапорщиков извели как класс, а прочим в олигархи тянуться не положено. Не пустят, Евсеев. Понял?

Тот же взгляд. Не понял.

Не дрогнула рука Леопарда. Палец без тени сомнения надавил на курок.

Работа есть работа.

– Пока мыслители-браманы строят идеальные миры в головах, кшатриям приходится исполнять задуманное вживую, – обронил Леопард Марии. – Пусть кого-то и выворачивает от вида подобной работы наизнанку, но всегда есть мыслители, а есть исполнители.

– А потребителям всё достаётся в последнюю очередь, – буркнул рядом один из ликвидаторов.

– Ничего, Маш, – Сёма подошёл, обнимая любимую. – Вот завтра врачами в Поволжье займёмся, занимающимися перепродажей новорожденных. Вот там завтракать точно не стоит. Да будут трижды прокляты те, кто торгует детскими органами за бугор. Так ведь? Поедешь со мной? Ребята всегда рады тебя видеть. Тоскуют по женским компаниям. Или куда тебя взять? Ты только скажи. Я везде готов.

Машу вновь передёрнуло, подняла взгляд мокрых глаз, ловя в перекрестье самое серьёзное выражение лица любимого, и твёрдо ответила:

– Нет, Сём, я тебя дома подожду.

– Как скажешь, любимая. Как скажешь, – подмигнул Сёма, прекрасно понимая, что больше он претензий по части работы не услышит.

Ведь о некоторых вещах лучше просто не знать. А о прочих просто не говорят.

В то же время.

Окраины Новосибирска.

База «Тень-2».

Ноги Гения лежали на диване, а спина на железном полу, впиваясь лопатками и позвонками в жёсткую поверхность. Даже подушки нет под головой. Затылок короткой причёской упирается в холод неприкрытого металла.

Неудобно!

Но так замечательно мыслится после четырёх кружек кофе. Лежать вверх ногами, прижимая пылающую мыслями голову к холодному – что может быть лучше? Никто из аналитиков Антисистемы из присутствующих в кабинете не будет пенять на сумасшествие, и пытаться переложить на диван.

Здесь на нижних этажах базы мозговой штурм давно переплёлся с мистическими озарениями, телепатия с безжалостной математикой, а строгий расчёт с анархией поведения. Всё что угодно, лишь бы решались поставленные проблемы.

Всё ради результата для всех, а не только для высшей прослойки!

Так уж повелось, что система ненавидела человечество как вид, и всячески пыталось его изничтожить. Система строила козни, закапывая человека глубже, глубже, ещё глубже. Под этим процессом на макушку человека беспрерывно сыпалась земля.

Первый комочек – медицина. С момента рождения новорожденный недополучает пятую часть крови. Акушеру не резон ждать, пока плацента отдаст все так необходимые вещества организму. А дальше лекарства по мере взросления. Нужны и не очень. Важные и совсем нет. Тесты покажут. Статистика сгладится. А тело может быть даже справится. Только старость придёт раньше или не успеет вовсе.

Система устроена так, что проживёшь ровно столько, чтобы отдать все свои жизненные силы и уйдёшь, едва кто-то начнёт работать и на твоё благо.

Вот второй комочек. Налоги. Самое богатое природными ископаемыми государство мира по причине слабой экономики не в состоянии жить без помощи своих граждан. Но вместо того, чтобы собирать их со сверхприбылей, система облагает максимальными налогами всех, кто не входит в золотую прослойку. Достигнув определённого положения-статуса в структуре, высшие чины по большей части лишены необходимости отдавать весомый кусок полученного пирога. И системе всё равно, что размер пирогов разный. Пока гражданин борется за выживание, считая крохи, элита забирают максимальное количество дотаций из бюджета, распределяя по своему усмотрению. Проекты их убоги мыслью, не жизнеспособны и создаются лишь для того, чтобы осваивать средства.

Система питает себя и себя же пожирает. А если же случаются казусы, которые пытаются оспорить это положение, то состязательные игры в правосудие с перевесом в несколько адвокатов против одного прокурора, как правило, оставляют результат за первыми. Со взяток налоги не платят. Напротив, взятки юридически прикрыты, словно в насмешку.

В итоге государству постоянно отдают свои крохи те, кто едва сводит концы с концами. А если начнёшь «подниматься», то есть тысяча способов не допустить тебя в «высшую лигу», в том числе используя те самые налоги. Так строго отрегулированный бизнес не допускает в круги своя сторонних людей, не причастных к влиянию семей.

А семьи знают, что для них лучше.

Третий комочек. СМИ. Разве ты не просыпаешься под сообщения бормочущего телевиденья, что мир стоит на грани и фактически сегодня последний день перед очередным Концом Света?

Вакханалия убийств, катастроф, трагедий и разврата всех мастей, о которых должен знать именно ты и именно сейчас, стирают твою улыбку от в кой-то веки приснившегося доброго сна под утро. А если пропускаешь утренний телевизор, радио напомнит о себе по пути на работу, или газета в почтовом ящике даст знать. Проигнорировал? Тогда спам в электронной почте, истеричный Интернет, а то и твой обстоятельный собеседник, сломавшийся под гнётом новостей немного ранее тебя должен просветить о положении в мире. Он напомнит, что в жизни так мало прекрасного. Ему надо поделиться с тобой новостью. Много на душе накопилось. И будет копиться, пока не перекроют краник потока чернухи.

На неё особый спрос. Она – инструмент влияния на сознания биомассы.

Вот только не перекроют. Индустрии страха нужны жертвы ровно так же, как приношения нежизнеспособным без прихожан храмам.

И вот на человека, лежащего на дне могилы «предопределённой» жизни такая земля сыплется беспрерывно: образование для вундеркиндов методами умственно отсталых, великая культура, опошленная и приниженная до последней стадии мусора эмиссарами юмора, уровень жизни, падающий и тонущий всякий раз, когда начинает дуть что-то посильнее штиля. Неоправданные цены, запрограммированные, чтобы расти. Инфляция, кризисы, перековерканная история, которой никогда не существовало, но существует единственно правильные её варианты в сознании.

Когда быль и летописи стали историей, на изуродованный фальшивый костяк её стали нанизывать удобные находки. Прочие археологические достояния пылятся в запасниках как неудобные. Они усугубят картину, но о них обязательно вспомнят, когда калейдоскоп сознания вновь перевернётся. И белое снова станет чёрным, серым, коричневым…

И вот ты не дышишь, глубоко зарытый под слоем той самой «земли». И поверх в качестве надёжного надгробия – бумаги!

Тысячи бумаг, подтверждающих, что был, пытался, состоял, не состоял, в вот и галочка есть, что существовал. Конечно, ничего не получилось, и ушёл, как правило, сломавшись.