Оружейные систем были несколько устаревших образцов, но работали исправно и для массовой зачистки в условиях города подходили идеально. Никакие последние образцы стрелкового вооружения не могли доминировать над ними в этих условиях.

Зоркий взгляд мог разглядеть за парашютными стропами полосатые тельняшки под камуфляжными куртками и голубые береты на плечах под лямкой, чтобы не сдуло ветром. Потерять берет десантник не мог по определению.

– Десантура над Кремлем? – обронил пожилой дед, останавливаясь и поправляя очки с толстыми линзами. Убедившись, что парашюты не мираж и не воздействие просроченных лекарств, выданных в аптеке по рецепту, он взмахнул потертой тростью и закричал голосом, словно вспоминая молодость. – Дождали-и-ись!!! Дави вражи-и-ину!!!

Парашюты скрылись за стенами и почти тут же послышались звуки выстрелов и разрывы гранат, подхватываемых ветром и разносящихся далеко за его приделами. Над стенами Кремля взвились всполохи огня, чёрного и белого дыма.

Оружие пошло в ход. Крики не заставили себя долго ждать. С ними мат и приказы. Отряды рассредоточились по позициям.

Ещё не коснулся земли последний парашют, как Кремль закипел, забурлил, подствольные гранатометы принялись расчищать проходы к башням, раскидывая высыпавших из проходов у башен часовых.

В то же время с ближайших веток метро повысыпали молодцы в чёрных униформах с вооружением не менее достойным. Они не скрывали лиц чёрными масками. В этом больше не было необходимости. Отступать некуда. Всё поставлено на карту. Потому на одних были береты, на других чёрные шапки-спецовки, третьи сияли бритыми макушками на солнце.

Ближайшие дороги перекрыли бронированные отечественные и зарубежные внедорожники, в основном джипы «Вепрь» «Тигр». Из них тоже посыпали люди, без всяких боевых порядков рассыпавшиеся по округе.

Без приказов. Каждый знал свою цель заранее.

Из «Уралов» и «ГАЗов», следующих вдоль кремлевской стены по заранее оговорённому маршруту, посыпали бывшие офицеры, уволенные или списанные в запас совсем не по выслуге лет. В их руках были последние образцы модернизированных Калашниковых сотой и двухсотой серии.

Направленные на продажу за рубеж единицы новейшей стрелковой техники, автоматы были перехвачены в дороге и со складов теми, кому было не всё равно, чем вооружён потенциальный враг и почему собственное вооружение заставляет при этом желать лучшего.

Избавляясь от последних разработок, правительство не спешило вооружать ими собственных солдат, так как опасалось, что когда-нибудь оно будет поднято против них самих.

Как в воду глядели.

Утрешний Кремль, до того стоящий в относительной тишине и покое просыпающейся столицы, вдруг стал окружённым со всех сторон силами, сулящими переворот мышления и смены государственного строя. Все, кто не успел сбежать за границу, оказались в капкане.

Антисистема обладала картой со всеми планами-схемами бункеров. Каждый боец понимал, что долго они по укрытиям не просидят. Грядёт возмездие.

Запоздало включились последние уровни системы подавления воли, перейдя из пассивно-нейтрального режима во взведённое состояние, грозящее всем попавшим под поле проблемы с психикой.

Психотронные излучатели, маскируемые в башнях Кремля и куполах храма Христа Спасителя, и соборе Василия Блаженного работали всегда, но сейчас заработали по максимуму.

Случайные прохожие с одной стороны Кремля мгновенно ощутили приступы паники и дикого ужаса. Захотелось бежать без оглядки, не разбирая дороги, как защитникам Белого дома в тысяча девятьсот девяносто третьем году.

В то же время по другую сторону поля воздействия люди ощутили небывалое уныние до грани суицида и полное бессилие и апатию ко всему. С этой стороны прохожие больше частью сели прямо посреди брусчатки и асфальта и обхватили головы руками, не желая больше ничего и никого.

И тем и другим сторонам было в высшей степени некомфортно.

Исключение из общей массы людей составляли десантники, скорпионовцы и все вспомогательные войска, снабженные «СИПЗами[1]» Антисистемы. Эти небольшие комплексы, крепящиеся на свободное от усика и микрофона системы связи ухо, были разработаны и усовершенствованы главным конструктором Антисистемы – Михалычем. Они исключали воздействие негативного поля, рассеивая его, как скалы волны. За девяносто семь процентов всех воздействий на мозг своей армии князья могли быть спокойны. Последними же тремя процентами должны были заняться отряды паранормов Андрея Ана. В случае непредвиденных обстоятельств он мониторил действия групп захвата вместе с витязями структуры, генералитетом, в любой момент готовый выступить вместе со «вторым эшелоном» в дело.

[1] Система индивидуальной психотронной защиты.

– Кот, сработай над площадью, – порекомендовал Саныч по общей системе связи генералитета.

– У собора самое сильное воздействие, – добавил Никитин. – У людей припадки, двое бьются в конвульсиях. Наши далековато. Помочь не могут. Сердца не выдержат. Скорой сегодня не пробиться точно. Кардиологические дроны, использующиеся уже во всем мире, нас стороной прошли. Наэкономили. Мы сами на стандартных аптечках без госпиталей. Ставка на скорость, а не долгосрочную войну.

– Будет сделано. Сенсорики, работаем. Рассеиваем, – коротко обронил глава отдела паранормов, в душе сожалея, что с ними в этот момент нет главного козыря отдела – Лады. Ей бы это воздействие убрать одним усилием воли. Талант у главного паранорма отдела колоссальный.

– Надо обесточить агрегаты под куполами, – донеслось от Василия. – Отключить воздействие.

– Они автономны, – ответил за всех Евгений «Хакер». – Район обесточен. Всё что работает сейчас по округе – автономно.

– Тогда надо сломать пару деталек, – хихикнул Макс «Идеолог». – Оно поймёт и начнёт сотрудничать.

– Группы посланы, – коротко ответил Саныч. – Михалыч, классные у нас технологии связи. Радиопомехами не прерываются.

– Работаем, – хмыкнул в бороду старик, довольный, однако, похвалой безмерно.

В каждом гении спит творец, которого надо хвалить. Внемлет мир, когда тот просыпается.

Тем временем на Красной площади один молодой поэт в очках и лёгком шарфе, словно очнувшись ото сна, отобрал у гида громкоговоритель и при помощи двух друзей одногруппников, взобрался на памятник Минину и Пожарскому.

Он не стал толкать громких речей, но сразу принялся декламировать через «матюгальник» стих собственного сочинения, придуманный им намедни после очередного падения самолёта. Очередной катастрофы, которую «не ждали» в высших кругах. Будь то снег зимой или дождь летом, а то и ветхость оборудования, изготовленного в период СССР.

Чем больше узнаю людей

и понимаю государство,

Тем становлюсь ещё сильней

и крепче для недуг и хамства.

Нам несказанно повезло,

что родились в эпоху мира,

Но со свободой не свезло –

да нет и никакой свободы!

Не ровня мы всем господам,

Кто жизнь по капле нам отмерил.

Нам не понять их грешный мир.

Им – наши пляски на могилах.

Договорить ему не дали. Пробегающий мимо усиленный отряд полицейских, пресекая беспорядки, дал несколько кротких очередей из АКМ. Поэта скинуло с постамента. Пули прошили и его друзей. Вдобавок пострадал и сам памятник государственности и единства власти и народа. Словно напоминая, что между властью и народом давно нет ни любви, ни доверия, ни единства. Лишь взаимное презрение.

Сколотые камни, политые кровью, взбудоражили людей вокруг. Мгновение назад подвергнувшиеся панике и страху, они потеряли его (группы паранормов начали работу по рассеиванию подавителей воли).