– И пошло-поехало. Слово стало играть большую роль. Феню выучил – молодец, хвала тебе и почёт. Накосячил – ответь. И потирали руки выдумщики. Зона стала порядками жить, своими. И всё бы понятно в закрытом мире, но понятия шагнули и за пределы зоны. Многие зоны прошли. В народ ушло всё. Как водится, многое прижилось. Комсомольцев стали чмырить, воровать в почёте. Выросли малолетние хулиганы в преступников со своими понятиями жизни, и потянулись вереницы нового поколения по этапам. Современные отморозки, которые отринули старых авторитетов в законе. И пошёл гулять беспредел по стране, генералами сначала поддерживаемый, а затем уже и не контролируемый…

Хича всё говорил, говорил. Время текло незаметно. Скорпион притих, слушая. В пустой голове отозвалось, смешалось с воспоминаниями или самим подсознанием. Нечто щёлкнуло, но додумал уже по-другому.

«Вот и развал СССР без новой идеологии, болезненная история «девяностых» и сюжет наших новых дней России. Вот так из-за экспериментаторов и совершаются революции в сознании. В процессе чьей-то игры. Перестройки сознания начинаются в первую очередь в умах. Если бы не вся смута и анархия 1914-1917 годов, то население одной лишь России составляло бы к пятидесятым годам около трёхсот миллионов человек. А промышленность и прочее улетели бы и вовсе в… светлое будущее, но не дали развиваться этой территории силы тёмные».

Скорпион тряхнул головой.

«Стоп! Муть. Откуда такие мысли и знания? Что я до этого знал? Всплыл обрывок памяти? Зачем убийце такая память? Я же убийца? Или разговоры про групповое мочилово – пустой звук? Тогда почему так просто воткнул в колено заточку? Потому что меня хотели убить, или есть ещё причины?»

От ответа самому себе спас человек в синей форме, появившийся с другой стороны решётки.

– Эй, вихрастый, на выход. Следователь ждёт, – надзиратель перевёл взгляд на корчащегося в агонии. – Бобёр, ты чё там воешь? Порезался, что ли? Экий ты шутник, никак на больничку захотел? Хрен тебе, а не больничка. Опять косишь!

Сергий хмуро усмехнулся, поднимаясь…

– Фамилия, имя, отчество? Где проживаешь? – спрашивал следователь, хмурый молодой мужик. Пронзил тяжёлым взглядом, не моргая.

Сергий пожал плечами, буркнул:

– Я даже не помню, почему я здесь.

– Не помнишь? – следователь прищурился, считывая информацию с лица.

Парня привезли без единого документа, сведений никаких. Жертва в больнице слово вымолвить не может. Сложно, ох сложно. Но ничего, ещё и не таких кололи. Заодно и пару висяков[9] можно навесить, раз без памяти. Свидетели найдутся. А премия за успешное раскрытие дел – всегда по душе. Когда ещё такая тема подвернётся? Планы надо выполнять.

[9] « Висяк» – дело, не поддающееся раскрытию в связи с нехваткой улик, свидетелей или ещё по иным причинам.

– Не помню, – твёрдо ответил Сергий, не став скрывать.

– Иванов Фёдор Сергеевич тебя зовут, – сказал следователь и попытался поймать момент, когда лицо парня мимолётно изменится, отрицая, но тот не сделал ничего. Что по физиогномике означало, что, либо великолепный актёр, либо действительно ничего не помнит. И следователь с удовлетворением продолжил врать. – Сидишь здесь за тройное убийство, изнасилование и кражу в особо крупных размерах.

«Фёдор-то злодей оказывается», – усмехнулся про себя Скорпион, не дослушав перечень.

– Ты кому лечишь? Со мной бы тогда группа работала, а не один задрот, только что из института, – прищурился подследственный.

Следователь подскочил:

– Поговори мне ещё! – и чуть тише добавил, присаживаясь. – Какой резон мне гнать те? Ты натворил, я говорю, как есть. Вот твоё дело, твои показания. Ты же сам писал.

Сергий взял протянутый листок из папки с громким названием: «Дело № X»

Я, Иванов Фёдор Сергеевич, полностью признаю свою вину и участие в…

Далее следовал исписанный мелким почерком перечень преступлений на весь лист и на всей его обратной стороне.

«Тут и десяток людей на весь перечень не сподобятся. Мне же ещё и восемнадцати нет… Левый ты следак, порвал штаны в попытках объять необъятное», – подумал Сергий, почесал нос и добавил:

– Гражданин начальник, так ещё один сюжет упущен. Мне бы ручку, я допишу. Колоться, так колоться.

Следователь, сияя, как новогодняя ёлка, протянул ручку, приговаривая:

– О, вспомнил? Чистосердечное признание? Это тебе скостит половину срока, я похлопочу за тебя.

Сергий взял ручку, рефлекторно написал пару букв.

«Почерк-то не мой. Вот ты и прокололся!».

Обронил в огорчении:

– Вот я сейчас дописываю ко всем сюжетам ещё и нападение на служебное лицо при исполнении служебных обязанностей. Как упустили?

– Да? У тебя и такое есть? – поцокал языком следователь. – А ты серьезный бандит. Ну теперь всё. Перевоспитываться пойдёшь.

– Пойду. Только сначала… совершу, – оскалился Скорпион, перемахнул через стол и с обрушил серию ударов на следователя.

Бил коротко. Профессионально. В мгновение ока превратив холёное лицо в кровавое месиво. По удару за каждую статью, взятую с потолка.

«Если молодой, может одумается… как очнётся», – мелькнуло в голове.

Дверь в кабинет открылась. Крики. Затем ворвались сразу двое. В ход пошли дубинки. Скорпион оглушил обоих короткими, быстрыми ударами в висок и солнечное сплетение, недоумевая, как это всё легко и рефлекторно выходит. Вроде и не дрался. Противники, словно сами попадали. Только сбившееся дыхание подсказало, что бил действительно он.

Не совсем понимая, что делает, забрал ключи у охранников. Пистолет брать не стал, вспоминая про отпечатки пальцев. Подхватил своё «дело № X», достал из носка спички, чиркнул о стол. Первая не зажглась. Чиркнул вторую. Огонёк вспыхнул, пополз вверх. Быстро подставил дело под огонёк.

Бумага поддалась инородному вторжению. Огонь быстро завоевал новые позиции. Дым взвился под потолок, под датчик дыма. Но, из-за постоянного курения в кабинете, пожарная сигнализация была отключена разумными людьми ещё со времён постройки здания. Не останавливаясь, вырвался в коридор, пробежал возле клетки, где только что сидел.

Челюсть Хичи в камере отпала:

– Ты чё, на побег срываешься?

– Да, ты со мной?

– Мне два года светит, а за побег пятёрку добавят. Не, не побегу. Бобёр бы побежал, но подранен, не убежит.

– Вольному воля, – подмигнул Сергий. – А ты сиди за решёткой. Друга лечи.

Помчался дальше, остановившись возле решётки. Отворил ключом и поспешил на свободу. Короткий коридор сделал изгиб. Ещё один человек в синей форме сидел за окошечком – дежурный. Время – ночь. Не полный штат.

Сергий прошмыгнул под окном вприсядку. Затем резко распрямился перед окошечком, почти подпрыгнул и лишил дежурного враз передних зубов и сознания.

Путь к свободе открыт. Пинком распахнул дверь и вырвался на волю, хватая вольный воздух полной грудью. Плохой идей было строить распределитесь в центре города. Недолго раствориться в толпе.

Лера в панике металась по квартире. Нелепость происходящего давила на сознание. Она бормотала бессмысленные слова, прокручивая в голове сотни вопросов и не получая ни одного ответа.

Тревожный взгляд то и дело останавливался на куртке Сергия со всеми документами. Ситуация вышла из-под контроля. Разрыдавшись всласть на скамейке, Лера увидела лишь последний момент, когда Скорпиона без сознания пихают в синий Уазик, а Катю уносят на носилках в машину скорой помощи. Одноклассница так и не смогла ничего объяснить полиции, потеряв сознание, когда оперативники избивали Скорпиона, заподозрив в нём маньяка. С ними сейчас по городу обращались строго после череды зачисток Антисистемы. Таких вот «борзых» осталось мало. Показательно отыгрывались на претенденте, чтобы другим неповадно было.

Подбежавшую девчонку никто не слушал. А Екатерина подтвердить ничего не могла. Родители будто в пропасть провалились. Интересные показания дал сосед, описывая, как слышал крики, звуки борьбы, звон бьющейся посуды. Факт преступления налицо.