Сёма со Скорпионом переглянулись и, не сговариваясь, рванули к Нежити.

Показалась, что тела врезались в скалу. Мутнеющий взгляд и расплывающийся после удара мир ещё говорили, что этот на вид простой качок, только что стоявший подле Эмиссара, преградил путь крепкой грудью, что больше походила на гранит. Он и ударил. Быстро, на поражение. Без шансов.

Оба свалились под ноги помощнику Эмиссара. Поверженные.

– А теперь – шоу! – вновь рассмеялся Нежить.

Сёма.

Светло, тепло. Меня окутывает облако, словно парю в невесомости. Вокруг ласкают слух приятные мелодичные звуки. Настолько приятные, что нет сил сконцентрироваться на чём-то другом.

Я не могу вырваться из цепких объятий и плыву в этом незримом мареве. Крылья за спиной ритмично, лениво разгребают пену, облака. Плыву без цели, без мыслей. Я как будто простое облачко. Лёгкое, невесомое и вряд ли существующее вообще.

Я – мысль.

Нечто привлекает моё внимание. Тяжёлое и непонятное, непознанное моим разумом все ближе и ближе. Оно не агрессивно, оно не враждебно, просто непонятно, не познано.

Это Нечто манит меня, как огонёк любопытного мотылька. Подплываю ближе и ближе, я почти вижу, что это… Тень. Она окутывает меня, захватывает в свои объятья. Крепко и без надежды на освобождение.

Пытаюсь кричать, вырваться, но понимаю, что не испытываю боли, и кричать незачем. Нет причины, я просто внутри этого тёмного облака.

Это другой свет, внутренний. Это другое тепло, настоящее.

Больше не слышу «райского пения», но словно открываю глаза и вижу тысячи таких же, как я, которые бродят среди облаков без цели и помыслов, прозябая в пространстве. Они совсем такие, как я. Смотреть на это невыносимо, я должен им помочь найти себя.

Я должен!

Эта темнота… Едва понимаю её шёпот, темнота исчезает.

Снова один. За спиной всё так же растут крылья, но уже не смотрю лишь под ноги. Я зрю вперёд. Словно ощущаю новую цель, вижу небо без прикрас. Истинное небо. Бегу сквозь пену, сквозь облака до ближайшего похожего на меня пленника. Самого себя в прошлом.

Я кричу ему в ухо:

– Проснись! Эй, очнись! Ты можешь прозреть, поверь в себя!

Но он меня не слышит. Бегу ко второму, третьему, кричу. Ничего не меняется, всё так же. Всё тоже. Они слепы и глухи. У них нет сердца, они все в той же прострации, слушают своё райское пение, не замечая ничего вокруг.

Но кто же я?

Я?

Я – мысль.

Помогать ли им? Смятение в душе. Может им так лучше. Кто подскажет?

Такого раньше никогда не было.

Мои крылья машут, что есть мочи, поднимаюсь над белой пеной, вверх, к солнцу, к свету. Свет неприятен. Он странно слепит, я кричу!

Я кричу, но крик распадается тысячами осколков.

Проходит много времени. Летаю над облаками в поисках таких же, как я. И о чудо, нахожу немногих. Мы держимся за руки и смотрим друг на друга прозревшими глазами, мы словно теперь свободны. Наша немногочисленная группа летит в этом воздушном океане, собирая прозревших. Их мало, но они есть. Примерно в том же отношении, в коем встречаются золотые песчинки среди мелкозернистого песка на берегу моря.

Чувствую себя свободным, я веду этих свободных к цели, мы стремимся к высшему, лучшему, вечному.

Я это чувствую.

Мы летаем, пока что-то не хватает нас за шеи и тянет в самое сердце этих облаков. Это что-то, совершенно противоположное тому, что я ощущал в облаке. Оно кричит в гневе, в самой свирепой ярости:

– Отступники! Я забираю ваши имена! Вы низвергнуты!

Отступник? Нет, я не отступник. Я – Сёма. Я Семён, который всего лишь мысль. Я – мысль о том, что я считал себя Сёмой.

Мы не можем вставить и слова. Нас не спрашивают. Словно и незачем.

Долгое падение.

Удар.

Жуткая боль.

Вопросы без ответов.

«За что? ЗА ЧТО?!»

Ответов нет, мы вырваны из облаков, и крылья наши уже не те. Опалены и покрыты копотью, слабы. Но огонь самого Дна Мироздания даёт им новую силу. Я подчиняю его себе.

Я принимаю своё новое имя. Со старым уже ничего не связывает.

Нет, я Сёма. Со старым меня связывает желание. Желание вернутся к Марии. Этот свет бессмыслен. Он – ложь. Ощущения лживы, я не тот, кто о ком говорит мне отравленный разум.

Я – Сёма!

Время течёт. Думаю, размышляю, пытаюсь найти выход, компромисс, ответы на мои извечные вопросы.

А друг мой от моего имени собирает армии.

Мне приходится возглавить поход. Мы идём к этой воздушной массе, мы хотим справедливого разговора, ответов на свои вопросы, но нас не слушают, нас не слышат и не видят.

С нами сражаются всё те же слепые глупцы.

Мы можем в один миг уничтожить их всех, но того Старца нет, он ушёл.

И того тёмного облака нет.

Ничего нет.

Но главное – нет ответов на вопросы. Значит, смысла на этом периоде времени не существует.

Я приказываю остановить бойню, всё равно нет смысла в убийстве слепцов.

Мы уходим. Я не нашёл ответов на свои вопросы.

Нет! Я знаю ответы! Я знаю кто я.

Я – мысль?!

Скорпион.

Невнятный сумрак обозначил его тело. Тот, кто назвался моим братом, вновь предстал передо мной расплывчатым образом.

– Ты глуп. Вместо того, чтобы активировать тотем, который взял бы на себя хоть часть яда, ты бросился в безнадёжную атаку.

– У нас с братом должны быть равные шансы на выживание.

– У вас разные дозировки. Братом ты по-прежнему называешь не того.

– Я знаю, кого называть братом!

– Ты не знаешь ничего, Сергий!

– Как же было на самом деле?

– Что ты хочешь услышать? То, что я отговаривал одного безумца в ночь перед преставлением на кресте? Давай я лучше покажу тебе, что было после его ухода, но до времён скитаний в горах Тибета.

– Хочешь воспользоваться моментом, пока я подвержен яду? Ты же сам являешься не меньшим мороком, чем то, что будет тобой показано.

– Полезные мысли. Ставь фильтр. Разбирайся сам, если не хочешь на кого-то надеяться. Самостоятельный? Тогда принимай правда сам.

В голову ударило. Сумрак сменился мраком. Сергий окончательно потерял восприятие мира.

* * *

Земля разверзлась по велению его слова. Обширный пласт вдруг вспучился и поднялся с сухим треском и надломился пополам, как будто лопнул засохший корж хлеба.

Небу открылся вход в подземное царство.

Тот, кто открыл при жизни все пятьдесят врат силы, став богоподобным, кого прозвали вторым «спасителем» – Христос на современный лад – а в северных странах просто «Коляда», опустил взор к клубящемуся дымом разлому.

Очередное воплощение ведического Спасителя собиралось спуститься в ад. Настало время забрать первосотворённых.

Из тьмы валил пар, тянуло затхлым воздухом, вперемешку с серой. Он вдохнул во всю грудь, поморщился и ноги повели во мглу. Туда, куда никогда не проникали лучи солнца.

Стоило сделать десяток шагов по незримым ступеням, как земля с гулким грохотом соединилась над головой, погружая во мрак. Пришлось остановиться, чтобы дать время глазам привыкнуть.

Постепенно во мгле стали различаться смутные тени. Мрак из иссиня-чёрного стал серым, отодвинул видимую грань в даль. Выживший на кресте пророк поправил перевязь меча за спиной, и уверенная поступь продолжилась.

Двуручный меч с широким перекрестьем, таким, что сам меч походил на крест, приятно тяжелил плечи, окутывая аурой надёжности.

Сила духа силой духа, вера верой, но от надёжного холодного оружия какой воин света откажется? Ещё и с таким могучим противником, как Велес, что гордо именует себя единственным Богом.

Лицемер.

Чем глубже спускался, тем вопреки, становилось лишь светлее. Сама земля вокруг стала подсвечиваться бледно-розовым, красноватым, сгущаясь до багрового яркого цвета.