– Я раздумываю, почему мы с тобой лишены возможности воспроизводиться и… любить? – спросил Люцифер.

Денница тяжко вздохнул. Новое ощущение, что так похожи на вирусы или болезни, которые он разрабатывал с экспериментальной точки зрения для развития науки, проникли внутрь и разъедали мысли. Коррекции Велеса его внутренней натуры медленно, но верно трещали по швам.

– Я Денница – правая рука Конструктора. Ты, Светоносный – левая. Мы оба несём защитные и сберегательные функции этих новых контейнеров по договору с молодым богом. Сами перводуши позволили нам продолжать участвовать в создании их мира. А мы на первых порах, пока не окрепнут, должны оберегать их. Деторождение нам не положено, потому что бессмертны, а любовь – дар Творца, это для смертных.

– Ты часто разговариваешь с Лилит наедине. Гораздо чаще, чем с Адамом. Что она тебе такого говорит? – спросил Люцифер и сунул Деннице обронённый чертёж.

Тот тут же добавил несколько недостающих элементов для пребывания конструкции в космосе. Хотя, что эти жалкие корабли по сравнению с тем, на что человек по замыслам действительно способен в пору своего наивысшего расцвета сил?

– Она сказала, что души в принципе и не нуждались в нашем оберегании. От кого им стражи?

Грусть своей ненужности и бессилия погружали во тьму мрачных дум.

– Ещё она сказала, что они в силах изменить любое положение вещей. В любое время… Если захотят.

– А мы тогда на что? – спросил Люцифер и чуть не свалился с дерева от возмущения, но сбалансировал крыльями и тем удержался.

–Нам позволили остаться. Понимаешь? Нас должны были уничтожить, как новая волна накатывается на предыдущую, но… оставили. Примерно, как смотрителей, хранителей, учителей. Понимаешь, о чём я? Велес набрал столько сил, что мог снести всё, что было до него.

Светоносный кивнул. Но тут же отрицательно помахал руками, заключая:

– Мне приходят в голову разные крамольные мысли. Сколько ещё миров в бесконечности мысли Творца? Если наша Вселенная лишь мелкий кусочек, точка... Но чтобы поставить всё с ног на голову, достаточно и точки.

Люцифер материализовал листок и быстро стал писать, складывая строфы в ряд, договорил:

– Старые боги ему бы не позволили обнулить точку.

– Сколько миров? Какая разница? – ответил Денница и одобрительно посмотрел на созданное Люцифером ваяние. – Сейчас время приёмника. Велес занял твоё место. Ты запечатан, как и я. И мы больше ничего не можем сделать. Наш потенциал остался в прошлом.

– Так может нам просто вернуться в то прошлое? – ответил просто Люцифер.

Денница снова заглянул на лист приятеля. Строки лежали в ряд, слова подобраны тютелька в тютельку. Совсем неплохо звучит, красиво и запоминается легко. Как легко творить на человеческом языке. Столько потенциала.

– Ещё один подарок человеку, – чуть смущённо улыбнулся Люцифер. – Только не знаю пока, как назвать.

Денница прижался крыльями к стволу дерева, прикрыл глаза. В сознание сразу вспыхнул образ Лилит. Бездна глаз утопила в своей бесконечности. Да, Велес «закрыл» его от сути Сатаны, но это чувство взамен было новым. Он сдержал слово. Но открывалось что-то новое. Что?

«Но она принадлежит другому… другому!».

Вспыхнуло ещё одно подавленное чувство Арлега– гнев. Захотелось всё сделать по-своему, только по-своему, что было бы невозможно для гела и тем более Архигела. Злость и гнев бурлили в разуме гения. Хоть внешне он и оставался таким же, внутри что-то менялось.

«Никто об этом знать не должен», – подумал Денница и спросил вслух:

– Послушай, Люци, а ты не хотел бы поменять сложившееся положение вещей? Души могут всё, но, если заставить их об этом забыть, да ещё и встать на место нового Хозяина, мы вернем свои силы. Свой потенциал.

– Что за речи ты ведёшь, Денница!? Это же!.. Это же!!! – кричал Люцифер и судорожно подбирал новое слово.

– Да не кричи ты, время ещё не пришло действовать. Ты только представь, что мы вернём силы с оставшимся потенциалом. В обход договора, мы действительно можем вернуться в прошлое через Антимир. И на всё повлиять. Встретим богов иначе. Достанется и демиургу, если на то пошло.

– А как же Перводуши? – поднял брови Люцифер.

– А что они? Они так же, как и простые души при воплощении в физическое воплощение не помнят ничего из своих возможностей в высших мирах. Их начальная реинкарнация заставляет забыть все знания. При рождении они как чистые листы, что расскажешь, тому и поверят. А если ещё добавить, что жизнь всего одна, да запретить саму мысль о перерождении… Лилит то уже не обмануть, а вот Адам внушаем. Он поверит в то, что скажут.

Светоносный воровато осмотрелся, горячо зашептал:

– Люблю, конечно, перемены. Но не слишком ли глобально? Одно дело вспоминать, что мы могли. И другое, вновь взять всё в свои руки.

Денница устало взмахнул руками:

– А ты хочешь быть вечной нянькой теперь? Ты же гениальный стратег! Твои знания надо применять! Тебе не строфы в ряд надо укладывать, а полки в бои отправлять. Война – твоё призвание!

Люци приподнял подбородок, возразил:

– Я просто хочу творить. Мне всё равно где и что, только бы в свободе творить. Ты любишь творить на восходе, а я на закате. В этом лишь разница.

Денница схватил собрата за плечи, встряхнул:

– Я дам тебе все условия, со мной ты не останешься незамеченным. Будем, как встарь, сообща. А какая благодарность от них? Лилит кичиться своим происхождением. Научит и Адама. Подумай. Эти души уже заложили камни за пазуху. Глина и камни! Каким может быть их потомство?

– Я творю не ради благодарности. Велес научил меня творить! Я ранее… мог? Я не помню. Почему я многого не помню? Мы были всегда или появились недавно?

– Мы не помним, потому что нас закрыли. А толика признания как же? Уважения нам за наши трубы? Особого отношения к гениям? Ну что ты, как неразумное животное в саду себя ведёшь. Ты же – творец крылатый. Давай встряхнем с себя эти оковы! И вспомним всё!

– Ну… – протянул Люцифер.

Никогда прежде не приходили подобные мысли в голову ему в этом саду… Но не мог ли он думать об этом ранее?

Денница ещё долго обрабатывал Люцифера слащавыми речами. Уроки, взятые у Велиала, который своими речами заласкает слух любого, не прошли даром.

Слабое место есть у любого существа. Особенно в мире, где есть место ошибкам.

Вскоре резервация умылась кровью. По одну сторону стали верные старому строю под предводительством Архигелов Михаила и Гавриила. По другую сторону отступники, под рукой Денницы и Люцифера.

План отступников был гениален, проработан до мелочей. Но в мире, где есть место ошибкам… всё пошло не так.

Эдем.

Некоторое время спустя.

Денница занёс пылающий меч над головой бессознательного Адама. Если его попытаются убить сейчас, то Велес смирится и падёт на колени. Так как под угрозой тьма лет работы. Новый Наместник признает права на престол, уступит уже не Деннице, но Сатане. Менялся Арлег стремительно, скидывая оковы памяти, обрастал старой силой.

Смирится и Лилит.

Путь к Трону и новой славе был устлан телами послушных гелов. Кровь заливала своды райской обители. Среди рослых тел в белых одеждах мелькали латы Архигелов. Пришлось зарубить несколько Серафимов, которые даже в одиночестве бились в расчёте один к десяти.

Денница с Люцифером, в союзе с лучшими бойцами-отступниками, прорубились к сердцу Эдема.

«Перводуши умрут. Это – победа!»

Вокруг кипела сеча. Михаил послан за подкреплением Серафимов, а Гавриил наступал по всем фронтам, но кольцо над заступниками не скоро сожмётся. Время есть, а человек лежит под ногами уже сейчас. Лежит без сознания, лишь веки не опустились, смотрит, словно всё видит и вне своей прошлой памяти. В этих бездонных глазах ни капли страха. Смотрит так, как будто не его, а он поверг противника.