«Аха-ха-ха… „интересная“ — это настолько дипломатично, что тебе пора в министерство иностранных дел», — не унималась Алиса.

Кира просияла, явно довольная моим ответом.

— А Милу ты сегодня видел во всей красе. Поверь, обычно она даже хуже, — Кира покачала головой, — Но ты отлично справился! Большинство парней как правило в ужасе сбегают после первой же её кошачьей выходке.

— Не поверишь, но в моей жизни были вещи и пострашнее, — я хмыкнул, представив, что бы сказала Кира, узнав о моём симбиозе с вурмом.

Валентина Васильевна выглянула из кухни:

— Уже уходишь, Сенечка? Так рано! А я хотела показать тебе наш семейный альбом! Там столько милых фотографий маленькой Киры! Особенно та, где она на утреннике в костюме морковки!

— В следующий раз, — поспешно ответил я, пока Кира не успела взорваться от смущения.

— Обязательно! — Валентина Васильевна энергично закивала, — Приходи в любое время! Наш дом — твой дом!

«Буквально», — добавила Алиса, — «Ещё пару визитов, и она выделит тебе комнату, заставит подписать брачный контракт и познакомит с нотариусом. К концу месяца ты будешь Семён Воронцов и не поймёшь, как это произошло».

Кира проводила меня до двери. На пороге я обернулся и, убедившись, что её мама на кухне, мягко притянул Киру к себе и поцеловал. Её губы были тёплыми и сладкими, с привкусом чая. Она ответила на поцелуй, обвив руками мою шею.

— Приятно было познакомиться с твоей семьёй, — сказал я, когда мы наконец оторвались друг от друга, — Они… очаровательные. Все трое.

— Даже тётя Катя? — Кира удивлённо приподняла бровь, — Она обычно производит на людей… несколько иное впечатление. Большинство моих знакомых говорит, что она смотрит так, будто мысленно препарирует их мозг.

— Если бы они знали, как близки к истине…

— Что? — Кира непонимающе посмотрела на меня.

— Я говорю, все очаровательные, особенно тётя Катя, — я не смог сдержать усмешку, — У нас с ней… особое взаимопонимание. По образовательной части.

«О-хо-хо… особоеее…» — протянула Алиса, изображая взмах невидимой плёткой.

— Её Дар… и мрачный характер… многих пугает. Мужчины на нее, конечно, засматриваются, но как узнают поближе, сразу сбегают… Не думаю, что когда-нибудь пойму её, — Кира покачала головой, — Как бы то ни было, я рада, что она тебе понравилась. Ты единственный из моих… друзей, кто не сбежал после знакомства с ней. Или Милкой.

— Поверь, не так-то просто избавиться от меня, — я подмигнул, — Особенно тем, кто хочет причинить зло тебе или людям, которых я ценю. Мы ведь с тобой уже проходили через испытания посерьёзнее странной семьи.

Кира вдруг посерьёзнела:

— Сеня, я догадываюсь, что у тебя какие-то проблемы. Я могу помочь. Ты же видел, на что я способна.

Я рассмеялся, представив нас с Кирой, превращающих Страхова, Кайлова и Рогова в ряд декоративных растений.

— Спасибо, но это моя битва, — я ласково погладил её по щеке, — Будь спокойна, скоро я всё разрулю. Тем более тётя Катя обещала мне помочь…

«Зависит от её настроения», — вставила Алиса, — «И от того, какой стороной плетки она решит воспользоваться для наказания врагов…»

— Ладно, — неохотно согласилась Кира, — Но если что-то пойдёт не так, обещай, что позовёшь меня на помощь. Я могу постоять за себя… и за тебя тоже.

— Обещаю, — я кивнул, хотя в глубине души знал, что никогда намеренно не подвергну её такой опасности.

Мы поцеловались ещё раз, более долго и страстно. Затем я распрощался и вышел на лестничную площадку. У лифта уже ждала Морозова, сдержанно кивнувшая мне.

— Всё в порядке, Господин? — спросила она, когда мы вошли в лифт. Двери закрылись, оставив нас наедине в тесном пространстве. Ситуация до странного напоминала тот день, когда она заточила меня в своё подземелье, вот только сейчас на мне не было ремней.

— Более чем, — я улыбнулся, — У тебя прекрасная семья. Особенно сестра.

— Не за что, — она позволила себе лёгкую улыбку, — Валя всегда была такой… энтузиасткой во всём, что касается детей.

— Вот только свадебный альбом рановато планировать, — заметил я, — Мы с Кирой пару недель вместе.

— Ну, Господин, — Морозова понизила голос, — Наказание за наши грехи настигает всегда неожиданно. Кто же знал, что оно примет форму моей сестры с брачными планами?

Лифт полз вниз мучительно медленно. Внезапно Морозова сделала бесшумный шаг ко мне. Её духи (что-то холодное, терпкое, с нотками озона и опасности) заполнили тесное пространство, делая воздух плотным, почти осязаемым. Она не просто смотрела — её взгляд скользнул по моему лицу, оценивая, препарируя, словно искал трещину в моей броне. Она была так близко, что я видел своё искажённое отражение в её серых, как грозовое небо, глазах. И в этих холодных глубинах плясали опасные… но такие горячие искры…

Я молча смотрел на нее в ответ, слегка приподняв бровь. Ну и что это за игра в гляделки?

Она наклонилась чуть ближе, ее дыхание коснулось моей шеи. В тесном пространстве лифта ее близость ощущалась почти как угроза.

— Такие, как вы, Господин, притягивают неприятности… — прошептала она, и в голосе смешались то ли забота, то ли предвкушение, — И не всегда их можно пережить так легко. Осторожность не повредит.

— Опять загадки, профессор? — я чуть отстранился, — Переживаешь за меня или снова угрожаешь?

— Угрожаю? Что вы, Господин⁉ — она вернула себе непроницаемое выражение лица, отступая на шаг, — Я лишь делюсь… академическим наблюдением. Мир опасен для таких… талантливых студентов.

Прежде чем я успел ответить, лифт звякнул, объявляя о прибытии на первый этаж. Морозова мгновенно вернулась к своему обычному сдержанному виду, словно переключив невидимый тумблер.

— Полагаю, нам предстоит крайне познавательное сотрудничество, Господин, — она произнесла это уже своим обычным профессорским тоном, выходя из лифта, — Надеюсь, вы готовы к тому, что будет… непросто.

«Она играет с тобой, как кошка с мышью. Просто не может удержаться от своих привычек», — прошептала Алиса, — «Либо она нагибает, либо ее нагибают. Без этого бессонница и депрессия».

«Да мне пофиг, что там у шизов в голове… Я ей что, психолог личный, тараканов ее подсчитывать? Всё просто, будет творить дичь — получит по жопе».

«Очень доходчиво».

«А то».

Мы вышли из подъезда на улицу, и Морозова повела меня к припаркованному неподалёку стильному аэрокару тёмно-синего цвета.

Холодный ветер гулял по заброшенной промзоне, выдувая из ржавых труб что-то похожее на саундтрек к моей неспокойной жизни. Одинокий, еле живой фонарь отчаянно пытался изобразить освещение, но сил хватало лишь на тусклый желтый кружок на потрескавшемся асфальте.

Я топал прямо в этот круг, как в центр мишени. Навстречу «неизвестности», ага. Будто я не знал, что меня там ждет очередная порция проблем. Часы показывали 23:45 — пятнадцать минут до начала представления.

«Сеня, а ты точно на ту вечеринку пришел?» — Алиса материализовалась рядом, обеспокоенно вглядываясь в темноту, — «А то по моим сканам тут фуршет из шести человек по периметру. Выглядит как классическая засада, только без канапе».

«Именно то, чего мы и ожидали», — я улыбнулся, поправляя воротник куртки, — «Какой смысл в хорошо подготовленной ловушке, если в нее никто не попадется?»

«Напомни-ка мне, кто кого ловит? И где, кстати, твои доблестные союзники?»

«Все на местах», — я похлопал по карману, где лежал цепочкой наружу искусственный кристалл, специально изготовленный для этого случая, — «Начинаем представление».

Я шагнул в дрожащий круг света под фонарем и замер, расправив плечи. Приманка на месте.

Не прошло и минуты, как темнота выплюнула две фигуры. Типичные «встречающие»: крепко сбитые, в потертых кожаных куртках. Такие предпочитают сначала действовать, а потом думать (если вообще до этого доходит). Их лица были непроницаемы, как бетонные плиты, а взгляды быстро прошлись по мне — чистая профессиональная оценка, без лишних эмоций.