– Дивны слова твои. Но сиё не снимает с вас ответственности за содеянное, доблестный ас.

Рысь вздохнул, толком не зная, что сказать. Это был как спор со следователем, который завел на тебя дело и хотел повышения любой ценой. А у тебя ни алиби, ни опыта, только рассуждения вслух.

– Асуры, я осознаю ваши претензии, но мне нечего ответить. Я пришёл убирать последствия. Причина от нас уже ускользнула. Нельзя терять времени, иначе последствия доберутся до всех нас.

– Чего же ты хочешь? Ты не справишься с ними один, как бы не был крепок твой дух и тверда рука.

– У земных иерархов больше нет свободных рук. Мы потеряли многих витязей в борьбе с прошлыми невзгодами. Но если вы можете – помогите мне. Я приму вашу помощь с благодарностью.

– Мы слепы на поверхности тот, кого зовут «Рысь». Под землю же зомби не лезут. Они не чуют нас. Даже мёртвыми, они остались людьми, а люди под землю не лезут. Солнца вы дети. Иные сходят с ума от тьмы.

Отшельник понял, что его прочитали. Впрочем, скрывать ему было нечего. Да и как может скрыть ребёнок что-то от родителей? А по возрасту и развитию Лемуры были для асов теми же родителями, перед которыми люди – в лучшем случае едва-едва научившиеся ходить дети.

– Но среди солнечных детей немало детей луны, и они мутят нам воду так, что сами ничего не видим. Или видим позже, чем следует.

– То болезнь переходного периода. Это пройдет. Верх одержат те или другие.

– Но если напасть ночью? Не будет нагрузки на глаз. И что вам до света? Вы же слепы? Разве нет?

– Нет, мы не слепы полностью. Даже Лунный свет делает нам больно. Слишком долго мы были под землей. Нужна адаптация. Это займет немало времени. Года, десятилетия, может быть даже поколения.

– Что, если я укрою луну тучами? Навести облака для меня не проблема. Я обладаю силами избранных. Природа покорится мне на необходимой территории.

– Мы сами могли бы укрыть луну, но есть ещё одна причина, по которой мы привязаны к подземелью. И она более веская.

– Какая же?

– Давление под землей в наших туннелях меньше, чем на поверхности. Наши скелеты приспособлены для жизни в старом мире, но семи облаков давно нет. Есть одни и они давят так, что наши хребты переламывает в труху, если долго находится на поверхности.

«Семи облаков? Что они имеют ввиду? – подумал Рысь, невольно припоминая о гигантах древности, огромных деревьях и динозаврах, достигающих высоты небоскребов. Если подумать, то либо гравитация должна была быть слабей, либо атмосферное давление не столь мощное, как в современности. Ведь на макушку современного человека давит сила, эквивалентная шести тоннам. Мы просто привыкли к ней и не замечаем. Что, если раньше давление было гораздо меньше? Это объясняло бы всех титанов и растения-гиганты. Не только климат причиной гигантизму. Не растут же в той же Амазонии деревья-небоскрёбы, хотя предположительно температурная среда была такой же и влажность… Но как выжил Лемуриец Лёня? Впрочем, он был гораздо меньшего размера, чем его родичи. И то антигравитационной камерой пользовался для адаптации», – эти мысли пронеслись за секунды.

Рысь выпрямился, расправив плечи. Странно, но он совсем не ощутил меньшего давления. Впрочем, на каком ещё жизненном этапе саморазвития он перестал замечать такие мелочи, как дискомфорт или немотивированный комфорт собственного тела? Подсознание давно подгоняло все параметры под нужные гомеостату-организму. Это проходило без его участия. Автономно. Тут и голову не надо включать. Работает подсознание.

– Тогда я попробую сам. Вновь. И буду стараться снова и снова, пока не получиться. Тем, кто на меня положился, больше не на кого надеяться. Мои браться решают проблемы иного порядка. Для потомков асов, как встарь, только смерть является причиной для прекращения попыток. Впрочем, для посвящённых даже она не является причиной, чтобы не справиться с задачей.

– Иди с миром, ас. У нас нет обиды к тебе.

– Благодарю, мудрейшие асуры. Я не забуду вашей доброты. А по возможности вновь навещу вас, и мы ещё потолкуем.

Рысь поклонился и приготовился исчезнуть. Дальноступ вновь был доступен.

– Стой, гость, – остепенил голос в голове. – Не уходи так, как привык. Мы проведём тебя своей дорогой.

Рысь замер, озадаченный. Не всякий день удаётся пройти дорогой Лемуров.

Они сошлись посреди просторов Якутии, в Заполярье. Среди вечных снегов и практически безлюдных территорий. Лишь редкие оленеводы и один вертолёт с экипажем из трёх человек на борту на тысячи километров вокруг были свидетелями, как замер сам воздух, стихли вездесущие ветры, и миром овладела тишина.

Но никто не запомнит увиденного. Память очистится, едва отведут взор – так было всегда. То проклятье Меченого. То проклятье Светоносного.

Эпитеты, определившие судьбы на тысячи лет.

В этой сгустившейся тишине в десятке метров друг напротив друга застыли двое. Тот, кто несёт свет и тот, кто несёт тьму.

Ничто не выживет, узрев битву великих!

Получивший силу Наместника Чернослав имел одиннадцать тысяч лет опыта за плечами, против миллионов лет физического существования и опыта Люцифера. Арлег был на порядок моложе Архигела, но ничуть не слабей по доверенным силам. Если Светоносный выбирал по жизни долгие, лёгкие дороги, полные ясного понимания и просчитанных ходов, то тот, кто лишь недавно получил имя, шёл тропами тяжёлыми, вмешивался во все тяжкие испытания и никогда не искал лёгких путей, балансируя на грани жизни и смерти чаще, чем любой из богов, или высших существ.

Чем достойнее противник был у Чернослава, тем охотнее он бросался в бой, получая опыт на практике, непосредственно в критические моменты принятия решений. Всё или ничего – девиз на всю жизнь.

Возможно, Меченому было слишком скучно среди определившихся существ. Скорость его понимания нитей жизни и присчитывание ходов были гораздо выше, чем у всех прочих двуногих в округе в те времена. По сути, он был первым постиндиго в мире, где не рождались в то время ещё и простые индиго. Мара не раз возвращала его душу практически с того света из-за этой постоянной спешки и желания быть выше других на голову. Сама душа Чернослава жаждала быть хоть на пару шагов дальше, чем позволял себе любой из оппонентов. И его тётка оказывалась лишь на полшага впереди вездесущей смерти-перехода из-за отсутствия адекватного расчёта сил племянничка.

– Что ты сделал с Лерой? – спросил вместо приветствия Меченый.

– Ничего. Она не дала согласия, – спокойно ответил Люцифер, с любопытством поглядывая под ноги.

– Но ты взял её руку. Ты передал импульс ребёнку. Ты преступил закон! Бес-согласия.

– И что с того?

– А то, что мир уже научился замечать эти мелочи, – усмехнулся Чернослав.

Лёд таял, обнажая вечную мерзлоту. Но и она таяла, освобождая от оков земли прошлой Арктиды-Гипербореи-Тартарии. Державы могучих самодержцев, меняющей названия, но не сути, показывали свою плоть. Словно кости времени проявляли себя. Оба дуэлянта своей энергетикой могли рушить и создавать миры. За последнее время они только приросли в силе и теперь, при соприкосновении вибраций Сил, проявление их было непредсказуемо. В данный момент от этого небо очистилось от туч и снега, ветер стих, прогрелся воздух, земля же просто таяла, как будто на неё обратили внимание солнечные боги.

И это в преддверии зимы!

Это влияние было лишь на десятки километров, но Светоносный понимал, что чем больше они пробудут здесь, тем больше последствий обрушится на эти территории после их ухода. Прорыв в озоновом слое над данной территорией будет лишь меньшим из возможных зол. Скорее всего, по Якутии из-за быстро прогретого воздуха пройдутся невиданные на этой земле торнадо. Не исключены и землетрясения. Тряхнёт так, что откопается немало интересных артефактов. Тех, о которых предпочитают умалчивать рудокопы и археологи.