Сергий переваривал сказанное. Тогда брат продолжил:

– Объясняю на пальцах: то, что в сакральном мире выглядит как битва богов, в мире физическом называется «эволюцией». Только чтобы не допустить фатальных ошибок, прошлое, настоящее и будущее так плотно связаны, что каждое действие в любой момент времени влияет на все три времени. Это как буква «Ж». Точка пересечения и из неё три пути возможного будущего и три пути возможного прошлого. Понять это можно только на праязыке, потому что в обрезанных языках такой буквы нет. Ни в одном. Истина скрыта. Всё, как и хотел Велес, запутав народ сотворением земляного человека. Из камня, дерева или глины ты не слепишь своё подобие. Подобие может передаться только по родству. Сейчас я передам тебе много информации, и ты не сразу поймёшь хотя бы часть. Только со временем, вдумываясь в каждый сюжет, постигнешь смыслы нашей жизни в прошлом, настоящем и будущем. Но если не примешь того факта, что Конец Света, Рагнарок и Апокалипсис уже был, живи простой жизнью. Не всем суждено постичь многомерность пространства. Так что, когда будет не получаться, ссылайся на меня. Хорошо?

– Обдумаю насчёт конца света. Но можешь ли прежде рассказать, как появился Пра-человек?

– Он был не один. Земле с современными условиями это ни к чему. Четыре пра-рода пошли от четырёх богов при последнем посеве. Они дали шестнадцать семей. От них все корни. Произошло это порядка шестисот тысяч лет назад. Каждая семья получила обозначение чертога и своего бога-покровителя. Наш Пра-род Световита, от крови его пошедший, был прозван волотами. В тебе кровь волота. И во мне. Путь нас и смешали с кровью от «глины», потенциала в нас немало.

– Поэтому ты освободил Прометея? Он уровнял потенциалы богосотворённых и богорожденных?

Меченый снова не молчал ни секунды:

– Надеюсь, под глиной ты не подразумеваешь грязь из лужи? Та первая глина несла свет первотворения и затыкала за пояс силы многих богорожденных. Это всё тоже в нас, потенциал. Прометей лишь высветил этот потенциал тем самым «огне-светом». Это как взлом кода, после которого открылись другие уровни для души.

Сергий молчал, переваривая сказанное. Но брат не давал осмыслить:

– Сложно это для твоего понимания сейчас. Разуму хочется видеть одного Первого. Народный эпос на выдумки горазд. Есть одна песня. Её в тринадцатом веке пела одна ведьма, которую я любил. Инквизиция сожгла её на костре за то, что не желала покупать индульгенцию. Я в отместку разделил католиков на два лагеря[1]. Но её не вернуть. Наш сын до сих пор живёт в этом мире. Ты можно сказать, его дядя, хоть и родился тысячу лет спустя.

[1] Католики и протестанты.

– Кто он?

– Слава. Аватар, погруженный в сон.

– Слава – твой сын?! – воскликнул Сергий. – Но он же родился где-то перед началом крещения Руси.

– Да, но и Велеслава прожила не жалкую сотню «стандартных» человеческих лет. Ведающая мать сгорела на костре, когда ей шёл седьмой век. Срок, несоизмеримо малый для ведающей матери.

Скорпион вновь помолчал, обдумывая сказанное. С этими родословными семьи можно с ума сойти. Выходило, он был Оруженосцем собственного племянника.

Меченый меж тем повысил голос и запел гласом той, что сгорела:

Он был первым – Потомок богов,

Неба сын и мать северной стужи.

Первород – первый плод

С древа Рода. Единый.

Повзрослев же за тридевять лун,

Возлежав на просторе в покое,

Он спросил Сыру-Мать,

Как один сможет Землю объять?

Ты Природа, мать моя,

Силы дай до края.

Чтобы свет нести впотьмах,

Землю просвещая.

Чтобы зрел небесный свод –

Жива божья воля.

И во веки чтоб мой род

Ведал суть покоя.

Отвечала Мать-Земля

Сыну человеку:

В твоих силах всё и вся,

И в руках всея земля.

Ты потомков научи

И покойно сам живи.

Ты, рождённый наравне,

Обретёшь себя во тьме.

Ты к отцу скорей иди,

И его о том проси.

Вот стоит Первород пред Отцом.

И Отец длани мощные тянет.

Миг!

И стал Первородный двуликим лицом,

Половину свою созерцая.

Улыбнулась Она, и тела разошлись,

Обрели оба две половины.

Повелел с тех пор Род

Половинку искать,

Средь потомков пусть те

И смешались.

Кто найдёт – тем успех

И Любовь без помех.

Кто ошибся – урок.

Кто не ищет –

Пусть будет весь век одинок.

Меченый замолчал. Сергий вздохнул, тщетно стараясь разложить всё по полочкам. Мозг бунтовал. Наверное, хорошо, что яд мешал ему думать логически. Логика – ловушка четырехмерности. Но как подняться на пару «мерностей» выше, если не можешь разобраться и здесь в мире, что состоит из трех мерностей и времени, мире «3+»?

Только если принудительно – в момент смерти.

– Я готов, – услышал Сергий собственные слова. – У меня куча вопросов, но я со временем во всём разберусь. Я готов, Меченый!

– Тогда попрощайся с прошлым.

– Оно так же многовариантно, как будущее?

– А ты бы не хотел создать свой собственный мир?

– Почему мне всегда отвечают встречным вопросом?

– Подрастёшь на пару тысяч лет, сам всё поймёшь. Какие твои годы.

– Ладно, ты можешь говорить от моего имени… Только выручи Сёму.

Эдем.

Много лет назад.

Денница восседал на верхней ветке огромного дуба. Ветер нежно играл с широкими бежевыми крыльями, ласково гладил каждое пёрышко. С места обзора открывались лучшие виды на Эдемское чудо – опытная резервация первого автономного конструктора Велеса из всех прибывших богов впечатляла. Здесь Волохатый задал пониженную гравитацию, что позволило летать при крыльях. Здесь же он собирал подобие перворожденных, приспосабливая контейнеры для примитивных душ, что желали первичных воплощений, едва взойдя по лестнице восхождения с нижних миров.

Ловкие руки проворно чертили схему Млечного Пути, а из головы никак не шёл разговор с Лилит. Этот человек пробудил в нём новое, никогда ранее не используемое чувство. Денница пытался дать ему определение и обозначить его, но не мог. Этот первый человек отличался от Адама и терзал разум Арлега.

«Почти тот же набор деталей, но…».

Адам меж тем подбросил Лилит в воздух, поймал на вытянутых руках. Послышался звонкий смех обоих. Денница криво усмехнулся. Его взгляд стал более сосредоточенным, перестал витать в думах. Резкий порыв ветра вырвал из рук карандаш, заставил сконцентрироваться.

На ветку рядом примостился Люцифер, шурша крыльями, как нелепая птица. Поток воздуха поднял ворох бумаг, которые мирно покоились на соседней ветке. Светоносный почесал переносицу и обратился с ходу:

– О, как люблю я полёт. Но прилетел я к тебе по делу. Ты специалист по чертежам. У меня тут план, как помочь этим двум и их потомкам колонизировать другие планеты. Им дана возможность размножаться. Скоро вся планета будет по «образу и подобию». Хотя я понимаю, что Велес имел в виду нечто не снаружи, а внутреннее, но и они не сразу поймут, – сказал Люцифер и перевёл взгляд с недоделанной картосхемы Млечного Пути на задумчивое выражение Денницы.

«Утренняя заря» отвлёкся от дум, создал новый карандаш. Руки гения быстро расчертили траекторию падения опасной кометы. В углу заботливо подписал, на сколько градусов требуется наклонить траекторию, чтобы опасность столкновения с пристанищем душ миновала. Всё для защиты нового человека. Он только начинал свой путь. Неокрепшие души очень уязвимы в новых контейнерах тел. А контракт с душами о сохранении надо соблюдать.