Погода отличная, пополнение линейки идёт полным ходом, но почему на душе так тоскливо? Чего упустил в круговороте жизни, бурлящей в режиме нон-стоп? Женщина, не выдержавшая постоянных командировок, ушла? Так от кого они не уходили? Не стойкие же берегини, которые влюбляются в своих витязей раз и навсегда… Бывает… Но почему чёрт побери так тоскливо?

Губы зашлёпали в задумчивости:

Роса накроет полотном лицо земли

и птичий крик разбудит лес.

Страна чудес заляжет спать –

Ей только к вечеру вставать.

А ты любуешься зарёй и не до сна.

Ушла зима. Стихии шепчут и поют

и в танец медленный зовут.

Ласкают слух, щекочут стопы

и прочь уходят все заботы.

Прочистив горло, Даня заорал в небо тому воздушному силуэту, который на миг обозначил кусочек счастья, которого так не хватало по жизни. Показал кусочек её образа. Или показалось?

Я стихийник! Мои духи леса

силу дают слышать шёпот луны.

Я стихийник! Под природной завесой

вижу старых богов, что огнём крещены.

Народ, подняв головы, прибавил скорости. Воины задвигались резвее, подхватывая под руки задыхающихся. Марш-бросок – марш-броском, но взаимовыручку никто не отменял. Старший уже назвал Ветеранами, зачёл. Но какие же они Ветераны, если бросят соратника в шаге от финиша? Командная затея. Все или никто!

Харламов продолжил:

Устав от грохота и свиста пуль,

Сидишь под деревом,

любуясь красотой земной.

И солнца лик багровым красит

рядом льющийся родник.

Набрав энергии природы

стихийным мастером слывёшь

из года в годы.

Я стихийник! Мне духи леса

Силу дают слышать шёпот луны.

Я стихийник! Под природной завесой

Вижу старых богов, что огнём крещены.

Те, кто вырвался вперёд дождались отстающих, игнорируя временные показатели. Либо всем звания – либо никому. Дождавшись, пока последний воин доползёт до черты, всей оравой переступили условную линию и попадали штабелями на землю у стопок сложенных форм новой одежды.

Среди берёзок и дубрав не льется кровь.

Здесь тишина и нет войны,

Над заводью лишь склонены седых деревьев руки.

Краса лесов несёт любовь

и забирая пот, не кровь, напомнит вновь –

Её мы только внуки.

Я стихийник! Пусть духи леса

Силу дают слышать шёпот луны.

Я стихийник! Под природной завесой

Вижу старых богов, что огнём крещены.

Сорок семь старших офицеров аплодировали лёжа и молча, лишь тень улыбки гуляла по усталым, потным лицам. Ясность преодоления отражалась в блестящих силой глазах.

– Построиться! – отдал вскоре новый приказ Медведь, не давая больше времени отдыхать.

Сорок семь бойцов встретили его взгляд один за другим.

– Нападаем! – дал команду Даниил, начиная крещение кровью.

Испытание только началось. Белые одежды ещё заслужить надо. Марш-броска после огненного рубежа недостаточно.

Измотанные бойцы напали, сбиваемые с ног быстрыми, точными ударами руками и ногами, пробивающими блоки. Один удар – один на земле. Медведь видел каждого нападающего в одиночестве или группой в окружении, не забывая про броски, в конце концов, поваляв в траве всех без исключения.

Но и на этом испытание не закончилось. Повышение получит только тот, кто найдёт в себе силы на повторную атаку, не смотря на усталость на грани истощения, боль в передруженных мышцах и якобы полную безнадёжность в преодолении его, как мастера в рукопашке.

Победить можно каждого. Непобедимых нет.

Главное – дух!

То же время.

Окраина Читы.

Спидометр показывал восемьдесят восемь километр в час, знак ограничения стоял восемьдесят. Чахленькая старенькая Тойотка на большее и не рассчитывала, но взмах «волшебной палочки» не заставил себя долго ждать. Пришлось притормозить. «Фея» в синей форме с фингалом под правым глазом оскалилась и дыхнула перегаром в открытое окно, прибавляя к усталости долгого рабочего дня порцию яда негатива:

– Старший лейтенант Бакланов. Ваши документы.

Андрей Ан потянулся к бардачку за удостоверением, раздумывая, почему на его памяти почти никогда не останавливают водителей на джипах или мерседесах высшего класса. Так же поразмыслил, какие бы корочки достать. При себе было три из разных ведомств. Но в последний момент рука дрогнула, доверился интуиции и достал простой стандартный набор автолюбителя.

Играть роль среднестатистического человека, так до конца.

– Превышаем, гражданин Ан, выйдите из машины, – соврал гаишник.

Превышение на несколько километров не являлось нарушением даже с большой натяжкой.

Кот открыл дверь и, сделав самое грустное выражение лица, потянул из кармана куртки бумажник. Обозначил, но ничего конкретного.

– Договоримся, старлей?

– Из машины!!! – рявкнул Бакланов и рванул Андрея за шиворот, чего делать определённо не стоило.

Подобного Кот не ожидал и даже подался навстречу, вывалившись на асфальт. Когда же сверху на голову прилетела дубинка, и перед глазами замельтешило, понял, что попал под пресс.

Пресс превышения полномочий, как минимум. И с каких пор ДПС раздают дубинки?

Напарник госавтоинспектора вместо того, чтобы остановить коллегу, только прибавил ботинком под рёбра с криком:

– Нападение на сотрудника?! Да ты знаешь, что тебе за это светит?!

Кот не стал дожидаться возможных вариантов предложений и при повторном пинке схватил ботинок и резко встал вместе с ним, не забыв уронить обладателя ботинка на асфальт. Затылок пинавшего встретил дорожное полотно со всей прелестью потери сознания.

– Что, ребят, совсем уже скучно жить от безнаказанности? – набычился Андрей, сделав грозное лицо. – Так давай повеселю!

Постовой с фингалом, опешив, постарался снова ударить полосатой палкой, но получил такой удар в челюсть, что на асфальт посыпалось белое крошево передних зубов. Кот и в лёгком нокдауне умел бить прицельно и жёстко.

Не растерявшись, Андрей так же быстро вырвал карман с рацией у оборотня в погонах и забросил её в кусты.

– Ты чё, – выплюнул зубы уже на земле сотрудник дорожно-постовой службы. – На пожизненное нарываешься?

– Чего ты несёшь, упырь? – заявил Андрей, взял за затылок и припечатал мордой в асфальт. – Перепутал, служивый. Я из другой конторы. Шуток не понимаю. Ты остановил меня ни за что, напал, теперь угрожаешь судом.

– Это ты напал. У меня свидетель есть, – последовал кивок на сотрудника, лежащего на асфальте.

– Ах так? – Кот вскинул бровь. – Похвально. А давай я расскажу тебе свою версию грядущих событий. Я просто беру лопату из багажника и закапываю тебя в ближайшем лесу. Тебя и твоего друга. Без всякого протокола. Вот смеху то будет, когда на пересменку не попадёте. Да, старлей? Или ты что… думал, что прокатит?

Служивый побледнел, пытаясь разглядеть в уставшем лице Ана намёк на шутку. Смотрел и не находил. От того прямо здесь, на дневной трассе, полной машин, становилось панически страшно. Напарник, орошая кровью асфальт из разбитой головы, признаков сознания не подавал, и помочь ничем не мог.

– Кто ты? – буркнул постовой.

– Твоя совесть, – ткнул костяшками в челюсть Андрей, выбивая ещё один зуб. – Давно промышляете бандитизмом?