– Неплохо бы, босс…

– Да вы что, сговорились все? – вспылил Сергий. – «Босс», «шеф», «начальник». Достало. Мы не итальянская мафия!

– Господин? Хозяин? Старший по смыслу? – перечислил техник, не меняя выражения лица.

Привык работать с бизнесменами на контрактах. К прихотям «деньги имеющих» быстро привыкаешь. Структуре пришлось приложить немало усилий, чтобы выкупить смышленую голову у одного олигарха. У него сотрудник, способный проектировать ракеты, строил сынишке парк аттракционов. Конструктор с мировым именем проектировал «американские горки». Только так можно было заработать, ничего не воруя и никого не убивая, человеку с головой, что способна создавать лунные и марсианские модули.

Скорпион покачал головой.

– Семён Аркадьевич, вот как не стыдно? Вы меня старше на тридцать лет, два высших образования, а мне даже школу экстерном закончить некогда. Просто Скорпион или Сергий. И на «ты». Здесь всё так, по-простому. К генералам и техничкам на «ты». Нас мало, народ сплочённый, работает в основном на идею, так что всё должно быть проще. Хотя бы первое время. Как иначе нам создавать разумную структуру? Хомо Сапиенс мы или кроманьонцы продвинутые с их этикетами-ярлыками?

– Без проблем, Сергий, – протянул рано седеющий техник, – непривычно просто. Мой прошлый работодатель фыркал, когда к его собаке без имени отчества обращались.

– Вот и чудно, что на «ты».

Едва Сергий вылез из тележки, моторчики развернулись соплами на сто восемьдесят градусов. Тележка без пассажира взмыла в горку, возвращаясь на старт ещё быстрее, чем прибыла.

Скорпион размял шею и быстрым шагом поспешил по коридорам. Десятки камер впились в новый объект для базы, просканировали. Вся доступная информация вывелась на экраны модернизированного «Эльбруса-12» в командном центре. Российско-белорусский суперкомпьютер не обладал грацией ПК, но выполнял всё от него требующееся и работал на отечественном софте и в большом корпусе. Без возможности взлома по удалённой сети.

Сергий пробежался по светлой базе. В некоторых секторах стояли бурильные машины. Техники создавали новые площади, расширяя базу вглубь и вширь. Повсюду шныряли полчища рабочих, техников, спорили архитекторы. Работали энергично, но без лишней суеты. Каждый знал своё дело. Друг другу не мешали.

Сергий остановился перед массивной дверью с двумя близнецами-солдатами по краям. Элитная охрана – внешнее кольцо базы.

Левый близнец обронил тяжелым басом:

– Вас ждут, босс.

– Не вас, а тебя, – в сотый раз поправил «босс» базы. – И не босс, а Скорпион. Как дела на территории?

– Спокойно, – ответил второй близнец. – Как в морге.

– Только люди работают, – добавил первый. – Как пчёлы. Стабильность? Не. Тенденция.

– За такую стабильность даже страшно становится, – снова сказал второй.

– Ага, не дай бог на инновации наткнёмся, – хохотнул первый.

Сергий хмыкнул. Действительно. Либо с нуля до высот, либо никак. Любые попытки модифицировать лом приводят к печальным последствиям, пока не происходит качественного сдвига в технологической сфере. Нужно иное мышление, а не переделка старого. Не надо никого догонять. Надо идти новыми дорогами.

Гость положил руку на датчик, зафиксировал глаза, глядя в одну точку. Лазер прочитал отпечатки, прошёлся по радужной оболочке.

– Открывай, – сказал Сергий обычным голосом. – Свои пришли.

– Свои дома сидят, – ответила программа компьютера Сёминым голосом. – Но тебя я знаю. Ты мне полтинник должен. Ладно, потом отдашь. Проходи последний раз.

– В последний раз тебя Сёма озвучивает, ИИ недоделанный!

– Так доделай! – обиделась программа, явно недовольная финансированием.

Близнецы заржали над новым приколом. Блондин скучать не давал.

Голос Сергия обработался, прошёл через фильтры, сравниваясь с оригинальной записью. Створки бесшумно разъехались в стороны, исчезли в выемках. Плоские лампы зажглись по всему периметру коридора мягким ненавязчивым светом.

Скорпион пошёл по коридору, стараясь шагать как можно громче. Но прорезиненный пол упрямо глушил любой намёк на звук. Посередине коридора остановился. Дальше ни шагу или крупнокалиберные пулемёты, утопленные в стены, раздвинут бронестворки и изрешетят вдоль и поперёк.

Левую руку Сергий приложил к одной из ламп. Ещё один замаскированный индикатор прошёлся по отпечаткам. Лишь затем потайная дверь отъехала в сторону.

Как ни пытался привыкнуть к отсутствию скрипа дверей, не получалось. Это в голове обывателя клеймом застыло определения, выдаваемые телевизором и роликами в интернете, где все российские за пределами внимания президента перед выборами обречённо на угасание.

В иноязычной пропаганде отечественные базы и лаборатории сплошь грязные, заброшенные, доживающие свой век. Они словно забыты после глобальной катастрофы, а вся страна в нищете и разрухе с надписью «лох» на заборе. Для антуража везде обязательно должна висеть паутина, гореть одна-две лампочки на всей территории и каждая дверь открываться с жутким скрипом.

В голливудских фильмах солдаты, охраняющие подобные объекты, стоят в тулупах и ушанках. Из каждого кармана по бутылке. Мировой гегемон приложил немало усилий, чтобы Россия «гордилась» своими детищами. А коллаборационисты[1] с радостью представят сталинские бункера времён войны как единственно возможные сверхсекретные базы, смешивая всё в одну кучу.

Но на подземной базе «Тень», в семистах метрах под хребтом Сихотэ-Алиня Голливуд не любили по причине наличия мозгов у носителей. «Колабов» просто уничтожали по первому правилу Антисистемы наряду с наркоманами, производителями и поставщиками наркотиков, маньяками, казнокрадами и прочей накипью человечества.

Сергий прибыл домой… Здесь разрушали общепринятые мнения и не мололи языком, а решали конкретные вопросы. База разрасталась и упрямо заставляла верить в завтрашний день.

[1] Коллаборационизм – добровольное сотрудничество с врагом в его интересах и во вред своему государству или союзных с ним стран.

Последняя дверь отъехала в стену, и глазам предстало обширное помещение с почти домашней обстановкой. В центре стоял круглый стол с кипами карт, схем и бланков. Картами увешана добрая часть комнаты – спутниками и внешним Интернетом пользоваться запрещалось, до разработки экранизирующих систем. Приходилось пользоваться внутренней системой, получившим название «Руснет».

Любые формы внешней связи, даже самые секретные каналы, пеленговались, что могло ставить расположение базы под удар. А свой собственный спутник на орбите или целую орбитальную группировку, пока не завели. Несбыточная мечта, как и системы виртуальной и дополненной реальности.

Антисистема едва встала на ноги. Приходилось все сводки, схемы и расчёты распечатывать на бумаге, в лучшем случае задействовав собственный компьютер базы, софт под который писался «на коленке» тут же. Из зарубежной техники на базе были лишь три плоских жк-телевизора отечественной сборки, перепрошитый под свою систему. Техники базы так же усовершенствовали антенну базы, усилив сигнал. Благодаря чему она ловила большинство каналов мира и радиочастот.

Сам собой сформировался аналитический отдел, прослушивающий по тем частотам нужные переговоры нужных структур.

Один из трёх подобных телевизоров как раз висел в командной комнате. Приглушённо бурчал, показывая мировые новости. За столом сидел неполный десяток оживлённо беседующих человек. Патриоты дела, пассионарии по жизни. Восемь лиц тайного совета с одним из новеньких.

Скорпион ухмыльнулся. Мозг услужливо разложил по полочкам всю информацию.

Дмитрий Александрович Семёнов – приёмный отец. Основатель базы, уволившийся из «оборонки», чтобы вплотную заняться любимым детищем – наукой. Он возглавлял всё, что касалось научной деятельности, технических свершений или нестандартных подходов к законам физики. Именно ему по чистой случайности перепало единолично владеть базой «Тень», напичканной самым современным вооружением и оборудованием периода последних дней СССР. Старые наработки и спустя два десятка лет неплохо держались.