Ёрушу нужны были сёстры и братья. Две души уже встали в ряд на новое рождение. Дело времени, да Рода веления.

Примерно то же время.

Киев.

Двое приблизились к входной двери больничного заведения закрытого типа. Сёма поправил ворот куртки и, почесав нос, без всякого плана постучал. А когда глаза нашарили обшарпанный, потрёпанный звонок, то ещё и позвонил следом.

– И что? – опешил напарник, ожидавший от старшего группы более приемлемых действий. – Вот так просто войдём внутрь просто потому, что тебе не понравился фасад здания?

– Да, – не мудрствуя лукаво, ответил блондин.

– А более веская причина? Не окраина же города. Спецотряды в получасе езды. Органы правопорядка в десятке минут, – перечислил Виктор Браславский.

Паранорм отдела Кота, прикреплённый на неделю к боевым тройкам.

Сёма скривил рот, как лимона лизнул. Нехотя пояснил:

– Зайдём, – пощупаешь охранника. Если все в порядке, то извинимся и уйдём. А так меня сводки по городу настораживают. То, что мэр идиот клинический, это одно. А вот детей много пропадает. Не майдауны же их жрут. Об усыновлениях-удочерениях тоже не слышно. По крайней мере, официальных.

– Проверили?

– Косвенно. И так как это только мои домыслы, то ребят от законного отдыха не отрываю, да и координаторы не в курсе.

– А что мы тогда делаем?

– Действуем, – ответил бесхитростный блондин. – Ты молодой, тебе вляпываться в неприятности полезно. По самые уши. Слышал же про грязелечение, Витя?

Виктор закатил глаза от перечисленных доводов. Веские! Ничего не скажешь.

– Вот почему тебя московские, питерские, рязанские сводки не настораживают, а как три задания за два дня на Украине, так ты тут быстро со своими домыслами подсуетился?

– Не хныкать, мелкий. Предчувствие у меня, – поправил Сёма. – А я доверяю предчувствиям. Потому жизнь скучать не даёт. Для осколка Незалежной слишком много неясностей в последнее время. Земли благодатные, а порядка в них мало. Вот нечисть и беснуется. Как бы ни происки Эмиссаров. И так каждый осколок в задницу Державе впивают. Выковыривай потом с микроскопом, шебуршись, а они это паникой с санкциями назовут, солдатиков в ряд у границ выстроят. Оно тебе надо, Вить?

Браславский хмыкнул. Рост его был средним, телосложение спортивным, широк в плечах, но блондинистый предводитель их особой группы среди ликвидаторов был единственным, кто периодически называл его мелким. И это при том, что Сёма был старше его всего на пару лет.

Корпионов то ли намекал на не слишком интенсивное посещение тренажёрного зала на базе, то ли просто так адоптировал под свой стиль поведения.

«Или чтобы не завирался? Почему ты единственный, кого я не в силах прочесть? Что мне мешает считать с тебя информацию?» – задумался Виктор. И действительно, ни робкое прикосновение, ни тщательное обследование ладонями всей головы в целях эксперимента, к результату не приводило. Мозговики структуры лишь руками разводили. Иммунитет?

В общем и целом, Семён оставался для Виктора загадкой.

Мощную вековую деревянную дверь, ещё дореволюционного образца, плотную, как сплошной кусок стали, наконец, открыли. Рослый охранник в чёрном комбезе был грозен на вид. Совсем не старый, чахлый дед, как положено больницам, поликлиникам, школам и прочим институтам.

Он неприветливо буркнул:

– Шо це такэ?

– Ой, давайте хотя бы на английском, а то я этих феней с наречиями не понимаю, – улыбнулся Сёма, изображая саму любезность.

Время было лишь семнадцать часов, а часы посещений обычно были с шестнадцати до девятнадцати.

– Ты шо, больной?

– Да шо я? Вы же новые слова по ходу придумываете, новоделы. Как там небоскрёб теперь – махрочёс?

Витя ткнул в спину. И Сёма тут же добавил:

– Ой, что-то я заговорился. Нам, может завтра прийти в часы посещений?

Охранник придирчиво осмотрел незваных посетителей, снова буркнул, привыкнув к тому, что мова после последних выборов уже не в почёте, как и польские трезубцы.

– Можа и махрочёс. Мне почём знать? Но завтра закрыты.

– Карантин? – снова уточнил Леопард.

Ничего не ответив – чего на улыбающихся дураков время тратить? Наверняка туристы! – охранник потянул дверь на себя.

Виктор поспешно схватил охранника за рукав, коснувшись запястья.

– Погодите, передайте моей бабушке, что я её очень люблю. Скоро зайду. Пусть ждёт гостинцев. Я…

Слова Витя произнёс на автомате, сам полностью сконцентрировавшись на считывании информации с объекта. «Увиденного» хватило, чтобы подтвердить опасения Сёмы.

– Бабушке? Здесь нет никаких бабушек, – ответил охранник, отдёргивая руку и теряя терпение. – Тикайте, хлопцы!

– Ломай его! – вскрикнул Виктор.

Сёму дважды упрашивать не пришлось. Схватив служивого за ворот, потянул на себя, хорошенько приложив о дверь лицом.

– Что нашёл? – тут же заинтересовался блондин, проверив охрану на предмет сознания. Не найдя, успокоился.

– Они тут опыты какие-то проводят, – прояснил Витя. – Там ещё один охранник, дальше по коридору.

Сёма нырнул в проход и, разогнавшись по коридору, прыгнул на стол, с разгона ногой сшибая в грудь нерасторопного бугая, который так и не встал со стула. Так со стулом и отлетел дальше по коридору.

– Дети в твоей инфе есть? – крикнул Сёма напарнику через плечо, отключив второго охранника ударом ребра ладони в шею.

Витя пробежал по коридору следом, бросив беглый взгляд на отключенную охрану. Вроде живые.

– Да… только я не совсем понял, почему они их так боится.

– Кто боится? Охранники что ли? – не сразу понял блондин. – Что, очень страшные дети? Цыгане, поди?

– Не знаю. Этот мало видел. Ему не позволяют отходить от двери далеко. Но ощущения его полны страха. А этот… – Витя подошёл ко второму оглушенному, положил руку на голову и на некоторое время притих. – … а этому поручено мониторингом всего здания заниматься. Но сейчас скучно. Вот к корешу пришёл поболтать. Днём подопытные тихие, медперсонала мало. Ночью все опыты, когда приезжают профессора с оборудованием.

– Зарубежные светилы? – уточнил Сёма.

– Да.

– Это пугает. Неизвестность всегда пугает.

Леопард попытался ощутить камеры, но ни зрение, ни привычно обострившиеся в стрессовой ситуации внутренние ощущения не давали сигналов. Либо видео-глазки слишком малы, либо здание лишь на первый взгляд рухлядь, а на самом деле всё не так как кажется.

– Как думаешь, нас уже спалило всевидящее око предиктора?

– Не важно. Охраны больше нет. Третий отпросился, – успокоил Витя. – Но на этажах дежурят санитары, вход по пропускам, магнитные замки.

– О как! – присвистнул Сёма. – Йод, наверное, прячут. А кровь на руках есть?

– Чего?

– Ну, мне нужно оглушать? Или как Джеймсу Бонду выписано право на убийство?

– А, понял. Не, охранники – обычные «быки». Насчёт прочих не знаю, – разъяснил Витя. – Надо докторов «полистать».

Сёма кивнул. Сканер походил на человека. Без причины убивать не любил. Внушает.

Сёма обшмонал обоих охранников, складируя тела под стол. Улов состоял из пары пистолетов системы «Макаров» и мощного электрошокера немецкого производства.

– Держи игрушку, – Сёма кинул шокер напарнику. – Вдруг пригодится.

– Может, ты пистолет мне лучше дашь? Я к ним больше привык.

– Не могу, я обоерукий, – ответил Сёма, стягивая охранникам ремнями руки за спиной. В качестве кляпов пришлось использовать их же носки. – И ты сказал, что без крови. Твоя задача умничать, стрелять – моя. Но можешь попрыгать, опротестовать. Говорят, в этой части света до зимы помогало.

– Я сказал, что быки без крови. Недавно работают, – заспорил Виктор. – Про остальных инфы нет. А пистолет для самозащиты. Я стрелять умею, сам знаешь.