– Не могу знать. Рысь его пока не постиг, составные мне неведомы. Полагаю, на начальном уровне можно ориентироваться на солнце. Но поскольку положение планеты в галактике без Числобога определить сложно, это один из ответов, почему некоторые боги застряли в командировке нашего мира.

– А какого нашего? Мидгарда?

Леопард неторопливо осмотрелся, подмечая все детали. Знакомая местность. Гостил пару раз. Тот же дом, только рядом вырос второй, побольше. Брёвна светлые – недавно построен.

– Нашего, это нашего. Иного, Сёма, нет.

Блондин кивнул. Тот же колодец, только поодаль стоит вездеход. Надоело видать, Скорпиону пешком передвигаться, технику захватил.

Та же баня, только по каменной дорожке бродит медведь и на холке у него сидит… ребёнок!

– Э-э-э, – протянул Сёма, разглядывая мальчугана на медведе.

Собаки, волки были. Медведей не помнил.

– А, это? – обернулся на взгляд Сёмёна Скорпион. – Это Ёруш. Сын Рыся. В какой-то степени ты ему дядя. Так что, люби и жалуй.

– Ёруш? – спросил Сёма, хотя хотел спросить, почему ребёнок катается на медведе. – Но почему «Ёруш»?

Логика после полёта на летающей тарелке и перемещения в пространстве нарушилась, покорёжилась. Впрочем, точка сборки нарушилась ещё в детстве после знакомства со Скорпионом.

– Звук «ё» самый сильный из существующих гласных. Считай, что Рысь наделил сына оберегом при рождении, – ответил Скорпион и подмигнул. – Заботливый.

– Сколько ему?

– Четвёртый год.

– И давно он так… эм… передвигается?

– С начала весны, – засмеялся Скорпион, видя большие, расширившиеся зрачки брата. – Да ты не бойся. Это белогрудый, Гималайский медведь. Он в отличие от Бурого мяса не ест. Травоядный практически. Ну, разве что гнездо разорить, насекомых пожрать маленько для бодрости. А так в основном корешки, ягода, травки. На людей не нападает. Только если детёнышей защищает. На гербе Хабаровска и Хабаровского края находится, как ты помнишь.

– Помню Хабаровск даже был столицей Дальнего востока, пока его потенциал не понизили до сырьевого придатка первопристольной, – буркнул Сёма. – Скорп, ты бы своего ребёнка на медведя посадил?

– Сам бы залез. Это же высший тотем Рыси. Первый тотем – рысь, быстро устаёт катать Ёруша, а мишка с утра до вечера готов. Косолапому в радость с ребёнком играться. Именно этому мишке. Насчёт других не уверен.

«Ну, хоть что-то прояснилось, а то прямо библейский Эдем», – вздохнул про себя Сёма: «Люди и звери робкие, как овечки».

Рядом возник Рысь. По-хозяйски положил Сёме руку на плечо.

– А, блондинчик. Пойду, что ли чая поставлю, раз гости пришли. Я же тебя целых три дня с момента последнего заседания Совета не видел. Страсть как соскучился по твоим вопросам. И манере общения.

Сёма даже не успел подумать, готовится ли к бою. Просто Рысь оказался возле ребёнка, пересадил на плечо. И медведь, облегчённо разогнув спину, исчез. Названный брат Скорпиона неспешно пошёл к крыльцу, не проявляя признаков агрессии за порванный купол.

Вроде обошлось.

– А наказание за купол? – брякнул для отчистки совести Сёма, надеясь, что с ребёнком на плече Рысь будет бить не так сильно.

– Тебя уже наказали, – хмыкнул Андрей, не поворачиваясь.

Рысь поднялся по крыльцу и исчез на веранде.

– О чём это он? – повернулся к Сёме Скорпион. – Я снова пропустил чей-то ход?

Леопард ощутил резко накатившую головную боль. Из носа пошла кровь. Затем блондин вовсе согнулся пополам. Тогда кровь пошла и изо рта. Свалился.

– Ты чего? – кинулся к нему Сергий.

– Он прав. Извини, брат. Умираю я.

– За что извини? Что с тобой? – в голосе Скорпиона появились нотки тревоги.

Сплюнув сгустки, Сёма приподнялся на локтях, слабо обронив:

– Да вот, пиратов топил. Не того задел.

– Пираты бывают неприкасаемыми?

– Не всех оказывается можно топить, на некоторых у Провидения свои планы, – буркнул Леопард, пытаясь подняться.

– Всякое в жизни бывает.

– Бывает… Этот был с проклятьем племени Тахепо.

Сергий стянул губы в линию, спросил:

– И кто же его проклял?

– Братец твой. Один из. У тебя нас много, – протянул Сёма и вдруг глаза его посветлели. – Погоди, так он и мне брат получается? Я как-то не задумывался – времени не было.

Скорпион посуровел. Глаза потемнели. Голос зазвенел, как металл.

– Дай-ка угадаю. Тот, кого нельзя запомнить?

– Ну, глаза снятся. Значит не всё потеряно при составлении фоторобота.

– И надолго проклятие?

– Хочешь, спросить, сколько мне осталось? – переспросил Сёма. – Не знаю. Но тебя к маме отведу. Успею, чего бы то мне ни стоило.

– Мы были с Владленой у матери вчера.

– И ты мне не позвонил?!

Сёма снова попытался подняться, но очередной приступ кашля подкосил. Упал на траву, распластавшись, как медуза.

– Так… Мне это не нравится, – обронил Скорпион, поднимая брата за локоть. – Стой прямо. А лучше закрой глаза. – А про себя подумал: «Какого чёрта Сёму-то, Меченый?»

– А последнее желание? – буркнул Сёма. – Покурить там или вина? Даже расстреливаемым положено. Было, по крайней мере. Сейчас войны полный отстой. Сразу ракету на голову сбрасывают, чтобы придавив сарай, точечно поразила. Представь какие деньги на людей падают?

Сергий сосредоточился:

– Не боись, пулю тебе ещё рано. Откройся.

– Чернявый, я от тебя никогда и не закрывался. Я ж не как ты.

В словах Сёмы звучал плохо скрываемый укор и обида.

Глаза Скорпиона, как и при встрече, загорелись зелёным пламенем. Он выставил вперёд правую руку, согнув пальцы на манер когтей. Левой рукой схватился за запястье. Мышцы напряглись. На лбу вздулись вены, словно ворочал огромные валуны. Перед рукой вспыхнуло светло-зелёное пламя. И прежде чем Сёма ощутил давление со стороны брата, Сергий прыгнул вперёд и вонзил это пламя в солнечное сплетение блондина.

Сёма ощутил чудовищную боль. Но не на месте поражения зелёным огнём, а в спине. Под лопатками стало жечь так, словно приложили калёный прут к коже, затем вонзили его в мясо. По губам потекла новая кровь. Захотелось снова закашляться и согнуться пополам. Ноги задрожали. Тело словно завибрировало.

На плечи подобно Атланту возложили целый мир.

Леопард заставил себя врасти в землю и стоять, терпеть. Надо держаться, помогая себе и брату. Лишь глаза блеснули жёлтым, и на мир взглянул тотем Королевского леопарда. Странно спокойный под взглядом пылающих глаз Скорпиона.

Боль лишь усиливалась, взорвав болевой порог. Не в силах больше сдерживать её, Сёма сначала зарычал, а затем взревел так, что птицы ринулись от кустов и деревьев в темнеющее небо.

Со стороны спины полыхнуло красно-фиолетовым. Испепелив одежду, сверкая в сгущающемся сумерках подобно солнцу, по поляне неспешно полетел большой шар, сродни шаровой молнии. Вынырнув из тела Сёмы, он увеличился в размерах и стал переливаться подобно электрическому разряду, повиснув в воздухе.

Эта дивная шаровая молния поднялась на уровень второго-третьего этажа и застыла.

– Все в дом!!! – заорал Скорпион на случай, если на крыльцо вышла Владлена или Наталья поприветствовать Сёму. – Рысь!!! БРАТ!!!!

Андрей Поднебесный возник рядом, подхватил Сёму под мышки и появился уже на крыльце. Уложив тело у ступенек, вновь возник рядом с Сергием.

Поляна озарилась вторым источником света. Бело-серым. Засветился сам Рысь. Рядом возник светло-зелёный свет Скорпиона. Пламя света, подобно огню, обхватило обоих и стало расти, переплетаясь, сливаясь в одно целое, как инь и ян.

Тёмный шар над головой словно налился кровью, став подобен красному вину. И ринулся вниз, в атаку!

– СЛИЯНИЕ!!!

– СЛИЯНИЕ!!!

Голоса Скорпиона и Рыси зазвучали в унисон на грани слуха.

Поляна осветилась так, что на источники света невозможно стало смотреть. Названные братья, слив на мгновения души, ударили всеми силами, что имели, не жалея резервов.