— Ты ж мне их сватал! — обвинительно воскликнул здоровяк.

— Вот не надо перекладывать с больной головы на здоровую! — отмёл я инсинуации Асмунда. — Никто тебя не заставлял ни ночью их охаживать, ни днём такие подарки дарить. А теперь девок взял, имей мужество за них отвечать. Мне ещё тут капище теперь соображать, шаман уже прибегал. Кое-кто не очень верит в твою надёжность и хочет, чтоб за твоими клятвами следили наши боги.

— Но я…

— Но ты взял топор и без трёх древесных стволов чтоб я тебя не видел! — гаркнул я на это рыжее чудо, которому едва стукнуло двадцать лет. — Всё, мне ещё на холме место расчищать.

Нарезав задачу, я зацепил наших друидов и пошёл заниматься своим делом. Все капища ассонов строятся на холмах, таков обычай. Мне же действительно нужно было расчистить площадку от лишней растительности, а потом вырезать на столбах лики Одина Всеотца, Фригг, его жены и покровительницы семьи, куда без неё, раз у нас тут свадьба, а также Локи, он, в конце концов, мой бог, его нельзя не уважить. А ещё пришлось растрясти закрома и подарить шаману две кожаные сяньские брони и три топора, чтобы он принёс мне клятву чтить моих богов, заботиться о капище и заповедовать то же самое своим потомкам. Старикан ломался аки девка, ссылался на духов своих предков, которым всегда поклонялись все кошколюды, но от предложенной цены отказаться не сумел. Или просто раскрутил меня, еврей хвостатый.

Асмунд же отправился в лес со своей монструозной секирой и тремя кошкодевками, с которыми они общались на плохом сяньском. Правда, в первый раз вернулся с дохлым вараном килограмм так на двести, притащенным за хвост. Зверёк, который неудачно попался на пути весёлой компании. Рыжий был раздражён и встретил идеальную мишень, на которую обрушил все свои чувства. Не уверен, что животина даже успела испугаться. Однако со второй попытки «Великий красный охотник» припёр мне подходящий древесный ствол, путь к которому указали его невесты. А потом организовал мне ещё два, к счастью, без новых жертв среди местной фауны.

Я же весь день зашивался. Сначала со всей ситуацией, затем с переговорами с вождём и шаманом, после с очисткой земли и в конце с вырезанием ликов богов. Скульптор из меня такой себе, но магия и топор с ножом творят чудеса, и вроде бы получилось более-менее на уровне. Настал финальный аккорд долгого дня: я встал в центре треугольника идолов и произнёс:

— Один Всеотец, восславляю тебя. Обрати свой взор на это место, — поклон верховному божеству. — Фригг мать ассов, восславляю тебя. Обрати свой взор на день сей, — поклон верховной богине. — Локи, хитрейший из хитрых, восславляю тебя. Укрой сей день и час от вражеских взоров, — поклон богу коварства.

Смутное ощущение внутри подсказало мне, что моя молитва была принята. А может мне так просто показалось. В любом случае мне следовало продолжать, и я махнул рукой:

— Подойди, рекомый Мршаном. Клянёшься ли ты почитать мудрость Одина?

— Клянусь, — ответил вставший рядом со мной зверолюд.

— Клянёшься ли ты почитать заботу Фригг?

— Клянусь.

— Клянёшься ли ты почитать разум Локи?

— Клянусь.

— Сим возлагаю на тебя и твоих потомков долг заботы об этом месте в любой день и час. Принимаешь ли ты его по доброй воле?

— Принимаю, — ответил уже не просто шаман, но ещё и хранитель Мршан.

Церемония не делала его вирдманом, потому что им может быть только один из нас, ассонов. Однако он теперь хранитель капища и божественной мудрости, как и его потомки. Впрочем, не удивлюсь, если кто-то из детей Асмунда однажды решит сюда перебраться. Нет, я, конечно, живое доказательство того, что ассоны довольно толерантны к полукровкам, но дразнили сверстники меня в детстве немало, и драться приходилось чуть ли не каждый день. Что взрослому мужику в детском теле как с гуся вода, то в нормальных детях может оставить заметный след. Как тут не вспомнить о земле предков по материнской линии?

Примерно с этими мыслями я заснул в обнимку с Иви, однако вместо отдыха мой разум стали терзать странные картинки. Сначала повторился дурацкий сон с танцующими кошкодевками, а затем мой взор как будто поднялся, и я увидел Агни Ка с высоты птичьего полёта. Несколько долгих секунд картинка стояла на месте, а затем начала стремительно перемещаться на юго-восток, где мой угол зрения снизился почти до уровня воды перед ещё одним вулканическим островом. Который стал медленно приближаться.

Я же вдруг почувствовал себя не бестелесным созданием, а вороном, что летит к нему на чёрных крыльях через вечерние сумерки. Однако наступающая темнота вдруг резко осветилась огненным шаром, что полетел ко мне с берега! Было трудно не пожалеть, что птица летит сама по себе, а я не могу ни на что повлиять, но ворон весьма недурно совершил резкий манёвр, уклонившись от пламенного сгустка, после чего заметно ускорился. Я же наконец разглядел кто, а точнее что стреляло. Недалеко от берега стоял обелиск, на вершине которого опять начала собираться магическая энергия, но ворон забрал левее, и нарождающееся пламя потухло. Зато по нему ударил шаг огня с соседнего обелиска, так что птице вновь пришлось уклоняться, что она и выполнила тек, будто была для этого рождена.

Новое ускорение привело пернатого сначала к берегу, а затем за цепь обелисков. Едва это произошло, как новый заряд на ближайшем «орудии» затух. Похоже, стреляли они только в сторону моря. Ворон же каркнул со странной насмешкой, которую я почувствовал в птичьем языке, и полетел дальше. Но едва он поднялся над джунглями, как ему снова пришлось нырять в кроны деревьев и лавировать между веток. Откуда-то из центра острова ударила молния.

Пролетев через тропический лес, птица наконец достигла центра клочка суши, где села на ветку дерева. Перед ней предстал небольшой дворец с площадью почти у вершины потухшего вулкана. Само строение имело несколько высоких башен со шпилями, вздымающимися в небеса и было выполнено в стиле, что живо напомнил мне вмёрзший в лёд город на Фростхейме, который мы посетили с Гринольвом. Площадь вокруг него была выложена гладкими каменными глыбами, покрытыми замысловатым узором. Трава, деревья, лианы и прочая флора на ней отсутствовали, а вот один представитель фауны нашёлся. Бледный, лысый мужик со впалыми щеками брёл по площади, бросая на джунгли неприязненные взгляды, пока не встретился глазами с вороном. Прошло жалкое мгновение, и любитель вечерних прогулок подскочил к самой границе площади, на его голове выросли два несимметричных рога, за спиной образовались странные костяные крылья без перепонок, в пасти показались игольчатые зубы, а внушительные когти на пальцах начали скрести невидимую преграду, желая добраться до пернатого. Но тщетно — барьер пока что держал демона на месте…

Едва подумав об этом, я резко проснулся, уставившись на полог палатки. А потом сел, зажёг заклинание светлячка, достал руны и начал гадание, пока ощущения видения ещё были свежи.

— Что такое? — проснулась от моих резких движений Иви.

— Сон. Или не сон. Мне надо разобраться. Потерпи, пожалуйста, и я всё расскажу, — отозвался я, выбросив первые руны.

Истинность земли среди моря была подтверждена. Показанный мне остров определённо существовал. В голове же раздался голос с шипящими нотками:

— Последнему дураку понятно, что тебе дали знак.

— Ага, — мысленно ответил я, выкинув новые руны уже куда спокойнее. Небо несёт опасность. Вода есть лоно. Это хорошо.

— Эта тварь, — кажется, мою невидимую собеседницу передёрнуло то ли от страха, то ли от отвращения, — это демон!

— Да, — кивнул сам себе я, видя в новых рунах битву и опасность.

— Он страшный противник. Даже ослабленный заточением! — раздалось новое шипение в голове.

— Естественно, — фыркнул я, видя в рунах древнее зло.

— Он набросится на тебя, чтобы не просто убить, а высосать саму душу, есть сунешься к нему! — сообщила очевидное Кобра.

— Здорово, правда? — спросил я её, вновь кидая руны. Слава и награда, смерть и забвение. Чаши весов битвы всегда таковы.