— Вале-е-е-ер, — протянул я, продолжая его разглядывать. — А я тебя вижу.

— Да ну нафиг! — выпалил призрак, упёрся руками в подлокотники кресла и подался вперёд. — А я думал, что зря стараюсь!

Сказав последнее, он расхохотался и откинулся на спинку кресла. Вёл себя, как живой. Возникла ассоциация с фильмом про человека невидимку, который застрял где-то в середине трансформации.

— Сань, видел бы ты своё лицо сейчас! — выдавил Валера сквозь смех. — Ой, не могу!

— Ну так вообще-то есть чему удивиться, Валер, — буркнул я нахмурившись. — Тебя видно гораздо лучше, чем даже в прошлый раз. Ты вон даже на кресле сидеть умудряешься.

— Я? — удивлённо воскликнул призрак и завертел головой. — На кресле? Да ну, бред какой-то!

Полупрозрачная фигура рухнула вниз сквозь кресло и исчезла. Потом вдруг появилась в дальнем углу и снова уселась на прежнее место.

— Вот такие пироги, Сань! — сказал Валера, довольный моей реакцией на его финты. — Это энергия положительных эмоций от людей, приходивших сегодня на приём к тебе и твоим коллегам. Чувствую правда, что эффект скоро закончится, но мне очень понравилось.

— Так это ещё сегодня пациентов было мало, Валер, — сказал я и улыбнулся, радуясь за Валерия Палыча, который похоже был абсолютно счастлив от своих открытий. — Вот когда у всех будет полный приём, мы с тобой ещё и кофе попьём со штруделем.

— Грешно смеяться над чужим несчастьем, — уже серьёзно высказал Валерий Палыч.

— Я нисколько не смеюсь над тобой Валер, — возразил я, качая головой. — Я наоборот очень рад за тебя. Если я могу тебе ещё чем-то помочь, ты только скажи, я для тебя всё сделаю.

— Вижу, что от души говоришь, — произнёс призрак после небольшой паузы. — Спасибо, Саш, но пока я сам не знаю, чем ты можешь мне помочь. Посмотрим, время покажет. И твои благодарные и довольные пациенты.

— Добрый вечер, мальчики! — услышал я со стороны двери голос Насти, когда пауза в нашей беседе с призраком начала затягиваться. Даже не слышал, как она подходила, значит сегодня без каблуков. — А что это вы тут делаете?

— Плюшками балуемся, — ответил Валерий Палыч, продолжая вальяжно сидеть на кресле, сцепив кисти рук и вращая большими пальцами друг вокруг друга. Любого нормального человека это зрелище повергло бы в шок, но мы все здесь уже ненормальные. — Да вы заходите, Анастасия, присаживайтесь, — он указал ей на соседнее кресло. — Там у Саши яблочный штрудель ещё остался, он угостит. Правда, Саш?

— Конечно! — ответил я и уже приготовился отрезать смачный кусок. Повариха передала мне его целым, а такого размера штрудель можно слопать сразу только если минимум пару дней маковой росинки во рту не было. — Будешь, Насть? Сейчас чайник поставлю, остыл скорее всего.

— Конечно буду, — улыбнулась Настя и, совершенно не смущаясь полупрозрачного существа, плюхнулась на соседнее с ним кресло. Градус моего уважения к её смелости вырос на пять пунктов. — А я вообще-то хотела предложить прогуляться, ты как к этому относишься?

— Я — отрицательно, — вполне серьёзно ответил ей Валерий Палыч. — Я же растаю сразу, как Снегурочка в апреле.

— Значит ты с нами не пойдёшь! — воскликнул я, давясь от смеха и включая чайник. Вспомнил почему-то рекламный ролик из девяностых, там Снегурочка прыгнула через костёр и мгновенно испарилась, а изделие под названием «Always» полетело дальше, размахивая крылышками. — Будешь клинику охранять.

— А вы сегодня хорошо смотритесь, Валерий Палыч! — сказала Настя, разглядывая его.

— И почему я сейчас ощущаю себя экспонатом в кунсткамере? — спросил Валера, отреагировав на её внимательный взгляд. — Сударыня, мне кажется немного неприличным так рассматривать чужого мужчину, особенно в присутствии своего молодого человека, вы не находите?

— Ну и бе-бе! — сказала Настя и отвернулась

— И вам бе-бе, — улыбнулся Валерий Палыч, это теперь можно было разглядеть.

— Не ссорьтесь, господа, — хмыкнул я. — У вас всё равно ничего не получится.

— А вот сейчас обидно было, — ответил призрак. — Не надо мне напоминать, что я бесплотный.

— Извини, Валер, — сказал я, прижал ладонь к сердцу и поклонился. — Постараюсь так больше не делать.

— Вот то-то же, — буркнул призрак и закинул ногу за ногу.

Если убрать прозрачность, можно было подумать, что в кресле сидит вполне реальный человек. Мы ещё немного поболтали, попили чаю со штруделем, наконец прикончив его, потом мы с Настей пошли прогуляться по набережной Фонтанки, а Валерий Палыч остался охранять госпиталь.

— Гавкать можно, кусать нельзя, — сказал я уже стоя на крыльце. Призрак следовал за нами до самого порога.

— Так, иди уже отсюда, умник! — рыкнул призрак и закрыл за нами дверь. Сам!

— Интересно, а возможно вообще вернуть его в нормальное человеческое состояние? — спросила Настя, когда мы шли по набережной.

— Кто ж его знает, — пожал я плечами. — Даже не знаю, у кого можно об этом спросить. Разве что у Виктора Сергеевича для начала. Мне кажется он вообще на любой вопрос сможет найти ответ. Хотя, если честно, меня устраивает какой он сейчас. Зато сможет контролировать ситуацию в госпитале и никакая охранная сигнализация не нужна, я даже сторожа не нанимал.

— Это всё понятно, — сказала Настя. — Всё равно, жалко его как-то.

— Есть такое, — согласился я. — Попробую что-нибудь нарыть на эту тему. Ты как, ещё не замёрзла?

— А ты хочешь пригласить меня вон в то кафе на другом берегу? — улыбнулась она.

— А почему бы и да? — ответил я вопросом на вопрос. — Как раз ещё немного пройдёмся и по мосту, что впереди, на ту сторону.

— Умеешь ты девушек уговаривать, — засмеялась Настя.

Утром я только сел за стол, готовясь к завтраку, как у меня в кармане зазвонил телефон, номер неизвестный.

— Я вас слушаю, — сказал я, ответив на вызов. Неужели и тут рекламные звонки существуют?

— Доброе утро, Саш, — приветствовал меня Обухов. — Если можно считать это утро добрым, конечно.

— Что случилось, Степан Митрофанович? — насторожился я и положил вилку обратно на стол. Сердце поневоле ускорило свой ритм.

— Не хочу все подробности по телефону, — ответил Обухов. — Лучше заедь ко мне перед работой. Секретарь проведёт тебя сразу в кабинет, не смотря на то, чем я в этот момент буду заниматься.

— Вас понял, до скорой встречи, — ответил я и положил трубку.

Судя по всему, он звонил в этот раз со своего личного телефона. Сохраню номер на всякий случай, но без особой надобности звонить по нему не буду.

— Что-то не так? — спросила мама встревоженным голосом.

— Обухов зачем-то срочно хочет меня видеть, — ответил я и в ускоренном темпе стал поглощать содержимое тарелки. — Просил заехать прямо сейчас, до работы.

— Не нравится мне это, — прокомментировал отец, сдвинув брови. — Видимо что-то очень серьёзное или просто срочное. Ты отзвонись после встречи, Саш, а то у меня уже нервы шалить начинают.

— Обязательно, пап, — сказал я, вставая из-за стола. — Ну всё, я побежал. Кать, ты тогда сегодня с родителями до института доедешь.

— Не вопрос, — кивнула сестрёнка. — Беги давай.

К кабинету Обухова я подошёл почти в половину восьмого, нарушив по пути больше правил дорожного движения, чем их существует. Да, да, сам себя осуждаю, просто с нервами не справился, больше так не буду. Дмитрий Евгеньевич, секретарь Степана Митрофановича, открыл для меня дверь в кабинет мэтра, как только я нарисовался на пороге.

— Здравствуй, Саш! — сказал Обухов, увидев меня.

За столом для совещаний сидел Гааз и ещё несколько лекарей, которых я уже видел, но не знал по имени. По-моему, именно они восседали на коллегии в серебристых мантиях. Это тогда получается, что все члены коллегии собрались здесь в собачью рань. Моё любимое место было занято Анатолием Венедиктовичем, поэтому я выбрал первый попавшийся стул и уселся.