Два красных тушили пожар. Белый, выбрав площадку, снижался, а парочка зелёных камуфляжных рыскала над лесом. Что они там пытались найти после такого, я не знал, да меня это, собственно, не волновало. Я наконец вернул маму. Хоть ситуация и не стала легче, ни на мгновение.

— Что с вами произошло? Здесь безопасно? — спросил один из врачей, выскочивший ко мне из вертолёта.

— Достаточно. Вот этих троих нужно как можно надёжнее держать в медикаментозной коме, — сказал я, показав на одержимых. — В идеале, раздельно, на военной базе, в охраняемых помещениях.

— Это уже не ко мне, князь, — покачав головой, ответил медик. — Договаривайтесь об этом с графом Владикавказским.

— Без проблем. Просто следите, чтобы они не проснулись, — ответил я, и мужчина понятливо кивнул. — Эти двое, скорее всего, с черепно-мозговыми травмами.

— Вижу, вы обработали травмы. Вы молодец, спасли им жизнь, дальше можете не волноваться, всё остальное мы сделаем сами.

— Хорошо, оставляю их на ваше попечение.

— Постойте, а вы куда⁈ Вам тоже нужна медицинская помощь! — возмутился доктор, когда я отошёл в сторону. — Я же вижу, что вам больно дышать.

— Да, но вначале нужно закончить с делами, — сказал я и активировал форму Воина. При таком количестве травм было тяжело держать концентрацию на рунном слове, но у меня внушительный опыт подобного. Правда, пришлось прикладывать куда больше усилий, чем раньше.

Минут за пять я добрался до того, что было укрытием похитителей когда-то ещё совсем недавно. Несколько БТРов, обгорелые, замороженные и разорванные тела. И не только военной полиции, но и похитителей. Иначе обозвать даже про себя я этих людей не мог. Все в гражданской одежде, но в бронежилетах и касках. Раскраска серая, как у чоповцев или мелких дружинников. Никаких особенных черт.

Лица разные. Тут и русские, и кавказцы, и рыжие со светлой кожей, вероятно, норманны. Разве что у тех, что ближе к обороняемому зданию — предсмертное удивление. А так — ничего, что можно было бы выделить. Но тут следователи разберутся.

Но вот дом осмотреть не удалось. Потому что от него ничего не осталось. Бетонные плиты словно разметало взрывом изнутри. Всё выгорело до основания, и только некоторые участки сохранили какой-то вид, потому что были покрыты льдом.

Очевидно, именно здесь произошло пробуждение тех духов, что подчинили себе мою мать. Не знаю, этого ли добивались похитители, но спросить было уже не у кого. Погибли и они, и пытавшиеся штурмовать укрепления собровцы.

Теперь, чтобы получить ответы, нужно было поговорить с причиной всего этого хаоса. И у меня даже была идея, как это сделать, не рискуя разрушением крупного города.

— Борт, забирайте меня! — сказал я, и в нескольких метрах тут же начал приземляться вертолёт.

— И вы предлагаете разбудить ЭТО на территории моего города? — возмутился граф, отвечающий за Владикавказ.

— Что-то вы путаете. Я ничего не предлагаю. Я уведомляю вас, что это будет сделано, — как можно спокойнее ответил я, чем вызвал ещё больше возмущения от пятидесятилетнего, но всё ещё крепкого мужчины. — А потому предлагаю вам варианты. Либо я бужу их прямо в госпитале, либо вы организовываете нормальное медицинское обслуживание где-нибудь на турбазе в лесу.

— Вы не посмеете! Это моя зона ответственности, и я решаю… — начал было градоправитель, но я лишь вздохнул и создал в ладони копьё, затем меч и, наконец, щит. В три быстрых привычных действия. Что заставило мужчину напрячься и на мгновение замолчать. — Это безумие, чистой воды безумие!

— Либо, либо. Я действую не в ваших и даже не в своих интересах, а в интересах империи. Больше того, я даже иду на встречу, даю вам выбор, хотя не обязан.

— Вы слишком много о себе думаете, князь. Одной силы мало, чтобы решать такие важные задачи как… вам плевать — и мне плевать. Один экипаж скорой помощи, больше я выделить не могу, — решившись, мрачно сообщил граф.

— Хорошо, тогда отдайте распоряжения, а я направлюсь в госпиталь. Не хотелось бы, чтобы они в городе сотворили то же, что и в лесу.

На самом деле можно было решить всё самому и вообще никого не ставить в известность, но я не хотел нарушать вертикаль, которую иначе придётся строить заново. Так что уже через час я, с группой медиков и отрядом сопровождения был на загородной турбазе, из которой выгнали всех, включая работников.

Хана и Костя, очнувшись, порывались отправиться вместе со мной, но я оставил их долечиваться. К тому же не хотелось лишний раз рисковать товарищами, потому как идеи идеями, а гарантировать их безопасность я не мог.

— Вы уверены? — удивлённо посмотрел на меня доктор, когда я изложил план.

— Да, на сто процентов. Представьте, что у него переломаны все фаланги пальцев, и нужно их надёжно закрепить, каждый в отдельности, чтобы он ими не мог шевелить. Даже через силу. От этого зависит жизнь всех, кто будет в радиусе пары километров от нас, так что постарайтесь.

— Как вам будет угодно, — покачал головой врач и приступил к перевязке и нанесению гипса. Под конец операции пальцы Тима представляли из себя сардельки бинтов и шин. Он их не то что согнуть, даже пошевелить не смог бы. И меня это вполне устраивало. Только после того, как друга отнесли в отдельно стоящее здание, вдалеке от остальных, а территорию покинули все посторонние, я ввёл ему средство, нейтрализующее снотворное. Долго ждать не пришлось.

— … м-м… что… где я? — промычал Тим, просыпаясь, потянулся в попытке протереть глаза и, поняв, что привязан, задёргался всем телом. — Какого чёрта⁈ ТЫ!

— Ну вот мы и приступили к главному, кто «ты»?

— Что, не узнаёшь меня после того, как бросил в том аду? — со смесью сарказма и ненависти спросил Тимофей. — Я лорд, защитник Новгорода, великий паладин Порядка…

Его слова заставили сжаться, будто меня кто-то ударил под дых. Нет, после схватки я предполагал что-то такое, именно поэтому решил заблокировать ему создание знаков. Вот только верить до последнего не хотел, не было у меня нормального варианта решения такой проблемы.

— Вчера что было? — постаравшись отмести сомнения, спросил я.

— Вчера ты должен был получить по заслугам, за своё…

— Стой. Подумай ещё раз. Что было вчера утром? — сдерживаясь, проговорил я. — Что ты делал утром?

— Сражался за выживание в тюрьме, в которую ты нас засунул! — выкрикнул Тим, рванув ремни, которыми был привязан к кушетке. — Ты, во всём виноват! Ты обрёк нас на вечные страдания!

— Что. Было. Вчера. Утром. Тим! — надавив ему на запястья, выкрикнул я ему в лицо, и товарищ тут плюнул в меня. Я вовремя отдёрнул голову, и он промахнулся, но было неприятно. — Вспомни! Мы вчера вышли из испытания!

— Иди к демонам, тварь! Ты бросил нас в тюрьму безвременья! — брызжа слюной, проревел Туча. — Тысячи лет мы сражались друг с другом за единственное тело…

— Очнись, дубина! — отвесив ему оплеуху, сказал я, а потом, когда он с ненавистью взглянул на меня, подставил зеркало. — Смотри! Кого ты видишь? Смотри!

— Пошёл ты! Ты тварь! Урод…

— Смотри! — я буквально силой открыл ему глаза и подставил зеркало. — Смотри, дурак, кого ты видишь? Я не хочу тебя убивать! Смотри!

— Мразь, урод, предатель… — Тим никак не мог остановиться, но с каждой секундой его взгляд становился всё более сфокусированным, и наконец он действительно увидел. — Это… это я?

— Что ты делал вчера утром? О чём говорил с Ханой?

— Ты бредишь? Она давно мертва, эта девчонка осталась там, на полях… первого испытания… вчера… Нет! Это ложь! Обман!

— Вспоминай! Мураки, разумные коты, остров в испытании, потоп, — начал перечислять я, не давая ему возможности зажмуриться и отвести взгляд от собственного лица. И чем больше я говорил, чем больше упоминал о событиях и вещах, которых не было в прошлом цикле, тем слабее становился Тим.

— … ну и урод же ты, генерал, — обречённо выдохнул товарищ.

— Осознал? — глядя на чуть успокоившегося парня, спросил я. — Ты сейчас выглядишь и ведёшь себя как злобный дух, захвативший чужое тело. А мы такое проходили, есть лишь один способ спасти одержимого — подарить ему истинную смерть.