При включенном освещении мужчина медленно начал открывать глаза. Сначала узкими щёлочками, потом немного шире, затем уверенно распахнул и проморгался.

— Всё в порядке, господин лекарь! — радостно воскликнул мужчина. — Глаз отлично видит и не беспокоит.

— Ну и отлично, — улыбнулся я и выдохнул. Всё хорошо, что хорошо кончается. — Только желательно несколько дней днём на улицу выходить всё-таки в солнцезащитных очках.

— Обязательно, господин лекарь, — закивал мужчина, — обязательно! Бережёного Бог бережёт.

Приём мне удалось закончить на полчаса раньше. Организационные вопросы по открытию клиники и беседу с Шапошниковым по итогам работы и её оплаты, я решил перенести на субботу, а сегодняшний вечер посвятить другим заботам.

Мне край как надо попасть к Курляндскому. Несколько дней назад он отправил мне сообщение, что мой заказ готов, а мне всё не судьба до него добраться. А потом ещё собирался заехать к Кораблёву, который любезно согласился принять меня сегодня после шести вечера. С ним я хотел обсудить возможное сотрудничество по поставкам в городские клиники стоек и держателей для капельниц, а ещё рассчитаться наконец за мой чудесный автомобиль. Не люблю быть кому-то должным, ни банку, ни друзьям. Так мне будет спокойнее.

В гости к Курляндскому Виктор Сергеевич со мной ехать отказался, сказал, что у него какие-то неотложные дела, которые надо решить до смены места работы. Недолго думая, я решил позвать с собой Юдина. Готхард Вильгельмович в сообщении намекнул, что приготовил для меня ещё кое-что, кроме моего заказа, значит мне пригодится лишняя пара рук, чтобы грузить это кое-что в машину. Да и другу покажу, как живут безумные гении.

В четыре мы с Ильёй уже стояли перед дверью, и я второй раз постучал молоточком. Дверь начала неспешно открываться, за порогом стоял Курляндский. Умеет же этот человек шокировать! В этот раз в хорошем смысле этого слова, сегодня он был вполне прилично одет — новый сюртук и брюки, лакированные туфли были немного старомодными, но выглядели идеально и блестели, как новые. Никакого дурацкого колпака на голове, а аккуратно уложенные волнистые седые волосы. Вполне приятный на вид аристократ, вполне соответствующий размерам дворца, в котором он обитает, осталось только его отремонтировать.

— Добрый вечер, молодые люди, — улыбнулся он и от его манерного и вежливого обращения связь с реальностью в моей голове рухнула окончательно. — Будьте любезны следовать за мной.

Чинной походкой и с военной выправкой князь Курляндский направился вглубь здания. Полуразрушенные помещения по пути к нарядной столовой уже выглядели по-другому. Здесь была проведена генеральная уборка и вычищен весь мусор, по большей части состоящий из кусков обвалившейся штукатурки и лепного декора. Ремонт так и не начинался, значит он послушал меня и ждёт, когда освободится Николай. Что ж, можно будет его сегодня порадовать, пусть готовит денежки. И денежками его тоже можно порадовать, в смету закупок были включены и препараты, часть которых я решил закупить у «дяди Гота».

Юдин шёл рядом со мной молча и озирался по сторонам, оценивая на взгляд, сколько надо потратить на ремонт, чтобы привести это всё в человеческий вид. А ведь ещё и фасад практически в таком же состоянии.

Когда Курляндский открыл дверь в столовую, Юдин широко открыл глаза и рот.

— Охренееееть! — выпалил он и тут же закрыл рот рукой.

— Рад, что вам понравилось, молодой человек, — невозмутимо улыбаясь ответил ему Курляндский. — Надеюсь, что скоро такое же великолепие будет во всех помещениях моего дворца. Исключая лабораторию, конечно. Там такие изыски ни к чему. Проходите, присаживайтесь за стол. Сейчас Лизонька накроет для чаепития. Поговорим в спокойной обстановке о хлебе насущном. Прошу меня великодушно простить, я на минутку отлучусь.

Сказав последнюю фразу, Готхард Вильгельмович вышел через дальнюю дверь. Юдин повернулся ко мне и начал прожигать взглядом, как гиперболоид инженера Гарина вражеский корабль.

— Я не понял, Сань, — начал он вещать театральным шёпотом. — Ты мне рассказывал про чокнутого профессора, а тут такой воспитанный интеллигентный старик приятной внешности. Или мы сейчас не туда приехали?

— Туда приехали, — хмыкнул я. — просто в последнее время он очень изменился. В такой одежде и с такими манерами я его вообще вижу впервые. Когда мы с ним встретились в первый раз, мне очень хотелось его придушить, еле сдержался.

— Вот ни за что не поверю, — покачал Илья головой. — Как такое может быть? В голове не укладывается.

Дверь снова открылась, и князь чинно проследовал к своему месту за столом. Следом за ним его внучка Лиза выкатила тележку с подносами, на которых красовались вполне обычные, но очень аппетитные пирожки и пирожные. Юдин замолк, уставившись, пуская слюну, на многообразие мучных изделий. Я так понимаю, сегодня он точно худеть не собирается. Впрочем, как и всегда.

— Спасибо, что наконец нашёл время посетить моё скромное жилище, Саша, — степенно изрёк дядя Гот. — Может познакомишь меня со своим другом? Ты вроде говорил, что это твой коллега.

— Простите, Готхард Вильгельмович, — после его слов я почувствовал себя неуютно и реально виноватым. — Я скоро новую клинику открываю, суеты много, с трудом успеваю. А это да, мой коллега, Юдин Илья Фёдорович. Он вместе со мной переходит в новое учреждение и тоже будет учить лекарей новому методу.

— Очень приятно, Илья Фёдорович, — улыбнулся Курляндский и слегка склонил голову, как подобает человеку из высших слоёв общества при знакомстве, Илья сделал так же, но с большим рвением. — Вам очень повезло, Илья Фёдорович, что вы будете трудиться под началом этого чудесного молодого человека. С ним вы точно не пропадёте.

После этих слов я почувствовал себя ещё неуютнее. Может это стёб какой-то? Ни внешний вид, ни поведение Готхарда у меня в голове не укладывались. Он изменился довольно сильно уже к прошлому моему визиту, но не настолько же! Или это теперь его новое амплуа? Дай-то Бог, если так. В такой ипостаси он гораздо более приятный собеседник, чем тот, которого я видел при первом знакомстве.

— Саша, я тебе уже писал, что те таблетированные препараты, которые ты заказывал, уже готовы, — он сделал паузу и, после того, как я утвердительно кивнул, продолжил: — А ещё я приготовил набор препаратов, которые наверняка пригодятся для работы в твоей новой клинике. Там есть и кое-что новое, я думаю, ты разберёшься. Если нет, то найдёшь информацию в моей книге, я знаю, что она у тебя есть.

— Спасибо вам огромное, Готхард Вильгельмович, — от души поблагодарил я. — Я ещё хотел предложить вам сотрудничество на выгодной для вас материальной основе, будем заказывать препараты для нового госпиталя, а заодно и для тех клиник, которые с вашими препаратами уже работает. А скоро будут работать и многие другие.

— Это очень приятная новость, Саша, — князь довольно улыбнулся. — Значит у меня появятся средства на ремонт дворца, что не может не радовать.

Если честно, от официальности этого общения меня уже начинало подташнивать. Уже теперь не знаю, что лучше, это или хамские выпады, которые были свойственны ему раньше. Наверно лучше всё-таки как сейчас. Нервы целее будут. Вот только немного подташнивает. Наверно с непривычки.

Мы примерно с час просидели за столом, распивая чай с вкусными сладостями, обсуждая последние события в светской жизни Санкт-Петербурга, в которой Курляндский оказался неожиданно хорошо осведомлён. Наверно перечитал всю жёлтую и слегка желтоватую прессу за время моего отсутствия. Не забыл я его порадовать и тем, что скоро могут начать ремонт его дворца. Потом я глянул на часы, уже была половина шестого, пора бы и честь знать. Не хочу заставлять ждать меня такого уважаемого человека, как Кораблёв.

— Я так понимаю, вы торопитесь? — спросил Курляндский, заметив мой взгляд на часы. — Не смею вас более задерживать. Лизонька сейчас вывезет тележку с твоим заказом и моими дополнениями к нему.