— Какие ваши годы, ещё накопите на всё, что надо, — хохотнул на это учитель, что было довольно иронично. Он ведь материал на мифриловый посох прибыл покупать натурально на старости лет.

Однако после долгого дня и кучи новых впечатлений от впервые посещённого «живого» города другой разумной расы спорить и язвить у меня желания не было. Не говоря о том, что язвить-то учителю вообще опасно, подзатыльников тут же прилетит. Так что, закончив дела, мы благополучно завалились спать.

А вот на следующее утро я с братом позавтракал и пошёл исполнять волю наставника, как положено прилежному ученику. Да и на Ват-Бард как следует поглазеть хотелось, как и на его жителей взглянуть поближе. Однако в первую очередь мы двинулись всё-таки к лавкам, где торговали оружием и бронёй. Не нужно быть Эйнштейном, чтобы догадаться, что два ассона выглядели там как дети, попавшие и на конфетную фабрику, и в Диснейленд одновременно. Тут же чего только не было! От всякой мелочи вроде небольших кинжалов со стилетами и механизма, напоминающего скрытый клинок ассасина, что крепится на руку и прячется в рукаве до двуручных секир и мечей с боевыми молотами. От лёгких, изогнутых кавалерийских сабель до тяжёлых топоров вполне классических ассонских пропорций. От тонких кольчуг, которые можно незаметно носить под рубахой, до тяжеленых панцирей с массивными наплечниками и наручами, где кольчужное полотно лишь прикрывало уязвимые места вроде локтевых сгибов. Но при этом всё было неизменно великолепного качества. Подозреваю, что гномы просто не делают паршивых вещей и прочего ширпотреба, потому что это ниже их достоинства. К тому же наковальни для бородатых коротышек имеют едва ли не сакральную ценность, как алтари богов, а злить тех халтурой идея дурацкая. Хотя религия у них, вообще говоря, довольно загадочная, и болтают они о ней мало, даже не уверен, считают ли гномы своих богов небожителями или недрожителями. Подгорный народ всё-таки, у них даже тут дай бог треть города на поверхности, остальное внутри скал. Чего я, кстати, тоже хоть убей не понимаю, всё-таки в пещерах жить должно быть не очень комфортно, дефицит естественного цвета, недостаток свежего воздуха и высокая влажность могли бы испортить здоровье кому угодно. Но, видимо, не гномам.

Впрочем, их дело, со своим уставом в чужие монастыри не ходят. Меня сегодня больше заинтересовало другое. В одной из лавок я увидел необычный клинок. Широкое, чуть изогнутое лезвие было целиком заточено с одной стороны и примерно на треть клинка от острия с другой. Гарда была необычной здесь, корзинчатой формы, её сплели из толстой, явно закалённой проволоки и заворонили, как и тяжёлое лезвие клинка. Рукоять была чуть загнута на конце, чтоб оружие не выскальзывало из рук. Поглазев на него пару десятков секунд, я обратился к гному за прилавком:

— Можно взглянуть?

— Можно, коль не шутишь, — хмыкнул рыжебородый крепыш. — Покупать надумал?

— Думаю, — отозвался я, приняв у него из рук клинок и отойдя на пару шагов, сделал несколько пробных взмахов, рассекая воздух, благо лавка была просторной и кроме нас с братом покупателей не наблюдалось.

Оружие легло в мою руку как влитое и контролировалось изумительно легко. Клинок был достаточно тяжёлым, чтобы пробить или разрубить кольчугу, но при этом не производил впечатление чего-то громоздкого, скорее наоборот, в нём было некое особое изящество смертоносного оружия. Гарда надёжно защищала кисть, но не мешала движениям, которые после первых двух взмахов как будто стали идти у меня сами собой, так бывает, когда начинаешь танцевать под хорошую музыку, не включая голову. Остановил меня только вопрос Тормода:

— Не слишком разошёлся, а?

— Да не, — немного невпопад ответил я, вдруг поняв, что случайно оказался чуть ли не на грани духовного смещения, как после ката с копьём. А потому поинтересовался у продавца: — Откуда он у вас? Кто его сделал?

— Клоин из Бармадских подмастерий. Где-то в книге нашёл рисунок и сковал. Будешь брать?

— А за сколько? — приподнял я бровь.

— Десять золотых и два десятка серебрянных. Твоё счастье, что давно висит, — хмыкнул гном.

— Отложите пока в сторону, а? Пока что денег нет, но я их достану, — вынужден был я со скрипом отдать рыжебородому понравившееся мне оружие.

— Ну вот как деньги будут, так и приходи, — проворчал коротышка и вернул клинок на его место, проигнорировав мою просьбу.

Задерживаться мы не стали. Намёк свалить для неплатёжеспособных клиентов был более чем понятен, а повышения цены мне не хотелось. И так великовата. Тормод мог бы поспорить, но, к счастью, промолчал, только на улице поинтересовавшись:

— Чего ты к клинку так прицепился?

— А Суртур его знает, но он мне в руку уж больно лёг. И в бою удобен будет. Если не куплю, то сам такой скую, — отозвался я, не желая сильно грузить брата колдовскими и околоколдовскими темами, как и некоторыми анахронизмами. Уж слишком мне это оружие напоминало некий гибрид палаша и абордажной сабли.

— По мне, так топор лучше, — пожал мой родич плечами.

— Топором нельзя колоть, как копьём. Хотя и от него я не собираюсь отказываться, ассон без топора всё равно что голый, — хохотнул я. — Ладно, пойдём к алхимикам, а то вообще отсюда не выберемся. К тому же надо послушать, что тут у местных с перловицами.

— Может, ещё не понадобятся, — припомнил Тормод вчерашний разговор.

— Может. Но они денег стоят, а те резко стали мне нужны. Не у наставника же клянчить, — скривился я.

— Твоя правда, — согласился мой брат.

Шатание по обителям склянок и зелий было для меня праздником, а для Тормода своего рода пыткой, тем более я не прекращал попыток сделать из своего родича образованного человека, разъясняя ему виды и специфику работы зелий, а также делясь информацией об ингредиентах и местах, где те можно добыть, заодно краем глаза посматривая по сторонам и держа ушки на макушке, как бы странно это ни звучало. Большая часть продавцов ко всему этому была практически равнодушна, с некоторыми получалось завязывать разговор, и они либо педантично поправляли меня в каких-то неточностях, либо сдержанно хвалили, как собрата, который разбирается в нашем ремесле, хотя сам я себя алхимиком всё-таки не считал, уж не после общения с таким мастером, как Бруни, точно. Тут уж кому-то боги дали, а кому-то только показали. Но всё же один из гномов-таки затеял со мной разговор на весьма удачную тему, вклинившись в очередной виток объяснений:

— В пещерах донник тоже растёт.

— Только его там почти не добывают, сударь, — отозвался я, посмотрев на говорившего. Передо мной был коренастый представитель подгорного народа с вполне типичной для них внешностью, кроме одной детали. Он имел уж больно короткую бороду, тогда как все его сородичи щеголяли пышными лопатами, часто ещё и завитыми в причудливые косы. — В пещерах под водой практически нулевая видимость, а источники света могут приманить или растревожить хищников. Но, вижу, вы тоже разбираетесь.

— Благодарю, — важно приосанился низкорослый собеседник. — Впрочем, ещё бы мне не разбираться, всё-таки я его добываю. Гмалин из Серого Прибоя, будем знакомы.

— Альвгейр Йорансон, а рядом со мной мой брат Тормод. Мы из Белых Медведей, — вежливо кивнул ему я. Клановые знаки гномов на одежде для меня были в новинку, но тут трудно было не запомнить то, что видел в порту. Серый Прибой, как следует из названия, ведал прибрежными водами и причалами Ват-Барда, а также таможней, оборонительным флотом и верфями. Ну и добычей всякого из моря, не без этого. — Надо думать, вы один из тех смельчаков, что отваживается лезть под воду?

— Так и есть, хотя в кораблестроении опять же смыслю, — обрёл гном ещё более важный вид. — Но, слышал, северные варвары тоже недурственные пловцы. От вас ведь к нам тоже везут немало даров моря.

— Трудно зваться морским народом и не уметь плавать, — хохотнул я. — Кстати, как насчёт пропустить по кружке пива? Был бы рад послушать, как работает под водой подгорный народ.