— Виктор! — позвал Йона громко.

— Не ори, — ответил строгий мужской голос, который д’Алтон не узнала.

Инспектор слегка улыбнулся.

— Фон Эрт, это ты там, что ли?

— А кто еще тут может быть? Тень святого Ильма?

Из-за небольшой матерчатой ширмы вышел невысокий худой мужчина в белом халате. На вид ему уже ближе к пятидесяти, широкий лоб обрамляли аккуратно уложенные седые волосы. Судя по форме усов, отстававших от моды на пару поколений, мужчина был некогда франтом, но так и не смог пережить новые модные веяния. А еще, судя по тому, с каким выражением лица он встретил гостей, общение с ним — та еще морока.

Судмедэксперт взглянул на вошедших строгим взглядом и приказал:

— Халаты надели, и ничего не трогать.

Инспектор без лишних возражений взял с вешалки один и накинул поверх плаща. Мари последовала его примеру.

— Если он начнет говорить о политике, не спорь, а только кивай и поддакивай. И ради всего святого, вообще не спорь с ним. Поняла? — шепнул Йона Мари, когда та проходила рядом.

— Хорошо.

— Хотя… Ну и видок у тебя.

— Простите, запах, я сейчас немного…

— Горе ты мое. Постой у входа, там не так сильно пахнет.

Девушка кивнула, при этом скорчив такую гримасу, что инспектору стало ее даже жаль. Ничего, еще пару визитов сюда или на место какой-нибудь особенно результативной перестрелки, и проблема сама собой отпадет. Все-таки детство, проведенное в трущобах, имеет свои плюсы — не появляется брезгливость.

— Я думал, Виктор меня вызывал.

— Виктор дома с семьей, я его отпустил. Все же ваше начальство вкрай охренело — выдергивать ценного специалиста посреди ночи. Но ничего, когда мы придем к власти, то быстро утвердим нормальный билль о правах трудящихся.

Инспектор один раз в жизни подорвался на настоящей мине и теперь выработал некое чутье, позволявшее с легкостью обходить словесные мины. По виду фон Эрт был готов сейчас наброситься коршуном на любого несогласного, так что вместо спора Йона просто кивнул.

— Конечно, — добавил он максимально убедительно.

— Ничего, эти выборы закончатся. И мы этих воров-консерваторов вынесем вперед ногами на погост истории.

Врач переходил в режим самовозбуждения, так что это надо было срочно прекращать, пока он не завел старинную речь про пролетариат, народный гнев и классовую борьбу. Точно так же, как в доме повешенного не говорят о веревке, так и с Александром не следовало заводить разговоров про грядущую революцию и свержение всенародного угнетателя в лице монархии и дворянства. То, что сам фон Эрт — потомок пусть и обедневшего, но весьма старинного рода и примерно сто двадцать девятый в их табеле о рангах, его не особенно заботило.

— Показывай, зачем звал? — спросил инспектор почти шепотом, когда подошел к тяжелому металлическому столу. Сейчас на нем лежало грузное невысокое тело, накрытое белой простыней.

— Не стой над душой, тем более что это не ваш покойник. Или ты думаешь, что у нас тут один мертвец в день?

— Без тебя вижу, что не наш. Не в том же конце кабинета мне стоять.

— Кстати, о том конце кабинета. Что за девушка с тобой? — врач указал на Мари, не решавшуюся подойти.

— Взял шефство. Дурочка из весенних.

— Понятно. — Фон Эрт повернулся к девушке и громко позвал: — Проходите, мадемуазель, тут живых только я да вы двое. Вас не покусают.

Мари неохотно подошла ближе. Судя по виду, она сейчас боролась с собой, чтобы не выблевать все, что побывало у нее в желудке за сегодня или даже раньше.

— Давайте знакомиться. — Врач протянул руку, и д’Алтон ее слабо пожала. — Меня зовут Александр фон Эрт, я старший судмедэксперт в этой больнице. А вы?

— Офицер Марианна д’Алтон, — представилась девушка и попыталась изобразить подобие улыбки. Получилось не очень.

— Вы не…

— Младшая дочь, — перебила его Мари. Этот разговор происходил у нее каждый раз, стоило представиться, так что теперь она могла и не дослушивать.

— О… — Откровение девушки было настолько быстрым, что доктор оказался не готов продолжать. Он замолчал на несколько секунд, а затем кивнул: — Что же, у всех есть свои недостатки. Забудем. Вижу, что вас мутит, дышите через рот, так запах будет не таким сильным.

— Спасибо.

— Ничего, если будет тошнить, то лучше вон в ту мойку. Теперь с твоим покойничком, инспектор.

Фон Эрт указал на одну из ячеек холодильника. Все трое встали напротив нее, и врач выдвинул полозья. Осторожным движением он откинул покрывало с лица покойника.

— Ваш?

— Ну… чего с ним не так?

— Понимаешь, в принципе, все так, как и написано в бумагах о первичном осмотре. Мужчина убит выстрелом в спину с небольшого расстояния. Следы не до конца прогоревшего пороха на ране говорят о расстоянии в несколько метров. Вот только я решил хорошенько изучить ранение.

— И?

— Нашел шесть дробин.

— Шесть?

— Угу.

— Так… дай подумать. Ты не мог ошибиться? Выстрел же произведен практически в упор.

— Такое бывает. На разлет дроби может что-то повлиять. Вероятно, это так сработал нештатный патрон, но это ты и сам понял. Вот только по протоколу есть следы только от одного выстрела.

Йона машинально кивнул. Что-то в речи врача настораживало, но пока он не мог понять что. Внезапно его словно ударило током. Догадка казалась очевидной, непонятно как он это упустил. Все же на поверхности.

— Есть телефон?

— Тебе наружу позвонить? На той стене.

Фон Эрт указал на небольшую металлическую коробку с трубкой, прикрученную к стене. Инспектор доковылял до телефона и набрал участок. Талли взял трубку с третьего гудка.

— У аппарата.

— Привет, это Камаль. — Инспектор говорил быстро, словно каждое слово отнимало у него лишнее время. — Дерни мне дежурную смену, кто выезжал на кассу.

— Секунду, инспектор.

В трубке послышалась возня, а через пару минут другой голос произнес:

— Это Буол, сэр.

— Привет, старик, ответь быстро: куда увезли раненого курьера, знаешь?

На том конце послышался глубокий вдох.

— Вроде централь в тот день дежурила. Скорее всего, туда.

— Понял. Не видел, куда ему попало?

— Вроде в бочину.

— Понял. Как звали этого хмыря?

— Сейчас… я записал, подождите секунду…

Через несколько минут вновь послышался голос Боула, теперь чуть более запыхавшийся.

— Сэлл Валенберг, сэр.

— Понял, спасибо, старик. Дай трубку Талли.

— Да, сэр? — голос на том конце уже принадлежал Талли.

— Мне нужно постановление о задержании курьера. Привезем этого урода через час или два, чтобы бланк к этому времени лежал готовым на столе. Понял?

— Сэр… — в голосе дежурного сквозила неуверенность. — Полковник.

— С ним я сам все решу. Скажешь, под мою ответственность. И собери группу для задержания. Имя и куда ехать, ты слышал?

— Сэлл Валенберг, лежит в центральной.

— Молодец. Давай! Жду.

Камаль быстро положил трубку.

— Спасибо Александр, у меня резко нарисовались дела.

— Я и так понял. Удачи, халат верни на место.

Йона буквально выскочил из мертвецкой. Мари шла рядом и старалась не отставать. Для человека, у которого не было половины стопы, Камаль сейчас шагал на удивление быстро.

— Инспектор, что…

— Количество дробин в теле и стене не совпадает с тем, сколько должно быть. А выстрел, по опросам свидетелей и баллистике, был один. Что значит…

— Что курьер ранен этим же выстрелом.

— Правильно. Только вспоминай, что сказала тень. Они положили его на пол. Затем Данни сбросил с себя одного из налетчиков и побежал. Выстрел, и у нас труп. Если курьер лежал…

— То не получил бы ранения в живот. — Теперь озарение пришло и к офицеру д’Алтон. — И количество следов от ботинок тогда совпадает.

— Все же так просто оказалось.

Мари едва успевала за инспектором. Он летел вперед, ловко лавируя между людьми, и совершенно не сбавлял темп. Такой выносливости можно только позавидовать. Дело приобретало серьезный оборот. Наконец эти чертовы Тени сделали первую ошибку. И теперь им точно не отделаться от петли или расстрела. Что будет именно так, Марианна не сомневалась — дело получит резонанс, а за такие дела отец берется с особенным рвением. Даже если обвинение поручат не ему, во что девушка не верила, то он приложит все силы, чтобы вырвать назначение зубами. А там он уж точно потребует высшую меру… Может, даже с конфискацией имущества.