— Ну ты уж придумай место, чтоб была. Руны свои раскинь, — потёрлись о меня щекой. — Жалко девчонок.

— А парней не жалко? — приподнял я бровь.

— А парни должны сами уметь свои проблемы решать, — усмехнулась она. — Ты ж вон справляешься.

— Тут не поспоришь, — слегка хохотнул я.

— Может, ближе к утру Мар разбудим? — перевела Иви тему, зевнув.

— Не говори глупостей, я б ей не доверил даже курятник своей бабки охранять, не то что свой сон, — тоже не удержался я от зевка. Почему-то если рядом кто-то зевает, от этого как цепная реакция начинается.

— То есть кур тебе не жалко… — констатировала полуэльфийка.

— То есть куры всё равно станут едой, а по двору у нас пёс бегает, который никакой лисе разгуляться не даст, — хмыкнул я, вспоминая дом. — Интересно, как он там кстати, надо Тормода не забыть спросить.

Так мы и сидели, разговаривая обо всё и ни о чём, пока не рассвело, а из палаток не начали выползать жертвы алкоголя, среди которых Мар выглядела едва ли не самой похожей на вампиршу своим побледневшим лицом. Я же, бодрясь как мог, проговорил:

— Ну и что же тут видят мои глаза? Уж не зарождающуюся ли орду зомби?

— Мастер Альвгейр… — страдальчески донеслось от Джулии.

Русоволосая девушка держалась руками за голову, будто опасалась, что та сейчас взорвётся, как арбуз, в который запихали петарду вроде того корсара, который «чёрная смерть». Впрочем, ничего удивительного. После печёнки им и так должно было быть хреново, ведь сопротивление токсинам само по себе не появляется, а тут ситуацию усугубил ещё и алкоголь. Ну да крепче в итоге будут. Такой забавный эффект в книгах тоже упоминался, хотя там и сетовали на неприятные ощущения и… необходимость далеко не отходить от кустов на следующий день. Так что ложиться спать сейчас я собирался с некоторой опаской, сам ведь тоже самое ел да пил и за утро уже дважды сбегал прочь из лагеря.

— Что «мастер Альвгейр»? — хохотнул я, держа марку и доставая жестом фокусника объёмистую флягу. — Мастер Альвгейр строг, но справедлив и заботится о вас, как папа и мама вместе взятые. По одному подходим и не больше двух глотков делаем, чтоб всем хватило. Сегодня объявляется день отдыха всем, кроме часовых. Барди, за старшего.

Чётко последовав наставлению «Мы в ответе за тех, кого набухали», я получил благодарные взгляды, которые возвели меня едва ли не на пьедестал одного из младших богов, и полез в палатку. Мавр сделал своё дело, мавр может спать. Рядом тут же пристроилась Иви, и на том эти длинные сутки оказались наконец-то закончены.

После памятной пьянки жизнь лагеря как-то вошла в свою колею. Студенты со студентками подрасправили плечи, меньше думая о проблемах, которых нет здесь и сейчас. Зато больше занимались работой, таская в лагерь всё новые растения в сопровождении ассонов. Хотя первое время на них снова пришлось немножко надавить, опять выстроив границы. Правильный командир подчинённым всё равно что отец родной, а никак не брат, друг или собутыльник. Однако дальше слов дело не пошло, и публичная порка никому не потребовалась. Хорошо, когда все всё понимают.

Алхимики, как им и положено, занимались алхимией, а я смог немного выдохнуть. Весь прошедший год в академии у меня прошёл в беге наперегонки со временем. Я поглощал знания, как ненормальный, заодно работая в библиотеке, тренируясь до седьмого пота, присматривая за строительством шнеки и затем ныряя с неё. Плюс отношения с Иви, которым также необходимо было уделять внимание. Но хоть тут мне с ней повезло: она тоже была маньячкой учёбы, только несколько на других поприщах, не требуя регулярной культурной программы с серенадами под окнами и походами по театрам с ресторанами… Ну или какие ухаживания тут предпочитают южанки.

Сейчас же я с удивлением обнаружил, что у меня вроде как даже есть свободное время. Первые пару дней, как механизм сбора трав отладился, отдых доставлял наслаждение. А вот на третий я почувствовал скуку, почти уже забытое явление с моим графиком! Иви её, конечно, развеяла этой же ночью, когда мы хм… совершили романтическое ночное купание немного в стороне от лагеря. Но все сутки-то подобными вещами не займёшь, как и тренировками, если не привлекать к ним подопечных, которые не на учениях должны тухнуть, а практиковаться в срезании стебельков и выкапывании корешков. Книг я с собой не брал, ведь не ожидал подобного. Но, к счастью, мой взгляд упал на зубы, кости и клыки варана.

Материалами для артефакторики они были не самыми идеальными, но и не бесполезными. Отдыхающие ассоны тут же были привлечены к кочевничеству, ибо скучающий воин — это проблемный воин, особенно когда вокруг столько симпатичных девок бегает. Конфликты же из-за них мне не нужны даже с доплатой. Не говоря о том, что заклинания, замедляющие разложение и прочие неприятные процессы, не панацея. А камнешкурый варан не зря носит своё гордое имя, и материал мы с него взяли хороший, грех такой пролюбить, не довезя до Френалиона.

Пока ребята занимались шкурой, сам я начал работу по кости. Зубы рептилии были весьма неплохим материалом для экспериментов в артефакторике. Пусть они не отличались прочностью и долговечностью мифрила или хотя бы хорошей стали, но зато неплохо взаимодействовали с магией и отлично поддавались резцу. Гринольв учил меня толково и вдумчиво, но начать я предпочёл с простого «стандартного набора выживания», как он был мной назван в своё время. То есть максимально нехитрые и надёжные чары от холода, сырости, болезней и воспалений, которые можно вложить хоть в деревянные дощечки. Весьма удобно, если твой корабль потерпел крушение, тебе удалось догрести до берега, а погода не очень, и вообще зима близко. Встречал я описание этого комплекса, кстати, и в библиотеке. Там он, правда, значился как нечто, считающееся северянами прям серьёзным волшебством. После недолгих размышлений мной было принято решение не шибко развеивать невежество южан, особенно пока тут Мар крутится. Заодно немножко потрафить будущим возможным рекрутам, понаделав из клыков амулетов с рунами, а вечером разъяснить, что это и как работает. Разве что от себя добавил некий аналог маячков. Потеряться в лесу тут, конечно, никто не должен, но никогда не следует недооценивать величину чужого идиотизма. Да и своего тоже.

Правда, за первым же ужином с амулетов разговор у нас как-то быстро соскочил на чешуйчатую кожу рептилии и то, что с ней следует делать. Самая грубая часть, которая паршиво гнулась, конечно, должна была пойти на щиты. Но вот остальное народ резко возжелал использовать по прямому назначению — приодеться. Только была одна беда: на всех с одной рептилии шкуры не хватало. Нет, какие-то части можно было пустить на сапоги, тут как раз всё отлично выходило, даже на широкие пояса оставалось. Но на мантии магов могла пойти только самая тонкая, гибкая и лёгкая кожа, а больше чем на три ну никак не получалось её наскрести. Так что мной было принято волевое решение наградить материалом на крутые шмотки только самых отличившихся. И если повезёт, то прогуляться в самом конце практики немного дальше в предгорья. Может быть, нам хватит времени. Возможно относительно недалеко находится охотничья территория ещё одного варана. На всех при этом тонкой шкурки всё равно не хватит, но шесть мантий это в любом случае лучше, чем три. К тому же мне нравилась мысль, что наша группа практикантов будет иметь некие отличительные черты, что будут выделять ребят на фоне всех остальных. Народу здесь всё-таки свойственно кучковаться, ведь все знают, что один в поле не воин. На «Змеиный клан» подобное не потянет, но кое-что даст. Главное, чтоб никто про Ёрмунганда не шутил.

Почти две недели всё шло своим чередом, и я уже собирался оставить четырёх человек в лагере, чтобы охранять наши пожитки и транспорт, но, кинув руны в очередной раз, увидел знаки опасности. Несмотря на всё моё фырканье в сторону Мар, что считала подобные вещи примитивом, инструментом провиденья руны и правда были не самым надёжным. Так что я повторил гадание дважды, однако получил тот же результат. Опасность, приближение, двуногие в значении «разумные существа, а не животные». И никаких внятных видений. Почесав репу, я посмотрел на вечерний лагерь и негромко крикнул: