– Спасибо, Вергелиус, я знал, что на тебя можно положиться! Если ты пообещал, то мои сокровища останутся в сохранности – мягко улыбнулся Аполлинариус и уселся в кресло рядом с затопленным камином – Ну, что там у тебя по Минэю, докладывай.

Такой быстрый переход к делу и появившаяся твердость в голосе Понтифика несколько озадачили Инквизитора, но сейчас нужно было воспользоваться моментом, пока старец снова не помрачнел и не задурил.

– Теперь можно с полным основанием утверждать, что древние источники пробуждают маги из окружения мальчишки Тиссена. Как я вам уже докладывал, он пригласил всю армейскую верхушку на охоту в свой старый Охотничий Замок…

– Это там, где недавно пробудился источник в храме Айрана?

– Да. С огромным трудом моему шпиону удалось попасть в отряд, сопровождающий военное начальство, и вчера он прислал очередное сообщение. Тиссен теперь даже не скрывает, что поклоняется древним богам. Наоборот – он открыто пригласил своих военачальников в Храм Айрана, а отступник Фридус собственноручно провел там ритуал поклонения богу Огня с подношением даров.

– Совсем обнаглели мерзавцы…

– И это еще не все – кивнул Вергелиус, разделяя возмущение Понтифика – в следующем вестнике шпион утверждал, что примерно месяц назад в этом замке произошло нападение отряда инисов на Тиссена, возвращающегося с севера. И как вы понимаете, отряд этих наемных убийц был там уничтожен. Не без помощи гномов из клана Стальных Сердец.

– А эти-то язычники что там делали?! – поразился Аполлинариус – Коротышки же в южных отрогах Медных гор обитают, рядом с границей со степью?

– Тиссен разрешил этому клану переселиться и обосноваться на новом месте, гномы будут теперь делать оружие для его войска. Похоже, мальчишка решил полностью перевооружить армию Западного Эскела. А по донесениям с севера там уже вовсю идет восстановление трех старых приграничных крепостей.

– Очень интересно… Как думаешь: щенок твердо решил отсидеться за Медными горами? Поэтому и укрепляет северную границу?

– Выводы делать рано, моему шпиону пока не многое удалось узнать, но похоже на то. Не удивлюсь, если ему хватит наглости отказаться от участия в вашем походе на Инферно, сославшись на неподготовленность своей армии. Но управу на него можно найти.

– Каким образом?

– Обвинив его в отступничестве от Церкви Единого и в поклонении языческим богам. И это не пустые слова. Сегодня утром был пробужден еще один древний источник неподалеку от Охотничьего Замка.

– Чей храм на этот раз?

– Богини Земли Мереи. Донесение только что прислал Косталис, и он снова утверждает, что его Орден не имеет к этому отношения. Я тут же запросил своего шпиона, но тот ничего вразумительного не сообщил. Все военные сейчас на охоте, включая Тиссена.

– У мальчишки есть свой маг Земли?

– Есть. Некий Эверс. Он калека, видимо потерял руку на войне. Но в наших списках мага с таким именем нет, и где его нашел Тиссен, непонятно. К тому же этот Эверс почему-то живет в Охотничьем Замке. Также пока не удалось установить имена незаконно инициированных магов. Но в целом картина вырисовывается именно такая, как вы и предполагали – в Минэе действует банда магов – отступников, и князь им явно покровительствует.

– Кто бы сомневался… – Понтифик кряхтя поднялся с кресла и прошаркал к большой карте Риона, украшающей стену кабинета. Подслеповато уставился на нее, пытаясь понять замысел обнаглевшего мальчишки. Гномы, пробужденные источники, неучтенные маги и просто немыслимое количество ас-урумов, доставшихся Тиссену после уничтожения инисов. Наверняка, щенок вооружил ими своих людей, и поэтому они теперь так легко справляются с темными тварями. Значит, он все-таки знает, как подчинить ас-урумы…

Задумавшись, старец ткнул скрюченным пальцем в отмеченную на карте точку.

– Посмотри, Вергелиус, а храм Эолмара с пробужденным источником тоже находится сравнительно близко от этого замка. Там явно что-то затевается!

– Думаете? Тогда нам срочно нужен свой человек – или среди охраны, или среди слуг. Но сразу предупреждаю: это будет непросто сделать. Отбором стражников и слуг занимается лично некий Шонгар – доверенное лицо Тиссенов, капитан замковой стражи, ранее служил в полку головорезов. А они, как вы знаете, отличаются особой преданностью княжеской семье и неподкупностью. Другие на Ведьмином перевале не служат.

– Брось…! – поморщился Аполлинариус, снова усаживаясь поближе к огню – в любом замке среди слуг есть обиженные, недовольные и просто жадные до денег. Подключи к поискам Илиуса, а то этот негодяй совсем забыл, кому он обязан нынешним положением. Почитать его благостные донесения, так Минэй – это просто оплот Церкви, а молодой Тиссен – самый верный сын Единого. Но мы-то с тобой теперь знаем, что мальчишка – мерзкий язычник, поклоняющийся древним богам, да еще и собравший вокруг себя банду отступников.

– Прикажете поставить Илиуса в известность?

– А поставь! Давай посмотрим, как он станет выкручиваться. И вели ему обратить особое внимание на замковых слуг – простодушные люди много чего рассказывают жрецам на исповеди…

Весь оставшийся день я размышлял над словами богини, но на ум ничего путного так и не пришло. Кроме как полета с карагачем над Неей. Может, с высоты чего замечу? Берега ее конечно, густо поросли кустарником и деревьями, но сейчас их яркая осенняя листва уже поредела, облетев под порывами холодного ветра. На своих двоих здесь можно хоть до самой зимы ходить, и ничего не найдешь, а мне через два дня нужно в город возвращаться. Так что без помощи моего крылатого друга тут точно не обойтись.

…Лагерь охотников мы находим легко – судя по веселым голосам, они сегодня с добычей, и уже начали отмечать удачную охоту. Тушу оленя разделали и еще только водружают над очагом, но застолье уже в полном разгаре. Тереза заранее отправила сюда слуг с полными корзинами провизии и несколькими бочонками вина – так что к возвращению охотников все было готово еще задолго до окончания охоты. Ну, и правильно, разве можно накормить такую ораву голодных мужчин одним оленем?

Пока тушу не успели зажарить, прошу Лема принести мне кусок сырой оленины, которое нарезаю кинжалом на тонкие полоски. Потом, сложив мясо в глубокую глиняную миску, отхожу подальше от шумного лагеря и призываю карагача. Птица не заставляет себя долго ждать, вскоре крылатый друг с приветственным клекотом пикирует с неба на подставленную ему руку. А потом нахально перебирается на мое плечо.

– Привет! Любишь оленинку…? – спрашиваю я карагача, предлагая ему полоски мяса – Любишь… Наверное не часто удается ее отведать, все больше кролики да суслики тебе попадаются, да?

Птица одобрительно косит на меня янтарным глазом и продолжает жадно заглатывать оленину. Впереди зима, как он будет здесь в предгорье выживать, среди скал? И сам же смеюсь над своей тревогой – этот выживет! Нашел за кого беспокоиться – это не нежная канарейка, и не попугай. К тому же снег только в горах выпадает, а в долинах сравнительно тепло – там в кроликах и мелких грызунах недостатка нет. Скормив карагучу все принесенное мясо, не удержался, чтобы не погладить своего красавца по перьям на шее. Сегодня мне эту вольность за такое царское угощение простили.

С трудом подбрасываю с руки в воздух изрядно потяжелевшую птицу. Мысленно прощаюсь с карагачем, пообещав, что завтра на рассвете мы обязательно с ним полетаем. В ответ слышу клекот, который явно выражает одобрение моим планам.

– Умная у вас птица… – уважительно говорит Лем – никогда не забуду, как он нас на отряд Готфрида вывел у золотого рудника. Если бы не он, точно проворонили бы восточников. Ни разу в жизни не слышал, чтобы кому-то удавалось приручить карагача.

– Да, еще неизвестно, кто из нас с ним кого приручил! – смеюсь я – Ладно, парни, пойдемте к нашим охотникам, а то уже в животе от голода урчит. Напиться что ли сегодня…

– А может, не стоит? – настораживается Харт – наверняка же опять с военными до ночи переустройство в армии обсуждать будете?