А ещё то, что твари на самом деле бросились не ко мне, а к поверженному титану. Паразиты ввинчивались в пробоины ракушки, пожирая монстра изнутри. Сражались за стальные клешни. Разрывали хвост, пытаясь отжать у соперников как можно больше питательного вещества.

Наблюдая за пиром, я не забывал бить во все стороны кулаками и локтями. Топтать подвернувшихся монстров, обламывать лапы, вырывая их с корнем и используя как орудие. Но минута, и вакханалия закончилась. Паразиты так же быстро схлынули, исчезнув в щелях, как и появились.

Потому что в области, до которой меня довёл муряк, поднималось на лапы ещё три холма. До этого они находились на расстоянии километров друг от друга, и я бы точно не различил, где обычные руины, а где спрятавшаяся тварь.

— Просил логово тварей, где они рождаются? Получите, распишитесь… — пробормотал я, готовясь к новой схватке.

Поняв, что убить противника с первого удара не выйдет, я и пытаться не стал. Задним умом был силён. Благо, противники от предыдущего не отличались и находились на большом расстоянии друг от друга. Так что я, не спеша, тщательно прицеливаясь, тараном переломал им лапы, не позволяя приблизиться, а потом, также не торопясь, разрубил панцири на куски. Настолько мелкие, насколько смог.

Проблемы доставляли только уже привычные твари-сколопендры, которые непрерывно атаковали меня, пока я с безопасного расстояния забивал гигантов. Приходилось жонглировать способностями, вешать на себя знак Доспех, чтобы не умереть от случайного удара. Использовать в перерывах между таранами меч и щит, чтобы отбиваться от наседающих орд. И время от времени воплощать форму Воина.

И всё равно через три-четыре часа я закончил с крупняком.

— Падла мелкая, где ты спрятался⁈ — рыкнул я, и голос золотого гиганта разлетелся по округе. — Не дай боги с моими что-то случится, будет вам геноцид.

Ясно, что ответить мне мурак не мог, потому возмущение моё, даже если и слышал, то не понял. Но мне это было безразлично, хотелось просто выплеснуть гнев, чтобы успокоиться и двигаться дальше. Вернее, обратно.

И вот тут случилась мелкая неприятность. Ведь я не сам прокладывал маршрут, а шёл за проводником. Руины же, для меня выглядели совершенно одинаково. К счастью для ориентирования даже компас неё требовался — над горизонтом поднимался едва заметный, но всё же различимый луч света от обелиска. Так что зигзагами, в поисках нормальной прямой дороги, я начал двигаться в нужном направлении.

Выходило куда медленней, чем с проводником. Раза в полтора, даже учитывая, что я знал, куда идти. На всякий случай я оставлял стрелки по направлению к свалке, чтобы в случае необходимости найти её ещё раз. Там осталось столько металла, что словами не передать — десятки тонн в виде порубленных на куски панцирей.

И это был один из способов заработка. Понятно, что железо стоит копейки и его в нашем мире завались, но вот насчёт прочих металлов… а в составе чешуи тварей может найтись и титан, и алюминий, и редкие примеси, за которые передрались бы корпорации. Кто его знает, чем они питались.

В целом меня вполне удовлетворил поход: я нашёл что хотел, уничтожил крупную угрозу, и навсегда, надеюсь, лишил монстров гигантских особей, которые откладывали яйца. Если нам повезёт, это в корне сократит популяцию паразитов в этом регионе. Если нет — ну что же, по крайней мере, будет не так опасно.

Верхушку самого обелиска я увидел только часа через два, но ни криков, ни дыма, ни других следов схватки не заметил. А уж когда добрался до самого монолита и увидел, что вся моя группа стоит в безопасной зоне, с облегчением выдохнул. И не только я.

— Живой! — радостно крикнула Настя, бросившись мне на шею, стоило снять форму Воина. И не успел я ничего сделать, как получил горячий поцелуй прямо в губы. После чего девушка зарумянилась и быстро отстранилась. Возможно, смутилась, а возможно, подействовало громкое покашливание со стороны Юли.

— Святослав, мы все переживали. Рады, что вернулся живым и невредимым, — проговорила княжна, погладив меня по предплечью.

— Кхм. Я тоже рад вас видеть. Только не понимаю вашего беспокойства. У вас тут всё в порядке? — с сомнением проговорил я и огляделся тщательней, не сразу увидев на бетонной дороге следы крови. Свежие и совсем не там, где вспороли Тима. — Кто ранен?

— Никто, всё в полном порядке, — тут же поспешила уверить меня Настя.

— Да говори ты уже как есть, — не выдержав, вмешался Костя. — Некоторые кото-обезьяны снова попытались своровать нашу еду, а другие вступили с ними в перепалку. Стояли тут, шипели друг на друга, пока у первой группы не выдержали нервы, и они не бросились с копьями на самозваных защитников. В результате пострадало по несколько животных с обеих сторон.

— Они не животные! — возмущённо проговорила Хана. — А тем, что они нас защитили, вообще доказали, что заслуживают нормального человеческого отношения.

— Я бы не стала так утверждать. Они нас защищали друг от друга, помня, что происходило с теми, кто пытался атаковать, — спокойно аргументировала свою точку зрения Юля. — В первую очередь они защищали не нас от них, а их от нашего гнева. Кто бы стал разбираться в том, какой муряк виноват, а какой просто стоял рядом? Мы атаковали бы всех, разом.

— Но, нельзя же так! Они ни в чём не виноваты…

— Тут я бы поспорил… — не слишком громко возразил Тим, и оглянувшаяся на него Хана потупилась.

— Главное, что конфликт исчерпан и… — договорить я не успел, потому как до моего слуха донеслись крики и писк. Спросить, что происходит, тоже не успел — из-за ближайшего холма мусора как раз показалась процессия.

Тощие, со слежавшейся, клочками торчащей шерстью, мураки шли нестройной толпой, держа в передних лапах кричащих малышей. Крохотные, розовые комочки, со слипшимися глазками и крысиными скрученными в спираль хвостиками, пищали до того истошно, будто их не кормили с рождения.

— Да ну нафиг, — мрачно выдохнул я. Тим, морщась, отвернулся, Костя тихо выругался, а реакция девушек была куда более эмоциональной. Но неоднозначной.

— Что эти пигмеи удумали? — гневно посмотрев на толпу оборванок с детьми, спросила Юля. — Кто поведётся на такую кондовую провокацию⁈

— Ты что, с ума сошла? Не видишь, что они умирают от голода? — закричала Хана, тыча в сторону мураков пальцем. — Мы должны им помочь!

— Боже, что они творят, зачем?.. — закрывая лицо руками, простонала Настя.

И последнее высказывание мне было ближе всего, ведь процессия остановилась прямо у золотого купола и начала завывать, протягивая своих младенцев нам. Писк сливался в одну сплошную волну шума, то возрастающую, ввинчиваясь сверлом в мозг, то стихая, и на фоне её звучали отдельные вопли.

— Командир, мы должны им помочь! — настойчиво сказала Хана, дёрнув меня за рукав. — Они не в чём не виноваты, и они страдают!

— Успокойся и попробуй оценить ситуацию здраво, — поморщившись, проговорил я, но из глаз девушки уже текли крупные слёзы. — Ханна, услышь меня: они жили без нас десятки тысяч лет. Пусть не очень хорошо, но жили.

— Но теперь мы здесь! И мы можем им помочь! Должны! — умоляюще проговорила девушка. — Посмотри на них, они же тощие, словно…

— Ты готова отказаться от второго символа, ради того, чтобы один раз накормить их? — спросил я и, прежде чем девушка успела продолжить, добавил: — Один раз, что вообще ничего не решит. Ты накормишь их сейчас, приучишь к халяве, и нам придётся выйти из испытания. А потом мы будем ждать, пока подвезут припасы, до следующего утра, это двенадцать-тринадцать часов там, или двадцать дней здесь.

— Но… они же… — оглянулась на плакальщиц Хана. По её глазам я заметил, что мысль начинает укореняться в голове, раскручиваться… и выветрилась в ту же секунду, когда самки мурлоков начали бросать своих детёнышей в круг безопасности. — Нет! Вы что! Зачем?.. Прекратите!

— Пожалуйста, сделай что-нибудь, иначе я не выдержу, — вытирая слёзы и отворачиваясь от мураков, попросила Настя. Даже у княжны Серебряной, которая до последнего держалась, начали подрагивать губы.