— Да, ты прав, наверно просто усталость накопилась, — пробормотал я, снимая пальто и вешая на вешалку в шкафу.

— Знаешь, хрен с ними с шашками, иди вон лучше вздремни немного, ты же всё равно приём на сегодня отменил, — продолжал наседать Валера.

— Я его отменил не для того, чтобы выспаться, — покачал я головой. — Других дел невпроворот.

— Тогда сначала Кате подарок передай, а потом начинай опять носиться, как стреляный заяц, — недовольно пробурчал призрак. — Шило в твоей заднице по размерам уступает только царь-пушке.

— Это ты только дублёра разглядел, — хмыкнул я. — Основное больше.

Я взял в руки телефон и нашёл номер Кати, попросил зайти.

— Я тут! — заявила сестрёнка, войдя в кабинет. Она так беззаботно улыбалась, что я начинал завидовать. Потом подумал и улыбнулся в ответ. — Садись, в ногах правды нет. Тут вот градоначальник передал тебе в знак благодарности за изгнание демонов.

Я двинул по столу свёрток к ней поближе.

— А что это? — спросила Катя, взяв свёрток в руки.

— Понятия не имею, — пожал я плечами. — Больше похоже на книгу. Может какое-нибудь редкое коллекционное издание?

— Сейчас проверим, — пробормотала сестрёнка и начала осторожно разворачивать упаковку.

Через минуту на столе стояла шкатулка из чёрного дерева, обильно инкрустированная золотом, драгоценными и полудрагоценными камнями.

— Ого! — воскликнула Катя. — Вот это да! Вот это книга!

— Красивая, — сказал я, любуясь, как играют в пробившемся через облака лучике света бриллианты. — И дорогая.

— Очень дорогая, — произнесла Катя, поворачивая шкатулку, чтобы разглядеть с разных сторон. — Очень солидный, а главное тактичный подарок. Серёжками и кольцами можно не угодить, а такая шкатулка понравится любой женщине, даже императрице. Как-то неудобно получается, мне такая красота, а тебе ничего.

— Почему же ничего, — улыбнулся я и положил на стол золотые карманные часы.

— Ух ты! Тоже очень красивые, — улыбнулась Катя, открывая нажатием кнопки золотую крышку. — Ну тогда я спокойна. Какая «хорошая» тётенька нам попалась.

— А зять ещё лучше, — хмыкнул я.

— Намного, — улыбнулась Катя, замотала шкатулку обратно в упаковочную бумагу, сунула под мышку и убежала.

Я остался в кабинете один, не считая Валеры, который решил продолжить сеанс психотерапии.

— Извини, Валер, — вздохнул я обречённо. — Ты как всегда прав, но мне надо немного поработать.

— Ладно, всё, молчу, — прозвучал, отдаляясь, его голос, словно он говорил, уходя вдаль по коридору.

Я составил список жизненно необходимых вещей и продуктов, вручил Прасковье, дал денег с избытком и расчётом на такси и отправил за закупками. Девушка проверила список, в итоге большую часть заказала с доставкой, но ехать всё-таки пришлось.

Стоило только немного расслабиться и откинуться на спинку кресла с закрытыми глазами, как дверь без стука распахнулась и буквально влетела Мария, с разбегу плюхнувшись в кресло для посетителей.

— Вошла во вкус быть маленькой? — улыбнувшись спросил я. — Как обустроилась?

— Слышь, командир, я медитировать научилась! — воскликнула она с такой довольной физиономией, словно нашла карту острова сокровищ. — Так что на следующий очаг еду с вами.

— Ты что, с ума сошла? — возмутился я. — Никаких очагов! Дома сиди, штудируй магическую науку.

— Очень интересно, — удивлённо и слегка обиженно протянула она. — Какого чёрта я должна буду сидеть дома, когда тут такое творится? Мои благодетели будут жизнью рисковать, а я книжки читать, да кота кормить? Нет уж! Хватит юлить, Саша, я еду с вами и это не обсуждается! Мы с дедой Витей уже и противочумный костюм для меня адаптировали, да, деда?

В этот момент в кабинет вошёл Виктор Сергеевич, который видимо отстал от Марии. Он устало плюхнулся на второе кресло и посмотрел на меня взглядом, молящим о пощаде.

— Да, внучка, — пробормотал он и тяжко вздохнул.

— Крепись, дядь Вить, — хмыкнул я. — Внуков надо любить, холить и лелеять.

— Стараюсь, как могу, — ответил он и покосился на Марию.

— Ну ладно, значит поедешь с нами, — сказал я магичке и наблюдал, как дядя Витя закрыл лицо рукой. Тогда для закрепления эффекта решил добавить: — Без тебя нам не справиться.

— Ну вот и отлично! — воскликнула Мария, вскакивая с кресла, как на пружине. — Пошли, деда Витя, нас там пациенты ждут!

Измождённый заботой о новоиспечённой внучке, Виктор Сергеевич послушно встал и поплёлся вслед за ней.

— А кому сейчас легко? — хмыкнул я, когда дверь за ними закрылась.

Зазвонил телефон, это был главный знахарь станции скорой помощи имени Пирогова Гартман Иосиф Матвеевич.

— Приветствую, Александр Петрович! — бодро сказал он, но за показной жизнерадостностью чувствовалась тревога. — Скажите, а мы завтра с супругой сможем к вам приехать? Хотелось бы всё-таки закончить то, что начали, чтобы душа была спокойна.

— Приезжайте лучше сегодня, — ответил я. — А ещё лучше — прямо сейчас. Неизвестно, что день грядущий нам готовит. Сможете?

— Конечно сможем, Александр Петрович! — теперь уже искренне обрадовался он. — Это же в наших интересах! Ноги в руки и к вам!

— Хорошо, жду, — сказал я и положил трубку.

Вроде бы всё сделано, все заказы выполняются, обеспечение на выезде организовано Обуховым лично, сигнала тревоги пока нет, можно бы немного и расслабиться. Не надо было на сегодня приём снимать, был бы занят работой под завязку и некогда было бы грустить и убиваться. Даже хорошо, что Гартман дал о себе знать. Костьми лягу, а удалю все оставшиеся метастазы Мае Абрамовне.

Не торопясь надел чистый, идеально выглаженный белый халат и спокойным шагом направился в манипуляционную на первом этаже. Перед выходом позвонил Свете, чтобы готовила кабинет. Когда вошёл, процесс приготовления был уже практически завершён. Медсестра заметила моё растерянное состояние, но не стала ни о чём на эту тему спрашивать или комментировать.

— Погода-то сегодня как разгулялась! — сказала она, глядя в окно. — В воскресенье масленица, вот было бы здорово, если солнышко также будет светить.

— Красота! — согласился я, стоя рядом с ней перед окном и сложив руки за спиной. — Только когда встречаются солнце и снег, я пытаюсь вспомнить, где сейчас лежат мои солнцезащитные очки.

В дверь постучали. В приоткрывшуюся щёлочку просунулся легендарный нос Гартмана.

— Александр Петрович, можно входить? — спросил он, просунув голову уже целиком.

— Да, конечно, — улыбнулся я и пошёл навстречу. — Как ваше самочувствие?

Вопрос был адресован уже супруге Иосифа Матвеевича, которая, надо сказать, выглядела как совершенно здоровый человек.

— Вашими стараниями намного лучше, Александр Петрович, — улыбнулась она. — Если бы вы не сказали приходить ещё, и не знать об оставшихся метастазах, у меня даже мысли не возникло бы обратиться в такой чудесный день к лекарю.

— Искренне рад за вас, Мая Абрамовна, — сказал я, жестом приглашая расположиться на манипуляционном столе. — И очень хорошо, что вы пришли именно сегодня. Я приложу все усилия, чтобы поселившегося в вас врага искоренить окончательно.

Насколько помню, у неё остались метастазы в правой бедренной кости и в тазу. Такой объём убрать за одну процедуру вполне реально. Ну а если сразу не сдюжу, то помедитирую и продолжу, благо очереди за дверью нет. Прежде, чем начинать, я решил просканировать пациентку с макушки до пят. Очень удачно я это сделал, в правой доле печени нашёлся небольшой узелок, буквально с горошину, которого не стало минуты за полторы вместе с подготовкой и прицеливанием. Больше сюрпризов я не нашёл, поэтому спокойно перешёл на таз, где обитало пять метастазов размерами от горошины до фундука.

Я в итоге организовал себе полный рабочий день. Вызвали из дома всех пациентов, которых не смог обслужить в пятницу, тех, кому успели отменить приём на сегодня из постоянных. В итоге я закрутился с онкологией, артрозами, болезнью Бехтерева, дочистили с Виктором Сергеевичем артерии.