— За деревьями порой не видно леса, — недовольно проворчал Гринольв старому знакомцу. — Ты на чеканку посмотри.

Золоту и правда свойственно застилать взор, но, взяв монеты в руку, ярл отлично разглядел растительные эльфийские орнаменты. Покачав головой, мужик сел на ещё один ящик, сделал глоток чая и проговорил:

— Думаете, эльфы могли заплатить дракону за жизни наших родичей?

— Не знаем, — повёл я плечами. — У эльфов не очень понятно, кого спрашивать; сам ящер уже не ответит. Но монеты лежали наверху сокровищницы, а значит появились там относительно недавно.

— Дела… — протянул ярл. — Конунгу бы лучше знать о таких вещах.

— Так и есть, — подтвердил я. — Возьми пару горстей доказательств и донеси их до нужных глаз, о другом не прошу.

— Две горсти доказательств — это очень много доказательств, — улыбнулся Орм, демонстративно размяв лопатообразные ладони. — Может, передать что-то ещё?

— Пока нет, — слегка мотнул я головой в отрицательном жесте, достав и положив на ящик, игравший роль чайного столика, несколько костяных шипов с хвостовой части драконьего гребня, где они были довольно мелкими. — Просто Один велит удачливым быть щедрыми. Разве что могу рекомендовать купить всё-таки побольше баллист и не жалеть времени на тренировки. Если дракон случился один раз, он может случиться снова. А медведям нужны живые союзники.

Честно говоря, было весьма неловко растекаться тут мыслью по древу. С одной стороны, мы с Гринольвом знали о скором визите к эльфам; весьма вероятно, знал о нём и конунг морских змеев. Не совсем же он валенок. А с другой, нам сообщили данную информацию по большому секрету, и вот Хелль его знает, насколько Орм доверенное лицо своего правителя. В итоге пришлось плести словесные кружева, слушая в ответ заверения в дружбе и без презренных монет или даже костяных шипов, которые хоть и не клыки с когтями, но однако же часть трофеев с дракона, убившего родичей ярла и вирдмана, заглянувших к нам на огонёк.

Ситуацию, в итоге, спас Кнуд Раудсон, тот самый купец из медведей, который ещё до нас квартировался у Даина и тоже вчера пьянствовал с нами. Мужику было до крайности интересно, а можно ли из Ват-Барда идти до Ассонхейма в нашей компании, но этим его аппетиты не ограничивались. Этот рыжебородый пройдоха был бы очень не против наладить поставки на Фростхейм всего, что можно, а если надо, то и того, что нельзя.

Последнее нам было не слишком интересно, о чём я ему и сообщил, а вот остальное — разговор другой. Сигурд нам, конечно, друг, и у нас с ним всё хорошо, но как известно, диверсификация поставок ещё никому не вредила, да и цены при её наличии обычно меньше. Хотя тут и Орм влез — у него купцов знакомых так же хватало. Не сведущего в торговых делах закупать что-то не пошлют. В общем, схемы доставки всего необходимого на ледяной континент по самым справедливым ценам как раз вырисовывались, когда по трапу спустился Регин и сообщил:

— Альвгейр, там гномы пришли. Разговора просят.

— А чего за гномы? — поинтересовался я.

— Да вроде половина с алхимиков, если по одежде судить, а остальных — каждой твари по паре. Оружейники с бронниками точно есть, один из тех, что корабли проверяет, но других хоть убей, не узнаю, — пожал молодой воин плечами.

— Убивать не буду, но всех заучить теперь заставлю, — фыркнул я, поворачиваясь к собеседникам. — Что ж, друзья мои, составите мне компанию при разговоре с местными хозяевами. Торговаться-то сподручней вместе, особенно если кроме нескольких ящиков мяса, которое скоро начнёт портиться, ничего всё равно не сможешь продать.

— Так, а разве у вас нет… Ну, остальных частей дракона? — посмотрел на нас с Гринольвом купец.

— Есть. А в Ассонхейме есть свои алхимики; Бруни Вардисон мне и за мясо-то башку оторвать попытается. Так что только оно… и может, уговорят уважаемого Орма на парочку костяных наростов?

— Воистину мне правильно передали. Гринольв, ты вырастил чудовище, — тряхнул головой ярл. — И баллистами для конунга в свете новостей можно и нужно закупиться так, что в самых смелых мечтах не снилось даже казначею. И отдавать трофей с убийцы родичей нельзя.

— Это ты ещё не видел, что я с гномами делать собрался, — улыбнулся я, прикидывая, что за один кусочек сердца, о котором мы, конечно, не расскажем нашему столичному знакомому, алхимики могут сделать с Серым Приливом. Ну или какими секретными, клановыми рецептами поделиться, которые вообще чужакам отдавать нельзя. Хорошо быть ассоном, за которого если что встанут все его сородичи. Иначе бы гномы меня наверно потихоньку прирезали бы тупым ножом.

Гринольв же развёл руками как бы извиняясь и проговорил:

— Потому при торге теперь в основном молчу.

Говорят, что согласие, в том числе и в торговле, — это продукт непротивления сторон. Я был готов с этим поспорить. Не так уж давно у меня не было причин сопротивляться, если бы добытые мной дары моря вроде алого спрутовика скупали по дешёвке; меня бы устроила и одна десятая часть от прибыли, которую снимал клан Серого Прибоя. Но гномам было глубоко наплевать на мысли и стремления какого-то там залётного ученика северного вирдмана, покусившегося на их монополию. У нас были разные весовые категории, и они не сочли нужным проявить даже элементарной вежливости к мелкой сошке. Отсюда я могу добавить к расхожей фразе про непротивление сторон важное дополнение: желающие достигнуть согласия должны уважать интересы друг друга. В конце концов, можно привести более выпуклый пример. Некоторые южане были бы рады поторговать с прибывшими ассонами даже себе в убыток, но мой народ порой без затей платит железную цену за чужое добро. Слабых не уважают, с ними не достигают согласия, у них просто берут то, что считают нужным. Так всё работает в этом мире, так, по большому счёту, оно работало и в прошлом. Всяких плясок после девяностых, конечно, стало побольше, но если бизнес организовывает лох, у него его в итоге всё равно обязательно отожмут. Просто раньше бы пришли быки, а теперь, скорее, появится участковый, налоговая и ещё всякой твари по паре.

Однако в наших взаимоотношениях с гномами был один нюанс. И я, и они — не просто отдельные рыбы в океане жизни. За мной стоял наставник и целый клан ассонов. Бородатые коротышки, что пришли ко мне сейчас, были представителями могучего и многоуважаемого союзника Ассонхейма. В общем, из меня тогда нельзя было выбить добычу со дна и сказать, что так и было; я сейчас не мог послать гномов открытым текстом йотуну в трещину, а потому был вынужден отвечать что-то вроде:

— Мне искренне жаль, что вы никогда не получите от меня ни крупицы арканита. Однако я дал слово моему конунгу, Сигурду Медведю, что весь этот сплав буду продавать ему одному.

— А изделия? — поинтересовался представитель «кузнечного цеха» Ват-Барда.

— Изделия нужны мне самому, но даже если бы это было не так… — развёл я руками. — Что я должен был бы сделать? Следовать букве нашего договора с моим владыкой, но обойти его дух, преступив неписаные законы Ассонхейма? Кто вообще в здравом уме будет нарушать законы и обычаи своего дома?

Судя по кислым лицам подгорных жителей, все они отлично поняли, в чей адрес была эта шпилька. По их же законам мне не дали лезть в вотчину берегового клана; теперь я прикрываюсь своими, только прямо не говоря: «как аукнется, так и откликнется». Впрочем, упорства гномам было не занимать, а арканит, по-видимому, был нужен, что называется до усрачки, прям, как священный Грааль рыцарям Круглого Стола. По крайней мере, ничем иным следующий заход представителей обрабатывающей промышленности я понять не могу.

— Говоря о доме, мы не можем не вспомнить, что вы изгнанник, ярл, и вынуждены зимовать аж на Фростхейме, — пожевав губами, выдал самый старый из кузнецов, показав свою осведомлённость. — Не лучше ли было бы делать это южнее, основав первый асслауг на земле подгорного народа?

— Это очень интересное предложение, уважаемый Бофур, — всеми силами сохраняя прежнее выражение лица, ответил я. Тут было от чего удивиться: на гномьей земле поселения иных народов не допускались принципиально. И работать тут чужеземцы тоже, в общем-то, нормально не могли; мой случай — пример данной иммиграционной политики подгорного трона… Нет, понятное дело, что выделят какие-нибудь бесплодные скалы в лютых приграничных весях голого побережья, где от горных орков, гопников-гоблинов и мумитроллей не протолкнуться. Правда, по сравнению с милыми зверушками из оазиса тепла они все явно не смотрелись, да и вообще важен сам факт. И не отвали мне Сигурд от щедрот звание ярла, можно было бы задуматься о перспективах, даром что гномы наверняка попытались бы плотно взять меня и мой асслауг за причинные места, не давая развернуться во всю ширь северной души. Но мне дали титул, мой хирд уже вполне успешно обосновался во Фростхейме, а пророчество старой Скалды по-прежнему говорило о народе ассонов, а не о союзах с другими расами. Потому даже такой подкат пришлось отшивать: — Но моя верность не даёт мне возможности даже рассмотреть его. Я изгнанник, но мой конунг оказал мне честь, сделав меня ярлом. Разве я могу предать его доверие даже за все горы гномов?