— Иди ты.

— Давай, рассказывай.

— Не, сержант, я еще сам ни черта не понял. Похоже, что у нас будут проблемы.

— Сейчас? Что ты умудрился учудить?

— Не-е-ет, — помощник картинно отмахнулся. — Я вообще вел себя как зайка. Даже гопоту местную не гонял.

— Спасибо хоть на этом. Войну еще с кем-то я просто не переживу.

Нелин отодвинул высокий стул, собранный из мусора и деревянных обрезков, и уселся перед фургоном с едой. Хозяйка, готовившая внутри фургончика, выставила перед ним и инспектором по небольшой чашке с едой. Йона сел рядом и взглядом поискал вилки. К несчастью, в наличии были только палочки. С ними инспектор не то чтобы не умел обращаться, но за годы в Тарлосс Холле он привык к вилкам и ложкам. Пару секунд он вспоминал, как именно надо положить их между пальцами, но вскоре справился и приступил к еде.

Ему подали что-то жирное, хрустящее и упругое, засыпанное для верности тонной специй и перца.

— Вкусно, — подтвердил Йона, когда Нелин выразительно взглянул на него. — Что это?

— Саранча жареная.

— А вкусно. Что ты в прошлый раз мне заказывал?

— Жареных личинок в кляре.

— Сейчас нет, — вдруг произнесла хозяйка, — завтра привоз.

— Спасибо, я просто спросить.

— Что сказал Папа? — Нелин уже разделался со своими жареными насекомыми и пил горячий чай из небольшой пиалы.

— Папа сам их разыскивает, Тени не заносят в общак, а так делать нельзя.

— Не его ребята?

— Не его.

— Веришь ему?

— Я его знаю всю жизнь. За все это время он никогда серьезно не пытался меня купить. Подшучивал — да, но не более. Так что в этом вопросе ему, думаю, можно поверить.

— Понятно.

Старый друг молча смотрел в пиалу и вдыхал аромат чая.

— О чем задумался? — спросил Йона, когда во взгляде Нелина промелькнуло что-то напряженное.

— Мне кажется, что это кто-то из наших. Слишком уж хорошо сработались, да и еще что-то. Не знаю, как описать.

Нелин оказался первым в их паре, кто признал очевидный для обоих факт — кому-то из их ребят сорвало резьбу. Вот только кому? Пробежка по минам, которой закончилась их долгая и славная служба, стала эпилогом практически всем. От Потеряшек остались считанные единицы. Еще пару часов назад и Нел, и Камаль могли перегрызть глотки любому за этих ребят, а теперь они всерьез обсуждают, что кто-то из четверых — отморозок, валящий мирняк и своих сослуживцев.

К границе они шли молча. Говорить силы не находились, да и не особенно хотелось.

Оберин все так же сидел в машине. При виде появившихся сослуживцев у него пропала напряженность, словно из него выдернули лом. Машина вырулила в направлении участка. Йона смотрел на проплывающий в окне город и пытался понять, что именно в сегодняшней истории ему не нравится, когда голос помощника вырвал его из этого состояния.

— Эй, сержант, помнишь, ты просил разузнать про ту куколку с места преступления.

— Ну?

— Шли ее на хер, а еще лучше — уволь.

Столь резкая смена настроения насторожила инспектора, так что он серьезно заинтересовался:

— С чего так?

— Имя ее прочитал. Полицейский первого ранга Марианна д’Алтон.

— Да твою ж мать… Думаешь, сестра?

— Ну, только если Яни не умудрился ее в лет в девять заделать.

— Нел?

— Да, сержант.

— Я тебе говорил, что я тебя ненавижу?

— Да.

— Я тебя ненавижу.

Офицер д’Алтон громко высморкалась в раковину и еще раз взглянула на себя. Ну и убожество. Выглядела она, откровенно говоря, паршиво. От частых ночных смен и недосыпа уже появились глубокие темные круги под глазами, а кожа стала бледно-серой. Прическу она тоже давно не приводила в порядок, так что теперь копна ее рыжих волос больше напоминала малярную кисть, вымазанную в красной краске.

Мари последний раз поправила выбившуюся из прически прядь и решила оставить все как есть. В принципе, и так она выглядела неплохо. Жаль, что с мордой побитой собаки так легко не справишься. Весь день она старалась не думать о том, как этот чертов инспектор Камаль ее прилюдно отшил. Нет, он в своем праве, умом Марианна это понимала, но как же это бесило. Можно же было сделать это не так по-хамски.

Офицер несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

Дыхательная гимнастика помогла быстро успокоиться. Как же ее все бесило сейчас. Нет, она не ощущала себя загнанной лошадью, она просто вдруг поняла, что уже давненько не чувствовала себя на своем месте. Словно все в полицейском департаменте Тарлосс Холла отвергало ее без объяснения причин. Мари не вписывалась в коллектив, не понимала шуток коллег, а от общения с реальными уголовниками она пару раз едва не описалась.

Не хотелось признавать, но, возможно, отец в очередной раз оказался прав, и она просто не создана для работы в полиции. На осознание этой мысли ей потребовался месяц. Что же, видно, она действительно не семи пядей во лбу.

Месяц с выпускного показал ей то, о чем не пишут даже в самых откровенных газетах. Криминальную хронику, которой девушка зачитывалась в академии, она уже давно не открывала. Да и зачем, когда каждодневные утренние сводки говорили об одном — в городе идет натуральная война.

За этот месяц на службе новоиспеченный офицер д’Алтон несколько раз выезжала на место убийств, и только сегодняшний вызов напомнил то, про что писали в книгах.

Остальные случаи были чудовищно банальными: пьяная драка в кабаке — парни не поделили проститутку, и теперь один из них лежит в могиле с обезображенным лицом; бытовое убийство во время совместного распития спиртных напитков; убийство старика ради наследства, замаскированное под самоубийство. Вот только под натиском опытных полицейских родственнички-душегубы просто поплыли и стали обвинять друг друга.

Новигар показал свое темное нутро, и оно Марианне не понравилось.

Не появлялось ни зловещих маньяков, ни гениев криминальной мысли, ни романтичных проходимцев. Одну из смен Мари потратила на то, что вылавливала из реки тело пьяницы, который решил искупнуться как раз в том месте, где у Рейноры самое оживленное судоходство. Несчастного порубило винтами на такие мелкие фрагменты, что он уместился в один не самый большой мешок. От воспоминания к горлу подступил ком. Мысленно офицер д’Алтон приказала себе не блевать.

Дверь в туалет открылась и внутрь ввалился ручной д’эви инспектора Камаля. Девушка собиралась что-то сказать, но этот странный тип только взглянул на нее строго, и гневная отповедь тут же отпала сама собой. Трудно точно сказать, что именно в его лице пугало — то ли равнодушный взгляд, то ли зловещая улыбка, которая очень часто этот взгляд сопровождала.

Сейчас же д’эви был по виду спокоен и безэмоционален.

— Так, хватит сопли на кулак наматывать, — произнес он холодно. — Сейчас идешь за мной и не задаешь тупых вопросов, иначе твой рейтинг упадет.

— Какой рейтинг?

— Минус десять пунктов. Поздравляю.

Мари зло поджала губы, но подчинилась.

— Вы же в курсе, что это женский туалет, — спросила она, догоняя уходящего.

— Да.

— А вы — мужчина.

— Девочка, я живу достаточно долго, чтобы примерно представлять, что там у тебя есть. И поверь мне, я все это видел столько раз, что ты меня не сможешь удивить. А теперь замолчи и пошли.

Офицеру д’Алтон захотелось ударить этого хамоватого ушастого урода чем-то тяжелым, но она сдержалась. Он помощник Камаля, а с ним не стоит портить отношения. Пока точно нет. Нелин провел Мари через дальний коридор, которым практически никто не пользовался, а затем вывел в небольшой холл. Они повернули за угол, там оказался лифт.

— Не знала, что он тут есть, — произнесла Мари удивленно.

— Не ты первая, тут вообще про него мало кто знает.